Ты почувствуешь запах, цветка, но не узнаешь, что он от меня.
Рабиндранат Тагор. «Цветок чампа» Остров Путо. Осень.
Созерцатель первозданной природы постепенно поправлялся.
Но он по-прежнему ел очень мало и, следуя буддистским канонам, после полудня вообще не притрагивался к пище. Каждый день он ограничивался завтраком и ленчем. Утром съедал чашку рисовой каши без овощей, а перед полуднем — небольшую миску риса с тофу и овощами (зеленью, фасолью и грибами); ни мяса, ни рыбы. Только две скудные трапезы в день.
Как-то солнечным днем после полудня я сопровождала почти исцелившегося Учителя на прогулке по окрестностям Храма благодатного дождя. Проходя мимо дерева Пути, росшего перед святилищем богини Гуаньинь, я услышала в густой листве мелодичное щебетание птиц, словно невидимый музыкант пощипывал струны китайской цитры.
— Учитель, слышите, как щебечут птицы? — спросила я.
— Да, — ответил Учитель, подняв голову и взглянув на ветви дерева. Несколько маленьких птиц, хлопая крыльями, выпорхнули из зеленой кроны и скрылись из виду.
— А теперь тебе слышны птичьи голоса? — как бы мимоходом спросил Учитель.
На мгновение я замешкалась, не зная, что ответить. Я инстинктивно чувствовала, что сказать «нет» было бы неправильно, хотя именно это соответствовало истине. Похоже, заданный Учителем вопрос относился к совершенно другому уровню восприятия реальности.
Учитель продолжил прогулку. Я почтительно семенила следом, наблюдая, как параллельным курсом по земле скользят две тени — его и моя — одна впереди, другая чуть позади.
— Простите, Учитель, — произнесла я наконец, — но я не поняла вас.
Он улыбнулся:
— Но ведь твое буддистское имя означает «мудрость», разве нет?
Я рассмеялась:
— Наверное, потому что именно этих качеств мне и не хватает!
Тогда убеленный сединами Учитель спокойно объяснил:
— Звуки прилетают и улетают, как пылинки. Способность слышать не появляется с рождением звука и не пропадает с его исчезновением. Подлинное видение мира не зависит от присутствия или отсутствия в нем звука.
Меня словно осенило, я остановилась и радостно воскликнула, хлопнув в ладоши:
— Поняла!
Но Учитель будто и не слышал. Он неспешно шел вперед; я нагнала его и поддержала под руки, когда он стал подниматься по ступенькам.
Молодой послушник Хой Гуан только что прошел перед нами по галерее и свернул направо. Я последовала за ним и, подождя, увидела, что, присев на корточки, он аккуратно расстелил бумагу на каменной, освещенной солнцем скамье, а сверху положил букет свежесорванных диких хризантем. Он очень сосредоточенно расправлял цветы на бумаге небольшой бамбуковой палкой, чтобы они лежали ровным слоем.
— О, Учитель, Вы уже пришли, — Хой Гуан только сейчас заметил нас, оторвался от своего занятия и почтительно поднялся.
Созерцатель первозданной природы отечески потрепал его по плечу:
— Ты взял себе за труд все запомнить и так быстро принес цветы.
— Как и подобает Вашему ученику, — ответил Хой Гуан, смиренно сложив руки.
Созерцатель первозданной природы указал на другую каменную скамью и предложил мне присесть и немного отдохнуть. А затем, улыбаясь, обратился к ученику:
— Сыграем в го!
