Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
Но не считайте, что ваши действия были бесполезными. Это не так. Кроме того, вы можете попробовать действовать по-другому. Попробуйте предложить ему фантазию, невозможную в реальности. Скажите: «Джоди, уверена, что ты хотел бы жить в доме с мягкими стенами, чтобы врезаться в них твоей машинкой, сколько заблагорассудится».
А если и это не возымеет действия, попробуйте установить в его комнате дорожный знак: «СНИЗИТЬ СКОРОСТЬ – ВПЕРЕДИ СТЕНА». – Доктор Гинотт усмехнулся. – По крайней мере, когда он пойдет в детский сад, то будет знать на четыре слова больше своих сверстников. Но лучше всего рассказать Джоди о проблеме и спросить, какое решение видит он. А если его предложения окажутся бесполезными, – придется ограничить игры с машинкой улицей и двором.
Я хочу сказать, что любое действие – это не «окончательное» решение. Это лишь временная мера, одно из множества орудий в нашем арсенале. Да, ценное орудие, но не панацея. Плотник не берет кувалду, когда может справиться с работой одним движением собственного пальца.
– Думаю, я понимаю, что вы имеете в виду, – торжественно сказала Кэтрин. – Пожалуй, я даже начала так жить. На последнем нашем занятии со мной что-то произошло. Все, что я услышала в тот день, неожиданно нашло отклик в моей душе и в моем разуме – рассказы Джен и Хелен о гневе, ваши замечания о различии между наказанием и действием… Я подумала, что все это может изменить мои отношения с Дианой.
Вы знаете, я не часто говорю о Диане. Чаще всего я говорила о младших детях. И тому есть причины. Мне казалось, что все, чему я здесь научилась, к Диане не относится. Она такая упрямая и непослушная. Она не понимает слова «нет» и живет по собственным правилам. Любую самую простую мою просьбу она встречает в штыки.
А в последнее время она сделалась совсем невыносимой – наверное, начался переходный возраст. Она достала меня настолько, что не оставила мне выбора: пришлось ее наказать. Все остальное было бесполезно. И даже наказание подействовало на нее лишь временно. Мне это никогда не нравилось. Это шло вразрез со всем, чему меня здесь учили. Но мой муж – человек старомодный. Ему не хватает терпения на мои приемы. Он говорит, что я ей слишком много позволяю. Но я этого не делаю. Я наказывала ее чаще, чем в состоянии запомнить. И все это только потому, что я не видела другой альтернативы.
Но на нашем последнем занятии я увидела другой способ и подумала, что он мне, вероятно, поможет.
Тем же вечером Диана устроила очередную выходку. Весь день она каталась на коньках в парке и вернулась домой в десять вечера. (Причем, это было в третий раз за две недели.) Хорошо еще, что отца не было дома. Он ее убил бы.
Но мне все же хотелось что-то сделать. Например, отобрать у нее мобильный телефон и запретить встречаться с друзьями в течение месяца. Но потом я представила себе весь этот порочный цикл: Диана делает что-то не так, я ее наказываю, в отместку она поступает еще хуже, я наказываю ее сильнее, а она… И так далее и тому подобное!
Я не могла позволить себе снова скатиться к старым шаблонам. «Я с ума сходила от беспокойства! – закричала я. – Ты знаешь, что может случится с молодыми девушками в парках поздно вечером?! Я два часа места себе не находила! Я уже собиралась звонить в полицию!»
Диана начала оправдываться, но я ее остановила: «Если я услышу еще хоть слово, то разозлюсь окончательно. Может быть, мы поговорим утром. В любом случае, хорошо, что ты уже дома. Спокойной ночи!» И с этими словами я вышла из комнаты… Вероятно, вам покажется, что в этом нет ничего особенного, но для меня это был большой шаг.
Через полчаса Диана пришла ко мне, словно ничего не случилось. «Мама, – весело сказала она, – мне нужны новые бигуди. Магазин еще открыт. Ты можешь меня отвезти?»
Я задумалась над ее просьбой, а потом отрицательно покачала головой.
«Ну, мама! – заныла она. – Это из-за сегодняшнего, да? Ты делаешь из мухи слона. На меня же никто не напал, правда? Ты вечно создаешь проблемы на пустом месте».
Я очень спокойно ответила: «Парк по вечерам небезопасен».
Выражение лица Дианы изменилось: «Значит, ты наказываешь меня? Полагаю, и папе ты не позволишь отвезти меня в магазин».
«Твой отец может делать то, что захочет, – ответила я. – Если он захочет тебя отвезти, я не стану его останавливать… Я не могу. Я все еще слишком сердита».
Диана продолжала меня испытывать. «Уверена, что ты завтра не разрешишь мне пригласить домой друзей, верно?»
«Одно с другим не связано», – отрезала я. И это действительно было так.
Наша жизнь не стала ровной и гладкой. Но что-то начало меняться. Наступила оттепель, прежней враждебности больше не было. А потом произошло нечто необычное. Диана взяла мои темные очки и потеряла их. Когда я высказала свое неудовольствие, она посмотрела исподлобья и спросила: «Ты не собираешься меня наказывать? И что же ты сделаешь?» Она словно умоляла меня вернуться к прежней схеме отношений. Я не знала, что сказать. Но потом слова пришли ко мне. «Диана, важно не наказание. Важно, чтобы ты поняла мои чувства. И не менее важно, чтобы я понимала твои чувства. Я расстроилась из-за того, что ты потеряла мои очки, но мне кажется, что тебе хотелось бы вернуть их мне».
Диана так на меня посмотрела… Не знаю, какое подобрать слово… По-дружески, что ли… С того дня я твердо решила, что больше не буду скатываться к прежнему образу действий.
– Кэтрин, – сказал доктор Гинотт, – примите мои заверения в глубочайшем к вам уважении. Вы использовали множество принципов, о которых мы говорили, и применили их к ребенку, общаться с которым нелегко.
Вы на себе почувствовали разницу между тупиком наказания и открытостью отношений, построенных на уважении к чувствам друг друга.
Психолог повернулся ко всей группе.
– Наказывая ребенка, мы мешаем ему разобраться в самом себе. Люди говорят: «Но если его не наказывать, то он и до убийства дойти может». Как раз наоборот. Наказывая ребенка, мы облегчаем ему жизнь. Он чувствует, что заплатил за свой проступок и исполнил приговор. Теперь же он свободен и может вести себя по-прежнему.
Но чего же мы хотим от ребенка, который ведет себя неподобающе? Мы хотим, чтобы он заглянул в себя, испытал определенный дискомфорт, проделал эмоциональную работу и начал нести ответственность за собственную жизнь.
Слушая психолога, Кэтрин энергично кивала.
– И еще одно. Думаю, что, когда родители отказываются от наказаний, это идет на пользу и им тоже. Впервые в жизни я не испытывала чувства вины по отношению к Диане. Раньше я покупала ей одежду или шла с ней куда-то, куда мне совершенно не хотелось. Так я искупала вину за свою жесткость. Теперь же мне стало легче говорить ей «нет». И при этом я даже не испытываю потребность объясниться.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
