Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
– Конечно же нет. Я просто жду, когда все кончится.
– Ваши чувства и мысли ценны, Гленнон. Вы имеете право на них. Они глубоки, и вы не должны их стыдиться. Но вам нужно поделиться ими с Крейгом или с человеком, который вам близок. Сразу же. В тот же момент. Вы должны доверять своим чувствам и высказывать их. Когда разум говорит одно, а тело – другое, возникает ошибка коммуникации, своеобразное расчленение. Вам нужно воссоединение, Гленнон. Только тогда ваш разум и тело смогут работать вместе. Когда вы сердиты, напуганы или чувствуете, что вас используют, не притворяйтесь другой. Скажите правду всем своим существом, всеми его частями. В ваших чувствах нет ничего плохого, но притворство никому еще не шло на пользу. Брак – это долгий процесс познания друг друга и обретения близости, минута за минутой. А вы все больше отдаляетесь друг от друга и с каждым днем чувствуете себя все более одинокой. – Лиз продолжает: – Крейг тоже упорно над этим работает. Он начинает высказывать свои потребности и чувства словами, а не только телом. Вы воспринимаете секс как нечто мрачное, постыдное, безличностное. Крейг точно так же относится к словам. Вы оба воспринимаете эти аспекты как способ использовать других ради удовлетворения своих потребностей. А вам нужно видеть в них возможность дарить и принимать любовь. Вы оба прошли через темные подвалы, через алкоголь и стыд. Вот почему в вас и сегодня живет этот стыд. Вот почему все кажется вам неправильным и ненужным. Вам обоим нужно многое забыть и многому разучиться. У вас было много секса, но ни один из вас не ощущал истинной близости друг с другом – и вы не были близки ни с кем больше. Вы оба стоите еще в самом начале. У самого подножия горы. – Лиз вздыхает и твердо говорит: – Скажите Крейгу, что он может вас снова обнимать. Оставайтесь в этой точке столько, сколько понадобится. Мы будем двигаться медленно, чтобы вы чувствовали себя в безопасности. Предлагаю вам на этой неделе поработать над объятиями. Я хочу, чтобы, когда Крейг будет вас обнимать, вы доверились себе целиком и полностью. Осознайте свои мысли и чувства в этот момент, а потом честно поделитесь ими с Крейгом.
* * *
На следующий день я стою на газоне возле своего дома и держу собаку на поводке. Напротив останавливается мусоровоз. С него спрыгивает мужчина в спецовке, направляется к мусорным бакам моего соседа и вдруг останавливается и смотрит на меня. Агрессивность его взгляда кажется мне очень интимной и в то же время угрожающей. Я задерживаю дыхание. Я уговариваю себя не делать глупостей. Я в безопасности. Конечно же я в безопасности. Нас разделяет двенадцать футов, и мы смотрим друг на друга. Я приветливо киваю. Он поворачивается к водителю, а потом они хмыкают. Я замираю. Глаза мужчины блестят. Он подносит ко рту большой и указательный пальцы, готовясь громко свистнуть. И снова смотрит прямо на меня. Но его действия не имеют ко мне никакого отношения. Это меня не касается. Я оказалась просто объектом шутки, которой обменялись мужчины. Во мне разгорается ярость. Я вне себя. Я вышла погулять с собакой на свою тихую улицу, а этот мужчина испортил мне все настроение. Я уже готова устроить скандал, но потом говорю себе: «То, что происходит с тобой, нужно выражать словами». Я вспоминаю, что нет смысла думать о том, что я должна чувствовать, а что не должна. Важны мои истинные чувства, и притворяться больше не нужно. А чувствую я страх и гнев. Я чувствую всепоглощающую ярость: женщина должна иметь возможность гулять со своей чертовой собакой, не боясь, что к ней пристанут незнакомые мужчины. Я чувствую, что устала бояться мужчин. И во мне происходит воссоединение – прямо здесь, на газоне перед моим домом. Я пристально смотрю в глаза мужчине, указываю на него свободной рукой и говорю:
– НЕТ! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! Не делай этого со мной!
Я сама поражена твердостью и яростью, звучащими в моем голосе. Теперь инициатива принадлежит мне. Теперь от ужаса замирает мужчина. Он опускает пальцы. Мы какое-то время смотрим друг на друга, словно в детской игре. Я не отвожу взгляда. Взгляд отводит он.
