Книга Добыть Тарковского. Неинтеллигентные рассказы - Павел Селуков

Я существо непримечательное. Мне бы постельку узенькую, как гробик, чтоб не ворочаться понапрасну, пельменей в «будку» накидать да бабу помять раз в месяц. Я без амбиций, я очень рад самому факту своего пребывания на земле. Мне вообще чем незаметнее, тем лучше. Роблю седьмой год на Водопроводной, тушеночку тасую, исключительно счастлив. В тушеночке я спец. Курганскую, сразу говорю, не берите. Что жир, это полбеды. Без запаху жир, не шкварчит, а это уже плохо. Жир, как и всякое вещество, имеет свою суть, прожилку свою, свой аромат и послевкусие. Курганский жир не такой. В нем чувствуется человеческая подлость, подделка, некоровье происхождение. Может, его вообще из копыт вываривают, не знаю. Йошкар-Олинскую тушенку тоже не берите. Там жир первостатейный, спору нет, зато мяса маловато. Жир — навершие мяса, снега Эльбруса. А что это за красота, когда никакого Эльбруса нет, а только снега?

Одна тушенка удобоварима в Пермском крае — Борисоглебская. Я когда первый раз название прочитал, аж закурил. От воспоминаний. Борис и Глеб, они пацанами еще были, а Святополк, сука такая, уже им проходу не давал. Я Владимиру говорил — посечет Полкуша их, а он Анной своей был занят. До самой смерти ею был занят. Страшное дело — красивая баба. Ну, да чего уж теперь... Борисоглебская тушенка — она чем хороша? Во-первых, жир правильный, ароматный, во-вторых, мясо влажное, но не мокрое, а в-третьих, промежду волокон студень имеется. Студень на пустом месте не берется. Студень — душа тушенки, чтоб вы знали. Тут и умасление губное, и нюанс вкусовой, и глазу приятно. С макаронами «Макфа» такую тушенку славно по-флотски наварить и трескать до полного объедения. Но не только из-за тушенки хорошо работать на Водопроводной. У нас на складе, например, есть все продукты, угодные человеку. Масло, чай, сахар, мука, яйца, рис, майонез, пряники, конфеты, гречка, кетчуп, курица, котлеты, фрикадельки и другие менее приятные полуфабрикаты.

Если масло брать, то лучше «Альтеры» не найти. Цена-качество рука об руку идут, не вступая в противоречие. Если пряники, то лично я шоколадной «Ночкой» закусываю. После Борисоглебской рот пряниками набьешь, и такая там двусмысленность, что хоть записывай — не запишешь. Никакому словесному отображению не поддается в эту минуту состояние рта. Если же, к примеру, про чай говорить, то «Татчай» надо брать. На вид он дешев и невзрачен, а на вкус лучше «Акбара», ей-богу! Я как раз его по накладной позавчера собрал, с кладовщицей Нонной Ивановной раскланялся и на двенадцатый автобус пошел. Он по расписанию ходит, и я по расписанию хожу, чтобы нам с ним пересекаться. А лето, знаете ли. Парковый, на минуточку. Центральная улица с фонарями. Вечер пятницы. Атмосфера отдохновения вползает в ноздри. Я размечтался, конечно. Приеду домой, думаю, целую банку Борисоглебской наверну. С пряниками. А потом «Татчаем» это все дело орошу. Ниагара. Восторг.

Тут мужчина пьяный идет. Из клуба игрового вышел. Ну, как вышел — вывалился. Шатается в разные стороны и орет одиноко. Вот ведь, думаю, как он выделяется на общем фоне. Я бы ни за что не стал так выделяться. Ни к чему мне выделяться. Живу себе и живу. Пускай. А мужчина пошатался-пошатался, и как побежит на девушку, как прямо побежит — ву-ух! Не знаю, что он хотел с ней сделать, только девушка за мою спину спряталась. Очень некультурно с ее стороны. Я, конечно, понимаю, что мы с ней вдвоем на остановке, но все равно некультурно. Судьбу, даже если она неприглядна, надо с глазу на глаз принимать. Пустите, говорю, девушка! Здесь мужчина к вам! Куда там... Вцепилась в джинсовку (турецкая, между прочим) и не отпускает. А мужчина налетел и пытается девушку через меня ударить. А я смотрю — двенадцатый автобус едет. А следующего не предвидится. Получается, что, если пропущу, через город придется ехать, а это пятнадцать рублей переплаты. Плюс — куртку в любой момент могут порвать. Мужчина еще три раза в лицо мне попал. Такими темпами он и губу разбить может, а кровь, она ведь плохо отстирывается. Что ж это, думаю, Господи? Седьмой год живу, и вот нате вам... Вздохнул. Не люблю я привлекать к себе внимание.