Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
С Калининым они познакомились, по ощущениям, уже лет сто тому назад, на одной из совместных корпоративных вечеринок. На том мероприятии Люда бродила по огромному залу в совершенно потерянном состоянии. Тут и там встречала знакомые лица, перекидывалась с коллегами парой слов и присоединялась поочередно ко всем знакомым компаниям в целях выпить за какой-нибудь идиотский тост. Было грустно и тоскливо. Причина ужасного ее настроения была проста до банальности: Юрик. Точнее, его нежелание связать с ней свою жизнь. С расстройства Люда не знала, куда приткнуться, и бродила от группы к группе в таком состоянии, будто искала утешения. В результате совершенно случайно направилась к компании очередных сослуживцев, с которыми и стоял Калинин. Она подошла к ним. Их представили друг другу. Калинин был явно не в ее вкусе. Людмила даже сказала бы «непривлекательный». А потом так вышло, что разговор получился приятный, да и смотрел на нее новый знакомый весьма заинтересованным взглядом. Вкус, конечно, дело серьезное, но тащиться домой в подпитии, в одиночестве, внутренне переживая любовное фиаско, она была не в состоянии. Кроме прочего, выяснилось, что и живут-то они поблизости, и Калинин на машине — может подвезти.
В тот раз они доехали до дома без приключений — Калинин много говорил и не слишком демонстрировал «мужской» интерес. Людмила чувствовала себя в его обществе неловко и, несмотря на отсутствие внешних проявлений, все время ждала, что он начнет приставать или увезет ее куда-нибудь в другом направлении. Так что, поддерживая разговор, параллельно судорожно размышляла на тему «что она будет делать, если вдруг». Но никакого «вдруг» не наступило. Калинин вел себя безупречно и доставил ее по назначению в целости и сохранности. Заходя в свой подъезд, Люда чувствовала облегчение, но где-то в глубине души ей на секунду стало жаль, что они вели себя как какие-нибудь пенсионеры или пресловутые «официальные лица». Тем не менее обмен телефонами произошел, и тот вечер стал началом их совершенно неравномерных и относительно не мотивированных встреч.
Они созванивались. Выбирались вместе поужинать. Иногда он подвозил ее домой — на тот момент никакой своей машины у Людмилы еще не наблюдалось, агентство только начинало набирать обороты. Говорили, как правило, много и ни о чем. С удовольствием заигрывали друг с другом и даже завели привычку целоваться перед расставанием. То, что и у того, и у другого уже есть все, что нужно: и семья, и дети, и сложившиеся привязанности, — выяснилось только примерно через год после первой встречи. Как-то речи не заходило. Да и смысла никакого не наблюдалось: каждый знал про себя, что не свободен.
Добрые отношения тянулись практически без изменений много лет подряд. Когда случалось пообщаться, было интересно и просто здорово. Когда не было времени — никто серьезно об этом не жалел. Людмила радовалась возможности забыться иногда в приятном ей обществе умного и опытного человека и даже начала наивно верить в подобие дружбы между мужчиной и женщиной, пока Калинин как-то раз довольно резко ей в этой вере не отказал. Объяснил, как несмышленой девчонке, что так не бывает. Людмила расстроилась. Но потом забыла и выкинула эти мысли из головы. Все равно Калинин не мог бы стать «ее мужчиной»: слишком отличался он от тех, на кого она могла положить глаз, слишком связан был обязательствами, слишком много существовало у каждого из них сложностей, внутренних и внешних противоречий. Не хватало только смешать между собой два и так уже порядком растрепавшихся и запутавшихся клубка. Потом сам черт не разберет. И не суть, что и у того, и у другого семейная жизнь не слишком ладилась. В данном конкретном случае это не имело никакого значения.
Загородная дорога, по которой им предстояло ехать до Людмилиного дома, оказалась просто сказочно красивой. Деревья по обеим сторонам были с макушек до самых нижних веток покрыты серебристым сверкающим инеем. Сама дорога была завалена снегом, который приятно скрипел под колесами и принимал активное участие в процессе управления автомобилем: машина неукротимо стремилась попасть в проделанную кем-то до нее колею.
— Слушай, как же красиво, — с восхищением проговорил Калинин, — просто чудеса! А вообще, — продолжил он, — мне всегда кажется, что вокруг — сказка, когда мы с тобой куда-нибудь выбираемся.
— Да нет, — Людмила смутилась. Ей не понравилось, что всегда веселый Калинин сказал это таким серьезным тоном. — Просто на самом деле очень красиво.
— Да? Тебе тоже так кажется? Тогда поехали кататься. Домой ты всегда успеешь, а такая красивая зима в Москве случается редко.
Людмила только собралась возразить, но они уже свернули на подвернувшуюся по пути проселочную дорогу и стали углубляться в лес.
— Куда это мы едем? — возмутилась она.
— Как куда? — делано удивился Калинин. — Решили же покататься.
— Я еще ничего решить не успела, — возмутилась Людмила. — Я еще только собралась обдумать это предложение.
— Ну, уж нет, — Калинин заметно повеселел и вернулся к своей обычной манере. — Пока бы ты думала, мы сто раз уже до дома твоего доехали. А это в мои планы в ближайшие полчаса не входит. И вообще, я прекращаю слушать твои «надо — не надо», «стоит — не стоит».
— Как это?! — Людмила снова возмутилась.
— А так! Я, можно сказать, трачу на тебя лучшие годы своей жизни, пытаюсь вырвать тебя из вечно отстраненного состояния, — начал он то ли в шутку, то ли серьезно, Людмила так и не поняла. — Тружусь над твоим благополучием, а ты до сих пор не можешь научиться радоваться мне и жизни. Смотри — лес, снег — красота! Ну неужели трудно забыть обо всем и насладиться мигом?!
Вся эта тирада произвела на Людмилу довольно сильное действие. Вообще-то она так до конца и не поняла, шутит он или нет, но ей стало явно не по себе. Значит, он намеренно чего-то там старается, к чему-то там стремится, а она и понятия об этом не имеет. Ей-то просто хорошо от общения, которое казалось обоюдно приятным. А тут, оказывается, все наоборот: один целенаправленно и усердно работает, другой просто получает удовольствие от результата. За Людмилой Сергеевной всегда водилась одна мерзкая привычка: очень легко и совершенно внезапно она начинала чувствовать себя в ответе. Не важно, по какому поводу: за свои действия, за действия других, за обстоятельства. И подсознательно стремилась что-нибудь исправить, как-то уладить дело, к удовольствию обиженной стороны.
— Послушай, ну ты меня просто в краску вогнал, — смущенно пролепетала она. — Я же теперь до конца жизни буду чувствовать себя бессердечной злодейкой.
— Ну, до конца не надо. А чуть-чуть — не повредит, — Калинин снова заулыбался. — Пора бы уже моим усилиям начать приносить хоть какую-то пользу: например, прекрати хмурить брови! Я же сто раз тебе говорил: не делай так! И давай приходить в радостное, легкое и очень-очень хорошее настроение.
— Ну что ты ко мне привязался? Я люблю быть в своем нормальном состоянии — задумчивом и серьезном! — окончательно смутилась Людмила. — Это мое любимое состояние, и мне в нем комфортно. А если кого не устраивает — то нечего было и связываться.
— Это я связывался?! — Калинин наигранно возмутился. — Я думал, это ты со мною связывалась!
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
