Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
– Лорд Эдвард, разумеется, я согласна. Я приму от вас все знания, которые вы сможете мне передать. У нас впереди, видимо, война – и я не хочу оказаться на этой войне безоружной. Единственное, в чем я прошу меня простить – я не смогу дать вам аудиенцию сегодня. Совет затянется допоздна, а утром мне предстоит предстать перед горожанами. Может быть, завтра, ближе к вечеру? Вас это устроит?
– Разумеется, устроит. Гайвен Ретвальд хотел мариновать меня целую неделю. Вы – сама любезность по сравнению с ним, госпожа.
Эдвард Фэринтайн был доволен, Айна Айтверн – испугана, Роальд Рейсворт порядочно разозлен явным пренебрежением совета, а все прочие ждали, какой исход события приобретут в дальнейшем. Кроме Лейвиса. Этот, похоже, уже дождался. Встревоженным он больше не выглядел. Наоборот, на лице наследника Рейсвортов читалось странное облегчение, будто у него гора с плеч наконец упала. Будто чего-то неприятного и тягостного, чего юный Лейвис боялся до крайности, милостью вышних сил все-таки не произошло.
* * *
Совет действительно затянулся допоздна. Лорды осмелели, подали голос, перебивали друг друга, доходило едва не до крика. Всем нашлось, что высказать, и все высказывались от души. Стоило Эдварду Фэринтайну сослаться на то, что он должен проведать жену и покинуть высокое собрание, как за столом тут же началась оживленная беседа.
Множество вещей действительно следовало обсудить. К примеру, отмену указов, принятых Гайвеном в течении этого лета. Айна гарантировала Коллинсу, Эрдеру и Гальсу, что назначенные Ретвальдом в их владения войска не будут туда направлены, и о назначении специальных королевских наместников в дворянские домены речи также не идет. Потребовалось обговорить с Граммером послабление, хотя бы временное, налогов, так как их бремя за последний год тяжко легло на народ, провоцируя новое недовольство.
– Народ будет рад, – поддержал Эрдер. – Начать новое царствование с сокращения хотя бы части податей – верный способ заручиться поддержкой третьего сословия. Если прежняя власть драла три шкуры и не оставляла им порой даже миски с похлебкой на ужин, тем быстрее они начнут любить новую, не настолько жадную.
Таламор, напротив, проявил недовольство:
– Это красивый, но глупый жест. Налоги вы урежете, хорошо, но где прикажете брать деньги на содержание той же армии? Казна и без того истощена междоусобицей этого года и лумейскими неудачами минувшего, а торговля сейчас захирела. Солдаты будут недовольны отсутствием жалованья.
– Вам не стоит так волноваться о деньгах, лорд Патрик, – сказала Айна. – За последние годы Малерион получил изрядный доход. От войны, возможно, хирела ваша, восточная торговля – но не наша, западная. Мой отец предпочитал держать деньги при себе, но как королева, я не могу последовать его примеру. Малерион вложится в королевскую казну и в нужды государства в той мере, в которой это окажется необходимо. Неправильно, что запад нашей страны процветает, пока прочие области испытывают нужду.
– Вы собираетесь разорить собственные закрома, раз уже разорены тимлейнские?
– Нет, лорд Патрик. Я лишь хочу показать, что королева Иберлена не станет сидеть на сундуках с золотом, обдирая и заставляя голодать свой народ. Я надеюсь, в этом году закончится хотя бы внутренняя война – а значит, сократятся расходы и в следующем году мы сможем вновь наполнить казну. Тогда станет легче. Пока легкие времена не настали – я пущу в оборот те средства, которые мой отец нажил.
Роальд Рейсворт, с нахмуренным видом, предложенное Айной решение все же одобрил. Сказал, что подобная мера действительно позволит избежать недовольства. Чувствуя хотя бы первые ростки одобрения министров, Айна позволила себе расслабиться. Ненамного. Самую малость. «Гайвен правил, пытаясь заставить их всех почувствовать себя слугами. Я сделаю из них друзей. Это не принесет мне безусловной верности всех вассалов короны – но, может быть, расположит хотя бы нескольких».
Нужно было сделать очень многое. Пройдет совсем немного времени, и весь Иберлен узнает, что власть в Тимлейне в очередной раз сменилась. Кто знает, к каким потрясениям это тогда приведет. Роальд Рейсворт сказал, что незамедлительно отправит доверенного человека к Тарвелу. Сообщить о свершившемся перевороте и просить все же принять сторону победителей. Лорд-констебль, впрочем, сомневался, что из этого выйдет толк.
«Артуру снова некуда идти – а значит, он опять придет к человеку, который научил его быть рыцарем. Даже оказавшись в сокрушительном меньшинстве, он продолжит сражаться. Теперь он будет сражаться против меня».
Айна знала, что ее брат не отступит. Воля Роальда Рейсворта и прочих членов Короннго совета вознесла ее на Серебряный Престол – однако эта же воля рассорила ее с братом. Может быть теперь навсегда. Для Артура законным королем останется Гайвен, а любой, покусившийся на его место, будет предателем и узурпатором. Девушка понимала, что брат не поддержит ее – да и не сможет поддержать, учитывая, что она заняла престол после того, как он был объявлен лишенным звания главы дома. Иначе этот престол принадлежал бы ему самому.
В этот самый момент, ведя заседание кабинета министров – ведя его как королева, наделенная правом голоса и способная править, а не просто молчаливо сидеть на троне – Айна вдруг осознала, что ни за что не пожертвует местом, которое теперь обрела. Даже ради примирения с братом. «Я всегда хотела что-то менять, принимать решения, действовать самой. Теперь я смогу это делать. Как я могу отказаться и снова отступить в тень?»
Она знала, что ей не будет легко. Государи старше и опытнее ее нередко теряли корону, а вместе с ней и голову, столкнувшись с открытой изменой или клубком интриг. Престол Иберлена оказался ныне шаток, как никогда прежде, и любой амбициозный аристократ будет стараться склонить новую королеву на свою сторону или, возможно, даже уничтожить ее. Глядя на министров и пэров, окруживших ее ныне, Айна Айтверн отчетливо понимала, что эти люди, даже самые любезные из них, навсегда останутся опасностью для нее – и все же не была готова отступать. Отступать значило вернуться в затворничество фамильного особняка, к подругам, книгам и пустоте – вместо того, чтобы стоять на вершине мира.
«Теперь я осознаю, зачем была нужна власть Гледерику и всем прочим. Иногда обладать властью – это единственный способ жить». Быть живой. Не игрушкой. Не куклой. Собой.
Заседание завершилось за полночь. Роальд Рейсворт отправился отдавать приказы войскам, прочие лорды разбрелись по своим покоям. Айна осталась с Лейвисом и Эдвардом Эрдером наедине – совсем как тогда, у порога Сиреневого Зала. Минул всего один вечер – и мир действительно сорвался в бездну. Кто знает, когда его падение теперь остановится. Трое молодых людей, королева, герцог и сын графа, расположились в одном из покоев дворца, у высокого окна, выходившего на спящий город. Эдвард достал бутылку ячменного виски, и они с Лейвисом пили его из горла. Айна время от времени прикладывалась к бокалу с вином. Третьему или четвертому бокалу с вином подряд.
– Про что думаешь? – спросил Лейвис. Он очень устал. Порядком уже захмелел.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
