Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
— Разве упомнить, кому я нынче порошки и отвары готовила? Да и кроме меня в других волостях вон сколько знахарей! А я всегда, коль какое опасное снадобье отдаю, предупреждаю: «Избави Бог мои слова нарушить!». Если корчик снадобья — на сорок дней лечения, туесок малый — на полгода, большой — на год. А всё зараз — верная смерть.
Конечно, ну, конечно! Бабушка же всех предупреждала, она же лечит, она всех любит, и хворым помогает… А щи какие вкусные! Хорошие, вкусные щи у бабушки, и внучек, тоже, хороший. Как внимательно смотрит на меня, смотрит, смотрит… Елеферий уже наелся, сидит, улыбается, носом клюёт, разморило с устатку. И я устал, голова такая легкая, ясная, а тело такое усталое-усталое. Но я счастлив. Я теперь точно знаю, что Ниловна никому не давала опасного снадобья. Завтра я проснусь и поеду, расскажу об этом всем. Я счастлив, мне легко, мне хочется смеяться, я уже смеюсь, и не только я, я слышу, как тихонько хихикает Елеферий, и ещё кто-то, не здесь, там — за порогом, смеётся, нет, ржёт… Ах, да это же ржёт мой конь! Он умный, он тоже понял, что всем нам хорошо, он тоже смеётся, то есть — ржёт, там, за домом. Только не надо так громко, конь, ну что ты ржёшь, ты же меня разбудил, ты разве не понимаешь, что у меня снова разболится… уже болит, голова…
Я очнулся: с улицы, действительно, доносилось тревожное ржание каурого. Оно неожиданно оборвалось. А следом за этим дверь избушки распахнулась, и в горницу вломились двое вооружённых мужиков. Пришельцы в мгновение ока оказались возле нашего стола: один из них выхватил нож и ударил знахарку. Парень был не из тех, что промахиваются. Только мой толчок под локоть не позволил ему убить бабку с первого удара. Одновременно в мою спину пребольно ткнулся нож второго налетчика. Меня спасла кольчужка, которую отчего-то я начал часто поддевать под рубаху в последние дни. Не могу сказать, что стал провидцем, но…
Далее пошли тот сумбур и та неразбериха, какие отличают все драки с моим участием. Убивцы, показавшиеся мне в потёмках рослыми мужиками, на деле были среднего роста и не лишней упитанности. Тот, который успел истыкать мне все бока (кончик ножа всё-таки малость проходил через колечки кольчуги), был даже легковесен. С перепугу я отбросил его к самому порогу, и он лежал там некоторое время, приходя в себя. Со вторым было труднее: он так размахивал ножом перед моим лицом, что заставил меня вжаться в стену. Я отбивался вениками из трав и орал, призывая помощь. Помощь пришла, и вовремя: сбоку из-за печи выбежал Елеферий. В руках он держал, как таран, обыкновенную лавку и её торцом угодил злодею в подбородок. Это была почти победа. После того, как я вооружился второй лавкой, мы изгнали врага из избы и заперли дверь на щеколду. Негодяи бесновались за дверью на крыльце и срамотно сквернословили, обещая укокошить и старую ведьму, и змеиное отродье, и пару каких-то стервецов с лавками. Мы понемногу пришли в себя:
— Ниловна-то где?
Я отвалил от стены перевёрнутый стол: старуха и мальчик лежали под ним. Мальчишка был невредим, он скукожился возле бабушки и зажимал рану на боку знахарки напитанным кровью полотенцем. Поначалу показалось, что парнишка в глубоком обмороке, но, приглядевшись, я увидел, что губы его шевелятся: он шептал молитву или заклинание.
— Андрюшка, вставай, дай я перевяжу бабушку…
Мальчугана трясло:
— Там, на вешалке ее шаль… Я уже затворил кровь. Бабушка не умрёт, я знаю, но много крови вытекло. А куда те дяди убежали?
