– Ну и что все это значит? – спросила Яне.
Мела, вздохнув, полезла в свой справочник.
– Значит, так, – сказала она через некоторое время. – Все эти штуковины так или иначе имеют отношение к ветру. Куски парусины – это паруса или ветрила, курточки называются ветровки, заводные девицы – ветреницы, сердитые старики – ветераны, а дядьки в очках – ветеринары.
– Ну и какая нам от всего этого радость? – полюбопытствовала Окра.
– Пока не знаю, – отозвалась Мела – Ветрила вроде бы ветер ловят, ветровки на ветру носят, ветреницы, заводные девчонки, на ветру заводятся и пляшут, а вот остальное…
– Поняла! – воскликнула Яне. – Ветер-раны наносят ветру раны.
– А ветер-и-нары'7 – Трудно сказать. Может быть, сажают ветер на нары…
– Что еще за нары?
– Точно не знаю… Кажется, что-то, имеющее отношение к обыкновенским темницам. Перебрал говорил, да я запамятовала.
– Неважно. Все, связанное с Обыкновенией, не говоря уж о тамошних темницах, нагонит страху на кого угодно, – решительно заявила Мела. – Итак, действуем следующим образом: надеваем ветровки и, выйдя на ветер, выпускаем ветрениц, которые плясками собирают все ветры в одно место. Тогда мы ловим ветры ветрилами и…
– Отдаем ветер-и-нарам с ветер-ранами, – плотоядно подхватила Окра.
– Думаю, можно обойтись без экстремальных мер, – вставила ученое слово Яне. – Достаточно показать ветрам, с кем им придется иметь дело, как они улетят отсюда на край Ксанфа.
Все вышло по-задуманному. Спутницы в ветровках приманили ветры на пляски ветрениц, уловили в ветрила и напугали страшными куклами так, что ветры, завывая от ужаса, унеслись в неведомые дали. Поле перед замком очистилось, и искать там ветер было бы пустой тратой времени.
Сбросив ставшие ненужными куртки (кому придет в голову носить ветровку в безветрие?), подруги поспешили ко рву. Первое испытание они выдержали.
Но второе не заставило себя долго ждать. Опережая их, ко рву стремительно приближался дракон. С виду какой-то странный, но достаточно страшный.
– Иииии – издала Яне клич порядочной девушки. – Окра, что это за дракон?
Окра, не раз бывшая свидетельницей схваток ее сородичей с драконами, а совсем недавно выдержавшая такой бой и сама, знала все основные встречающиеся в Ксанфе породы. По среде обитания драконы подразделялись на водяных, сухопутных и летающих, по способу добывания пищи – на водометов, огнеметов, дымовиков и паровиков. Попадались и редкие разновидности, к одной из которых, видимо, относился их нынешний противник.
– Порода мне незнакома, – ответила Окра. – Но зубищи у него такие, что знакомиться как-то не хочется.
Они припустили бегом вдоль рва, но чудовище не отставало.
– Мост поднят, – отметила Окра. – Нам остается или повернуть обратно, или броситься в ров и Добираться вплавь.
– Ну уж нет, после стольких мытарств и обратно, – вознегодовала Мела. – Вода-то лучше ветра, к тому же, возможно, эта тварь не умеет плавать.
– Значит, в воду? – спросила Окра, в отличие от своих спутниц ничуть не запыхавшаяся. – В воду так в воду.
И они попрыгали в ров, где их тут же облепила тина и опутали густые водоросли.
– Проклятая пресная вода! – кричала Мела. – В такой жидкости я даже не могу сменить ноги на хвост!
– На кого я стала похожа! – стенала вымазанная в иле и ряске Яне.
Одна только Окра не потеряла голову и продолжала думать о деле.
– Быстро плывем на тот берег! – крикнула она. – Дракон уже у самого рва. А ну как он полезет и в воду!
Однако переплыть на другую сторону было не так-то просто: течение во рву оказалось очень сильным, и оно относило спутниц назад, прибивая к берегу, с которого они вошли в воду. Но это бы еще полбеды, куда хуже дело обстояло с драконом. Он не только плюхнулся в ров, но и стремительно поплыл к ним, легко одолевая течение.
Змеиная шея выгнулась над поверхностью, в разверстой пасти сверкали острые зубы, лапы с перепонками по бокам загребали, словно весла.
– Может, попробуем с ним договориться? – промолвила Окра без особой надежды. – Вдруг удастся убедить его не есть нас?
– Придется попробовать, – поддержала ее Яне. – Другого-то выхода все равно нет.
Мела решила взять переговоры на себя. Вынырнув как можно выше, она преградила чудовищу дорогу. Дракон буравил русалку неподвижным взглядом, и в его глазах отражалась пестрая шотландка.
– Привет, дракон, – сказала она. – Давай познакомимся. Как тебя зовут и чего ты от нас хочешь?
– Зовут меня Драккар, и я считаю, что вам самое место в моем трюме.
– Но мы же невкусные! – принялась рьяно протестовать Мела, решившая, что «трюмом» водоплавающие драконы называют живот. – Я Мела, морская русалка, соленая-пресоленая. Окра – огрица, от нее у тебя случится несварение желудка. Ну а на Яне столько промокшей одежды, что тебе потом год нитки из зубов не выковырять. Будь ты огнеметом, паровиком или дымовиком – понятно. Мог бы нас поджарить, сварить или закоптить. Но кто же глотает женщин сырыми, прямо из грязного рва?!
– Мне кажется, в моем трюме вам будет удобнее, – упрямо повторил дракон.
И тут Яне (ох, не зря занимался с ней премудрый Перебрал) показалось, будто в имени дракона есть что-то особенное.., что-то такое…
– Ты вовсе не чудовище! – воскликнула она. – Драккары, это ведь такие корабли. С виду как драконы, но служат для того, чтобы на них плавать. Ты ведь корабль, да?
– Я Драккар, к вашим услугам, – кивнул он.
– Значит, нам надо забраться к тебе в этот.., трюм, и ты переправишь нас через ров?
– Именно!
Дальнейшее не заняло много времени. Спутницы забрались в трюм, и Драккар, легко загребая лапами, быстро причалил к другому берегу.
– Пора высаживаться, – объявил он.
– Что делать с сажей? – не поняла Окра.
– Вылезать, пока вас ей не измазали, – пояснил Драккар.
Повторять не пришлось.
– Спасибо тебе, Дра, – сказала Мела.
– Не за что. Я может, и не стал бы тебе помогать, но меня очаровали твои трусики, – признался дракон.
При этих словах Мела почему-то покрылась красными квадратами на манер шотландки. Окра и не подозревала за ней такого умения.
Драккар погреб обратно. Второе испытание осталось позади. Теперь оставалось пройти третье и войти в замок.
Ворота были закрыты, но стоило Меле подергать ручку, как они отворились. Создавалось впечатление, будто все кончено, но Окра этому не поверила. И оказалась права.
За воротами спутницы обнаружили широкий сводчатый коридор, который никуда не вел. Не было никаких лестниц, никаких боковых ответвлений, как будто этот тоннель занимал собой всю внутреннюю часть замка.
