Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
– Вадим, – сказал цесаревич, – вы мне потом расскажете, что это у вас за штука такая, с помощью которой вы делаете покупки в магазинах? Это ж как здорово придумано – не надо носить с собой деньги, которые можно потерять, или которые могут украсть какие-нибудь жулики.
– Удобно-то, оно, конечно, удобно, – вздохнул Вадим. – Только и у нас находятся мошенники, которые воруют деньги с чужих карт. И поймать их бывает очень трудно.
Так, с разговорами они дошли до дома, в котором жили Ольга Румянцева с Карлом Брюлловым. Нажав на кнопку домофона, Вадим дождался ответа, назвался и открыл дверь подъезда.
Ольга Румянцева и Карл Брюллов ранее были хорошо знакомы с цесаревичем и великой княжной. Но встретили их без каких-либо придворных ужимок и церемоний – тепло и по-домашнему. Поздоровавшись и раздевшись, гости отправились смотреть новые картины Карла Павловича, а Ольга, как хлебосольная хозяйка, стала накрывать на стол.
Эта осень стала для Брюллова плодотворной. Он с Ольгой объехал Карелию, Русский Север, побывал на Соловках, в Кижах, на Валааме, рисовал удивительную природу, которая красотой своей ничуть не уступала итальянским и греческим пейзажам.
Ну и, естественно, не забывал он и свою музу – Ольгу, которая запечатлена была на многих портретах. Великая княжна даже позавидовала своей тезке – конечно, если попросить, то художник нарисовал бы и ее портрет, но вряд ли он сделал бы с такой любовью и обожанием, как если бы стал рисовать свою возлюбленную.
Вадиму же понравилась картина, на которой была изображена Ольга сидящей у окна старого деревянного дома. У нее на коленях возлежала пушистая рыжая кошка. Ольга задумчиво смотрела в окно, подперев рукой голову, а второй рукой поглаживала по спине кошку. Вадиму даже показалось, что он слышит довольное мурлыканье.
– Карл Павлович, да вы просто волшебник! – воскликнул он. – Каждый ваш рисунок – это чудо! Просто удивительно – как вам удается ухватить и запечатлеть самую суть предмета или человека!
– Да-да, господин Брюллов! – поддержала его великая княжна. – Вадим абсолютно прав, Господь наградил вас удивительным талантом. А теперь еще к вашему таланту добавилась и муза, которая вдохновляет вас на все новые и новые чудеса!
От таких слов Брюллов засмущался и покраснел, став похожим на большого ребенка.
– Господа, – сказал он, – я счастлив слышать эти похвалы именно от вас, людей, которые достаточно хорошо разбираются в живописи и понимают саму суть этого искусства. Ведь главное – отобразить скрытую сущность человека, а не просто нарисовать его так, чтобы он был похож на оригинал.
Знаете, я и в вас вижу что-то особенное, то, что вы и сами еще в себе не замечаете. Если вы позволите, то я нарисую ваши портреты. Неплохо, если бы вы были изображены вдвоем на одном портрете… Что-то в вас есть такое… Впрочем, господа, не слушайте меня. Мы, художники, народ увлекающийся. Да и Ольга Валерьевна зовет всех к столу.
* * *
Почти неделю Виктор Сергеев вместе с капитаном Мальцевым пытались выявить шпионов Саттера в крепости Росс. Активно были задействованы прослушка и скрытое наблюдение. Удалось установить, что подозрительные связи с людьми «императора Калифорнии» поддерживает один из вакеро, пасущий табун лошадей на границе владений Российско-Американской компании, и водовоз, развозящий на смирной гнедой лошадке, запряженной в здоровенную бочку, чистую питьевую воду из колодца, расположенного в крепости. Звали этого труженика гидросервиса Хорхе, был он чистокровным мексиканцем, то есть человеком, в котором намешано как минимум с десяток кровей.
Вот этот персонаж и вызвал наибольшую тревогу у Сергеева. Имея свободный доступ к источнику водоснабжения, он мог накануне нападения бандитов на крепость отравить колодец. После чего гарнизон крепости и всех живущих в ней можно брать голыми руками.
Виктор посоветовался с Мальцевым, и они сообща решили, что за Хорхе следует установить усиленное наблюдение. Но арестовывать его пока преждевременно – задержание потенциального отравителя может переполошить еще не выявленных шпионов Саттера, и они могут устроить подлянку, о которой защитники крепости даже и не подозревают. Ну, и продолжать работу с Фергюсоном – он исправно докладывает о всех своих контактах с Петром капитану Мальцеву, но пока ничего существенного ему узнать не удалось.
Сергеев предложить устроить ловушку для бандитов Саттера, используя уже выявленных агентов. Когда он рассказал свой план Мальцеву, тот долго хохотал, вспомнив бессмертного «Бумбараша».
– Значит, Виктор Иванович, – сияя, как медный таз, сказал капитан, – ты хочешь, чтобы вся саттеровская армия поперла на наши пулеметы, как анархисты под командой атаманши Софьи – «петербургской этуали». Эх, патефон бы еще где-нибудь раздобыть…
– Так нет сейчас еще никаких патефонов, Роман Викторович, – улыбнулся Сергеев, – да и вряд ли Саттеру понадобится художественная самодеятельность. Наша задача – выманить его на заранее подготовленную нами позицию и перестрелять там всех бандитов.
– Хорошо, Виктор Иванович, – кивнул Мальцев, – я подработаю все эти моменты. И о безопасности наших стратегических объектов в крепости позабочусь – у порохового склада и колодца установлю видеорегистратор и посажу в соседних домах людей, которые будут вести круглосуточное наблюдение. Колодец меня беспокоит больше всего – если эта сволочь все же успеет его отравить, то нам придется изрядно повозиться, прежде чем им снова можно будет пользоваться.
– Роман, я тут прикинул, что нам неплохо было бы пробурить скважину и установить водяную колонку. Ее и отравить труднее, да и лишний источник воды не помешает. Ведь скоро народу в крепости Росс прибавится, и одного колодца будет мало.
В разгар всех этих сугубо оборонительных мероприятий в крепость Росс прикатил из Монтерея представитель местной власти. Заместителя губернатора звали Мигелем Гонсалесом. Это был дородный мужчина лет сорока, с черными усами и жгучими карими глазами. Он приехал в крепость со своего рода инспекционным визитом – ведь владения Российско-Американской компании не были оформлены надлежащим образом.
В 1817 году главный правитель Русской Америки капитан 1-го ранга Леонтий Адрианович Гагенмейстер подписал договор с вождями местных индейцев кашайя, которые добровольно уступили русским территории, на которых сейчас и находились владения Российско-Американской компании. Причем договор был подписан только русскими, а индейцы, грамоты не знавшие, лишь устно дали обещания соблюдать условия договора. И надо сказать, что они честно выполнили свои обязательства. У жителей крепости Росс с ними практически не было недоразумений. Во всяком случае, ничего похожего на те ожесточенные и кровопролитные сражения с тлинкитами, случавшиеся время от времени на Аляске, не происходило.
Только вот некоторая правовая неопределенность в отношениях с местными властями – сначала испанскими, а потом и мексиканскими – порой давала себя знать. Чиновники из Монтерея периодически приезжали в крепость Росс, где, приняв грозный вид, требовали, чтобы русские убирались с земли, занятой ими незаконно. Позиция глав крепости Росс была во всех этих случаях одинаковая – они разводили руками, ссылаясь на то, что люди они подневольные, и команду оставить испанскую (мексиканскую) территорию выполнят сразу же после того, как соответствующее указание поступит из далекого Петербурга.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