Да, было самое время задаться этим вопросом. Мне не понравилась наступившая на дворе тишина. Ч-чёрт, жаль, что мой меч остался во вьюке на конской спине. Оставалось вооружаться подручными средствами. С хозяйским топором во влажных от волнения руках я приблизился к двери, сзади крался Елеферий с длинной тяжёлой кочергой. Но дверь не поддалась: она, видимо, была подперта снаружи. Продолжая караулить у двери, я показал Елеферию на окно. Правда, это был весьма призрачный путь на волю: старый колдун не страдал куриной слепотой, и окна в избе сделал такие маленькие, что пролезть в них мог разве что подросток.
Протискиваться в окно с опасностью быть зарезанным на полпути нам не понадобилось: в тот миг, когда Елеферий со всей возможной осторожностью собрался выглянуть наружу, оконная рама с треском влетела в комнату, а следом за ней ввалился огромный сноп горящей соломы. Тотчас и в щели дверного притвора стали просачиваться кудрявые струйки дыма. Нас попросту собирались сжечь живьём.
Сколько бы я ни рассказывал после о нашем спасении, мало кто безоговорочно мне верил, но я настаиваю: из дома колдуна был устроен потайной подземный ход. О нём сообщил колдуненок Андрюшка, предварительно дав нам с Елеферием вволю потыкаться во все углы избы. Лишь когда я обстучал топором все доски потолка и, пытаясь изрубить дверь, сломал топорище, а Елеферий уже мостился на колени помолиться напоследок перед уцелевшими иконами, перепуганный отрок, наконец, оторвался от хлопот над телом бабушки:
— Дядя Саша, там, за печью… вторая доска… Там — под землю ход!
За печью, действительно, обнаружился тайник. И был он как нельзя более кстати: огонь с хрустом лизал стены и потолок избы. Опустив на поясе в неширокий лаз сначала Елеферия, затем мальчонку и, потом — им на руки — не приходящую в себя старушку, я сполз туда сам.
— Дядя Саша, идите за мной, тут всё прямо, мне бабушка показывала…
Идти подземным коридором, однако, нам было невозможно: его высота вряд ли превышала маховую сажень. Мы ползли на четвереньках в полной тьме, я волок огрузневшую беспомощную старуху, Елеферий подталкивал её в пятки. Временами я больно ударялся о брусчатые своды этой кротовьей норы, временами колени погружались в лужи прелой жижи.
— Да кончится когда эта муть?!! — молился и ругался Елеферий.
Мое сердце тоже тоскливо сжималось: «земля нам пухом…».
— А вдруг выход засыпан?!! — ужасался мой товарищ. — Нас даже и хоронить не придется. Уже всё сделано…
В тот самый миг, когда отчаяние Елеферия достигло пика, Андрюшка сдавлено объявил из темноты:
— Дядя Саша, там крышка наверху. Мне её не поднять — тяжёлая…
Дом полыхал, гудящее пламя бросало в черноту неба тучу искр и заливало поляну слепящим рыжим светом. Мы с Елеферием затаились в глубокой тени ближних кустов и обозревали место нашей мнимой гибели.
— Вон они, злодеи, греются, — шепнул мой наперсник. — Ждут чего-то…
— Понятно чего: хотят убедиться, что мы не воскреснем. Ты лошадей наших видишь?
— Нет. Похоже, они ушли из загона, с краю прясло обрушено. А их лошади, гляди, под сосной. Да не там, левее… Слушай, как думаешь, откуда этих мужиков нанесло? Лесные грабители?
— Кто их знает? — успокаивая послушника, ответил я. И подумал: «Держи карман шире! Простые грабители в дом колдуньи не сунутся. Не, эти ребятушки точно знали, кто им нужен. Да только мы тут как на грех не вовремя оказались».
— Ладно, Семён, ползём отсюда: нам ещё бабулю в деревню тащить, да своих лошадей искать.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
