Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
– О чем ты? – спросил Мезенцев. В груди Григория все похолодело.
– Я сейчас об… эм… инструментах давления. Близкие люди, семья, девушка…, ты же не думал, что их оставят в покое после всего того, что мы сделали?
Слова суперсолдата ударили парня по голове похлеще кулака боксера-тяжеловеса. Он резко выпрямился, оперся рукой о кровать, пытаясь подняться на ноги. Закружилась голова. Горло сковал рвотный спазм.
– Тихо, тихо, герой, – попытался успокоить Мезенцева Кондратьев. – Не кипятись. Я ж тебе рассказал об инструментах воздействия на человека, но совершенно не упомянул о состоянии этих самых инструментов.
– Не называй их так! – вскипел Григорий, вновь занимая горизонтальное положение. – Они люди!
– Люди, люди, кто ж спорит-то? – согласился Михаил. – Вся твоя родня – в безопасности. Не переживай. Нам удалось подстраховаться и вовремя их эвакуировать. Поправишься, не забудь сказать спасибо Костицину и его людям. Спецура из-за нас серьезно рискует. Все-таки мы, как никак, опаснейшие преступники. Не удивлюсь, если того же Костицина, в конечном счете, на нас и натравят.
Григорий издал вздох облегчения. Ему вдруг нестерпимо захотелось повидать родителей, с которыми он пересекался довольно редко, обнять мать, взглянуть в глаза отцу… А еще ему до дрожи в руках захотелось прижать к себе Оксану – единственную девушку, которую он успел по-настоящему полюбить.
– Ты давай, лежи, – сказал Михаил, – набирайся сил, а я пойду. Мне еще дела надо делать. К тому же, – он замялся, чувствуя себя не в своей тарелке, – к тебе тут гости.
Григорий не успел ничего сказать, а Михаила уже и след простыл. Но в следующую секунду Мезенцев позабыл обо всем на свете.
В светлицу вбежала его любимая, Оксана Ломанова.
Глава 11
Эра высоких технологий
Если и существовал рай на земле, то для Григория он очень быстро закончился. Четыре дня пролетели как одно мгновение, и безумно приятное времяпрепровождение сменилось рутинными заботами.
Спецназу ФСБ во главе с полковником Костициным удалось, казалось, невозможное: они тайно сумели вывести в сельскую местность родителей Григория Мезенцева, а так же всю чету Ломановых, тем самым, вполне возможно, сохранив ни в чем не повинным людям их жизни. Неведомые силы вовсю старались добраться до Кондратьева и компании. Они ни за что бы не пожалели тех, кто не имел никакого отношения к их грязным делам.
Четыре дня, пока Григорий занимался усиленным восстановлением, он тесно общался с теми, кто был ему дорог. Загородный дом принадлежал знакомому одного сослуживца группы Костицина. Дача, теоретически, была неплохо законспирирована, и должно было пройти достаточно много времени, чтобы противник, кем бы он ни был и какие бы цели перед собой ни ставил, нашел бы ее. Для Мезенцева виновником всех бед был некто генерал Реутов и ведший с ним какие-то свои дела Петр Григорьевич Суворов. Для Долматова и Кондратьева, разбиравшихся в проблеме несколько глубже, все выглядело не таким очевидным. Реутов кого-то прикрывал, и вот тех людей (Удав часто называл их Заказчиками) стоило найти как можно скорее.
– Отдохни, милый, тебе не стоит так сильно нагружаться.
Ласковый, такой нежный и родной голос заставил парня замереть в сладостном оцепенении. Мезенцев занимался восстановительной физкультурой, пытаясь скорее войти в привычную для него рабочую форму. Три дня тому назад он впервые за последнее время сумел самостоятельно встать на ноги. Ребра уже не болели, голова не кружилась, но организм чувствовал себя слабым, вялым и рыхлым. Мезенцев принялся с остервенением выполнять комплекс восстановительных упражнений, который подготовил ему Михаил, и с тех пор по много часов проводил в саду, под сенью яблонь и липы, занимаясь с тяжестями.
– Если я не продолжу заниматься, то пробуду здесь еще долго, – ответил парень, оборачиваясь к девушке. – Конечно, в этом есть и свои плюсы, и это просто огромные плюсы, – довольно улыбнулся Мезенцев, – но у меня есть долг, который я намерен отплатить.
Девушка с нежностью посмотрела на Григория.
– Конечно, я все понимаю, – сказала она, подходя к нему вплотную и беря возлюбленного за руку. – Просто, мне до сих пор кажется, что ты недостаточно окреп. Когда тебя привезли, без сознания, я думала, что с ума сойду. Ты всю неделю спал, а я сидела рядом и мечтала увидеть тебя снова здоровым и радостным. Я так хотела, чтобы ты открыл глаза и посмотрел на меня, но ты спал…, ты лежал словно…
– Я знаю, как это выглядело со стороны, – перебил ее Мезенцев. – Зрелище не из приятных.
Он взглянул в ее роскошные глубокие глаза.
– Я знаю чего ты боишься, – сказал он. – Поверь, милая, я вовсе не собираюсь геройствовать и не собираюсь подставляться, но… так уж сложилось, что каждый из нас троих – уникален, а люди, которые хотят нас убить, от которых нам пришлось вас защитить, очень могущественны. Чтобы нам выжить, следует действовать одной монолитной командой, а команда – это отлаженный механизм, где каждая деталь работает так, как должно. Если меня не будет в команде, ее эффективность упадет в разы. И… меня, к сожалению, некем заменить.
Он обнял Оксану, нежно поцеловал ее в губы, такие сладкие и манящие, такие страстные и нежные одновременно.
– Я буду осторожен, обещаю. Ребята ни за что не подвергнут меня риску, тем более, сейчас, когда я нахожусь не в лучшей своей форме. Но я ни в коем случае не должен быть для них обузой, поэтому мне нужно тренироваться. Иначе наше дело обречено на поражение.
Оксана понимающе кивнула. Взгляд ее ясных глаз красноречивее любых слов говорил, как она забоится и переживает о своем милом и единственном.
И ведь не только она. Родители, которые уж несколько лет жили отдельно от Григория, так же не могли налюбоваться на своего единственного сына. Они не думали, не гадали, что их чадо занимается столь опасными делами, и теперь, порой, глядели на своего отпрыска по-другому, как на серьезного повзрослевшего и вообще серьезного человека.
Солнце уже начало клониться к горизонту, а Григорий, работавший словно одержимый, и не думал заканчивать свою тренировку. Однако его прервали, и на сей раз столь дерзкий поступок совершил ни кто иной, как Макс.
– Пойдем, – буркнул тот.
– Что-то случилось? – окликнул его молодой человек.
Кинетик рассеяно взглянул в глаза псионику, отвернулся.
– Поговорить надо.
Разговор вели в большой комнате, за столом и без посторонних ушей. Кондратьев строго-настрого запретил всем приближаться к входной двери на расстояние пушечного выстрела, и его слово, похоже, никто даже и не подумал нарушать. На суперсолдата поглядывали с опаской, но без враждебности, однако Михаилу на все эти взгляды было ровным счетом наплевать. Его интересовала эффективность и дела, которые сами собой делаться не собирались.
– Гриша, – сказал он, когда вся команда оказалась в сборе, – нам нужно то, что, возможно, хранится у тебя в голове.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
