Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
– Прекрасный выбор!
– Император – большой любитель музыки, – объяснил Генри, ощутимо расслабившись. – Вам следует знать, ваше императорское величество, что Генриетта принизила свои достижения. Она исключительно талантлива и выиграла бесчисленное множество международных конкурсов.
Этта повернулась к отцу, разрываясь от эмоций: на мгновение ей показалось, что он ею хвастается.
Перед последним российским императором.
– Великолепно! – откликнулся царь. – Сыграете мне?
– Я… да… а что? – захлопала ресницами Этта.
– В ее репертуар входит Чайковский, – добавил Генри.
– Да, но…
– Концерт для скрипки с оркестром, вне всяких сомнений, – провозгласил император, пересекая кабинет несколькими быстрыми шагами и доставая небольшой футляр из-за фортепиано.
Это же…
Футляр для скрипки.
– Ой, – пробормотала Этта, чувствуя себя ужасно глупо. – Вы имеете в виду прямо сейчас!
Николай положил футляр на стол. Его улыбка померкла.
– Мне следовало бы предположить, что вы почувствуете себя неловко…
– Нет, нет, я с радостью, – поспешила заверить его Этта. Привычный приступ страха сцены прошел, сметенный всесокрушающей страстной тоской по инструменту, по музыке. С концерта в Метрополитене прошло уже несколько недель, а у Этты не бывало и двух дней без репетиций с тех пор, как ей исполнилось пять. Наэлектризованная предвкушением, она задрожала.
– Чудесно. Мы отправимся ужинать на возвышенной ноте. Генри, проаккомпанируешь, хорошо?
Генри встал, не отвечая на удивленный взгляд дочери. Концерт обычно исполнялся полным оркестром, но, конечно, существовало и переложение для скрипки и фортепиано. Так и есть: Генри в сопровождении царя шел к инструменту.
– Может, только первую часть, – предложил он. – Или ты предпочитаешь вторую?
– Да – в смысле: конечно. Первая часть – замечательно, – Этта поймала себя на том, что все еще стоит у стола, застыв и трепеща всеми нервами, и быстро подошла к ним. Взяв скрипку, она мгновение просто взвешивала ее на руке, поглаживала пальцами изящный гриф, лакированное дерево.
На долю секунды она засомневалась, прилично ли снять перчатки, но потом махнула на условности рукой – ей нужно чувствовать инструмент кончиками пальцев. Содрав тесный шелк, она бросила их на спинку подвернувшегося стула. Если царь и был шокирован, то не подал виду, лишь снова щедро промочил усы в бокале.
Генри засучил рукава, освобождая руки. Этта, удивившись, что он собрался играть без нот, почувствовала, как ее невольно переполняет восхищение.
– Когда будешь готова, – сказал отец.
Девушка вскинула инструмент, укладывая его под подбородок. Она играла эту вещь множество раз, последний – на конкурсе в Москве. Элис не очень ее жаловала, несмотря на мировую популярность, и любила цитировать раннюю рецензию на произведение, сравнивавшую его исполнение с «лупцеванием скрипки до кровоподтеков». Этта надеялась лишь, что хорошо помнит его, чтобы исполнить как следует и не опозориться перед… перед отцом, как тогда в Метрополитене.
Левое плечо заныло от усилий, удерживая скрипку, но Этта заставила себя расслабить сведенные судорогой мышцы, унять дрожь и вскинула смычок над струнами. По ее кивку Генри заиграл нежное вступление на фортепиано, увлекая их в мелодию.
Так Этта нежданно-негаданно оказалась исполняющей концерт Чайковского для скрипки с оркестром в начале двадцатого века перед Николаем II.
Произведение было не просто трудным, а дьявольски виртуозным – настолько, что Этта не могла избавиться от мысли, что отец предложил его не только из уважения к стране пребывания, но и потому, что хотел наиблистательнейшим образом продемонстрировать, как его дочь владеет скрипкой.
С первых нот она почувствовала себя, словно бы вновь научилась дышать – каким же облегчением и освобождением было снова слышать музыку, снова расправить эти части разума и сердца! Ощущение скрипки в руках унесло ее; едва она начала играть, скользнула в прекрасный каркас звуков, созданный Генри.
Первая часть концерта развивалась и развивалась, добавляя темы, повторяя главную, расходясь в вариациях, требовавших все большего мастерства. Музыкальные фразы становились все быстрее, достигнув невероятной каденции, – Этте казалось, ее сердце сейчас лопнет от восторга.
Она взглянула на Генри – тот прикрыл глаза, словно воображая каждую фразу, которую вылеплял клавишами. Его лицо озаряло выражение того же чистого, неосознающего себя восторга.
«Вот откуда это, – с изумлением поняла она. – Передалось по наследству».
И вот что по-прежнему останется с нею, даже теперь, когда жизнь так круто изменилась. Ни концертов, ни конкурсов, ни дебюта – просто восторг. И, как и затеянная отцом корректировка временной шкалы, раскрывающей свои тайны, это было не плохо – просто иначе. Новое, лучшее будущее под стать новому будущему мира.
Доиграв до конца, Этта неохотно опустила скрипку, впуская мир обратно.
Царь вскочил, аплодируя.
– Блестяще! Вы просто великолепны, вы оба. Пожалуй, мы не станем обсуждать дела вечером, но будем лишь играть…
В дверь легко постучали, и тот же слуга, что сопровождал их, вошел внутрь по сигналу царя.
– Ах, конечно. Всякому сну приходит конец. Что ж, идемте ужинать, – объявил Николай II, принимая скрипку.
По пути на ужин, следуя за царем, Генри прошептал:
– У тебя странное выражение лица. Что-то случилось?
– Нет, я просто… – Этта оторвала взгляд от ковра под ногами и посмотрела на человека перед ними. – Я просто удивилась: он совершенно обычный человек. Настоящий, я имею в виду, а не просто слова на бумаге или фотографии. И приятный.
При всех бесконечных возможностях, что предоставляли путешествия во времени, Этта никогда не рассчитывала встретить кого-то знаменитого или заслуживающего упоминания. Они с Николасом держались особняком, избегая людей, как могли, и Этта заключила, что так же поступают и другие путешественники. Всю жизнь она относилась к историческим фигурам как к картинам, которые разглядывают сквозь пелену лет, как особо ценные музейные экспонаты – сквозь стекло.
Генри фыркнул:
– Он настоящий, это так. И способен ошибаться, как любой из нас, некоронованных смертных. Он вполне мил с друзьями, но был и деспотичным, жестоким к иноверцам, глупым и даже слепым к нуждам подданных. Ты можешь сказать, что все это потому, что он пришел к власти слишком рано, не будучи готовым, что он выбрал дурных советников или что виной всему – неудачное стечение обстоятельств. Но я видел в каждом новом времени: ему не под силу остановить наступление будущего, и в этом будущем нет места ему и его семье.
– Его убьют и в этой, исходной шкале времени? – прошептала Этта.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