– Простите, мэм, – бормочет мужчина.
Я перевожу дух и киваю. Мусорщик отворачивается, вываливает бак моего соседа в мусоровоз, прыгает на подножку и стучит по борту машины кулаком. Это сигнал водителю, что можно трогаться. Я провожаю машину взглядом. Вокруг все спокойно.
Я оглядываюсь по сторонам. Я по-прежнему на собственной улице перед собственным домом. Я выгуливаю свою собаку. Я не предала себя. Я отстояла свою честь. Отстояв свою честь, я отстояла и честь мужчины, и пространство между нами. Я напомнила ему, что мы оба – люди. Я посмотрела ему в глаза и сказала: «ВОТ ОНА Я. Я ЗДЕСЬ. Я – нечто большее, чем ты видишь. У меня есть не только тело, но и душа и разум. И я вся говорю тебе «НЕТ». Не делай этого со мной». Я смотрела в глаза мужчины и демонстрировала ему свою личность. И во мне он увидел себя. Вот почему он опустил пальцы. Его глаза сказали мне: «Простите. Я не понял вас». Я молча стою на улице и думаю: если я смогла поступить так с незнакомцем, нельзя ли сделать то же самое с собственным мужем?
* * *
Вечером я мою посуду. Крейг подходит сзади, обнимает меня и прижимает к себе. В его объятиях я испытываю страх и надежду. Я выжидаю несколько минут, но он меня не отпускает, и это мне не нравится. Это слишком много и слишком быстро. Я не просила обнимать меня. Я внимаю внутреннему голосу и высказываю свои чувства Крейгу. Он все еще обнимает меня, и я говорю в раковину:
– Я знаю, ты пытаешься быть любящим, но такие действия не говорят мне о любви. Я хочу, чтобы меня пригласили в любовь, а не напали из засады. Когда ты хватаешь меня, я испытываю обиду и раздражение. А потом считаю себя стервой из-за собственных чувств. Это ни к чему хорошему не приведет. Я хочу, чтобы ты понял меня и научился уважать такой, какова я есть. Нельзя просто набрасываться. И не нужно обнимать так крепко. Я чувствую себя в ловушке, и мне хочется положить этому конец. Мне кажется, что ты забираешь мои силы. Я меньше тебя и не хочу думать об этом каждый раз, когда мы обнимаемся.
Я стою, смотрю в раковину и жду, когда мир начнет рушиться, потому что я только что вслух призналась в том, что по моим венам течет ледяной холод. Я только что нарушила все неписаные правила вселенной относительно того, что мир в семье зависит от готовности женщины с улыбкой переносить малые и большие несправедливости. Я нарушила кодекс, который гласит, что я должна быть благодарна за все, что получаю, и должна притворяться в том, что любовь мне нужна больше, чем свобода. Но я стою на кухне и ощущаю не только страх, но и возбуждение. Я хотела сказать это с того момента, когда мне исполнилось пятнадцать лет. И вот я это сделала. Я только что стала самой собой. Может быть, я и стерва, но я свободна. Я выпустила свое истинное «я» и позволила себе признать, что мои внутренние чувства ценны – просто потому, что они мои.
Может быть, во мне нет ничего ужасного и неправильного. Может быть, я просто женщина, которая в силу своих личных особенностей любит, чтобы ее обнимали по-другому. Может быть, ее мужу стоит узнать эту особенность своей жены. Может быть, он даже желает это знать, потому что хочет, чтобы она чувствовала себя в безопасности, была любимой и счастливой. А может быть, и нет. Может быть, он уже знает это, но считает свои потребности более важными. Он может и обидеться на меня за то, что я только что сказала. Но когда Крейг отпускает меня, я думаю, что лучше навечно потеряю его, чем снова соглашусь потерять саму себя. Я никогда больше не предам себя. Я это твердо знаю. Эта мысль удивляет, пугает и утешает меня. Вот она я, Крейг. Это настоящая я. И настоящей мне не нравится, как ты меня обнимаешь. Лучше ты обидишься на настоящую меня, чем будешь любить ту, кем я не являюсь.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
