Брюс прищурился. При мысли о том, что Люциус сидит там со связанными руками, что дуло пистолета Ночного бродяги целится в голову Дайан, его охватил озноб. «Хватит мне быть вашей жертвой, — подытожил юноша, глядя на экран, — настал ваш черед превратиться в моих жертв».
— Мастер Уэйн! — Альфред не оставлял попыток докричаться до воспитанника. — Мастер Уэйн, что происходит?
— Альфред, так значит, говоришь, из нас с тобой вышла хорошая команда? — шепотом ответил Брюс. — Ты должен мне помочь, Альфред. Я прямо сейчас должен оказаться на презентации.
Глава двадцать вторая
Хотя Брюсу и отказали в освобождении под залог, охранять юношу осталось не так уж и много полицейских. В участке царил настоящий хаос, всех свободных сотрудников направили к концертному залу, а те немногие, кто остался, либо в спешке отвечали на шквал телефонных звонков, либо в ужасе взирали на разворачивающиеся на телевизионном экране события.
До камеры Брюса доносились звуки, но, как бы юноша ни старался, со своего места он мог разглядеть только краешек экрана. Было уже довольно поздно, почти полночь, презентация должна была быть в самом разгаре. Однако мероприятие, которое планировалось как дань памяти убитому мэру и презентация новой системы защиты города, превратилось в самое крупное нападение с захватом заложников в истории Готэма.
Брюс мерил камеру шагами. У него не было возможности сказать Альфреду по телефону, что именно ему было нужно — слишком большой риск, учитывая, что офицеры полиции стояли за дверью. Но Альфреду, как и всегда, не требовалось ничего объяснять.
Юноша понятия не имел, как поступит, если столкнется с Мадлен. Если, конечно, это она была в ответе за все происходящее. Однако Брюс был уверен, что в случае чего словами проблему не решить. И все же он никак не мог выбросить из головы то, как она наклонила голову, когда смотрела на него, выражение ее лица и фразу «Знаешь, после личной трагедии может сформироваться два типа людей. Ты относишься к тому, что начинает светить ярче». Если убрать всю паутину из лжи, спорных поступков и масок, не было ли в этих словах частички настоящей Мадлен? Верила ли она в то, что говорила?
Брюс прищурился. Ему было необходимо узнать, почему она так поступила. Он был обязан отдать Мадлен в руки правосудия. Но прежде всего ему требовалось остановить ее прежде, чем Ночные бродяги смогут причить вред кому-либо еще. Эта мысль пылала в душе юноши темным факелом.
— Направьте туда еще одну машину! — раздался чей-то голос. Послышались чьи-то спешные шаги. — У нас нет времени… дроны открыли огонь!
«Дроны открыли огонь». Сердце Брюса сжалось от ужаса. Ночным бродягам удалось перепрограммировать всех присутствующих на мероприятии дронов и превратить их в машины для убийства. Если Бродягам… если Мадлен… удастся получить доступ к ботам, находящимся в лабораториях «УйэнТех», или же достать любые другие находящиеся в компании образцы оружия, готэмская полиция окажется в западне.
— Ну же, Альфред, — пробормтотал Брюс сквозь зубы.
Мимо дверей камеры пробежала детектив Драккон. Брюс закричал вслед.
— Детектив! Детектив Драккон!
Женщина вернулась. При виде Брюса ее глаза вспыхнули.
— Вы должны меня выпустить! — закричал Брюс. — Я могу найти путь внутрь концертного зала. Я могу…
— Сиди здесь, — перебила его Драккон, — здесь ты будешь в безопасности.
Брюс уставился вслед женщине. Детектив покинула помещение вместе с другими офицерами, следом потянулись новые полицейские.
По мере того как хаос на экране телевизора усиливался, полицейский участок становился все тише и тише. Погасла половина огней, все свободные сотрудники уехали, осталось лишь несколько охранников, с головой погрузившихся в просмотр новостей или ответы на телефонные звонки. Брюс крепко вцепился в прутья камеры, затем закрыл глаза, опустил голову и медленно опустился на корточки. Как все могло зайти настолько не туда? И вот он застрял здесь, не в силах никому помочь.
— О, спасибо, — донесся до него голос Харви Дента, — да, я пришел повидать отца.
Глаза Брюса распахнулись. Его лучший друг показался перед камерами в сопровождении куда-то явно спешащего полицейского. Харви не стал встречаться с Уэйном взглядами, но когда дежурный указал Харви на камеру в конце коридора, юноша лишь лучезарно улыбнулся:
— Спасибо, офицер. Отсюда я смогу дойти сам.
— Как скажешь, малыш. У тебя десять минут.
Офицер спешно удалился, увлеченный разгоревшимся в участке хаосом.
— Харви? — тихо спросил Брюс. Дент взглянул на него.
— Брюс, — прошипел он, затем направился к его камере. — Вот ты где.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Брюс, когда его друг подошел к решетке и вцепился в прутья клетки. — Ты пришел повидать… отца?
Харви слабо улыбнулся.
— Я наконец-то сдал его в полицию, Брюс, — произнес он. — Его арестовали.
Брюс ошарашенно моргнул, и на его лице расплылась счастливая улыбка. После всего пережитого его друг все-таки решил выступить против своего отца.
— Ты… сообщил об отце? Он здесь?
Харви кивнул.
— Да, но я не к нему пришел. Просто это был отличный предлог, чтобы копы пустили меня сюда.
Он протянул Брюсу небольшой ключ. Уэйн покосился на ключ, улыбка сползла с его лица, уступив место шоку.
Это был ключ от его камеры.
— Оказывается, — прошептал Харви, — у меня ловкие руки, а Альфред отлично умеет убеждать.
«Альфред». Брюс уставился на друга.
— Это он тебя во все втянул? Ты помогаешь мне сбежать?
— Эй, прояви немного благодарности. Ради тебя и Дайан я готов нарушить закон, — Харви вставил ключ в замок. — Здесь самое место моему отцу, а не тебе. А теперь пошли.
* * *
В любую другую ночь сбежать из камеры готэмского полицейского участка было бы практически невозможно. Детектив Драккон до наступления утра вызвала бы Брюса на новый допрос, в резерве сидело бы две смены полицейских, а не одна, и внимание всех присутствующих не было бы поглощено телевизионными экранами, рассказывающими об охватившем город кошмаре.
Но сегодня Ночные бродяги взяли город в заложники, и Брюс смог покинуть участок незамеченным. Низко опустив голову и сжав плечи, юноша следом за Харви спешил к выходу. Они шли к черному выходу, выходящему на омытую дождем парковку позади здания.
