— Да.
Папа скрылся из виду. Я заметила, что Купер, хотя теперь к нему и Тому присоединился Томов приятель Стив и все трое увлеченно разговаривали (наверняка о нашем институтском баскетболе), сначала поглядывал на меня исподтишка, а потом стал открыто сверлить меня взглядом.
— Я была завалена работой — забастовка и все прочее.
— Ну, теперь станет полегче. А еще я слышал, что Тома назначили временным директором Фишер-холла, это хорошая новость.
— Да, — согласилась я.
Интересно, неужели Купер сказал моему отцу, чтобы он звонил перед тем, как приходить? И если да, то почему? Почему папе нельзя просто заскочить в любое время? Чего Купер боится, на что, по его мнению, папа может наткнуться, если придет без предупреждения?
— Хизер, ты в порядке? — снова поинтересовался Тед.
Я встрепенулась. Что я делаю, что со мной происходит? Мужчины в моей жизни не устраивают против меня заговор. Никто не устраивает против меня заговоры. Мне надо успокоиться и взять себя в руки.
— В полном порядке, — улыбнулась я. — Со мной все хорошо. Извини, что я в последнее время такая дерганая, просто… сам понимаешь.
Тед понимающе кивнул. В отраженном голубом свете, исходящем от воды бассейна, его светлые волосы отливали зеленью.
— На этой неделе на тебя слишком много всего свалилось, — сказал Тед. — Я понимаю, поверь. То, что случилось с Оуэном…
— Да.
— …а потом оказалось, что убийца — студент. Мне до сих пор не верится.
Я не отпустила его руку, но мне очень хотелось ее отпустить. Особенно после того, как я снова почти засекла этот странный взгляд Купера.
— Тед, Себастьян этого не делал, — как можно любезнее сказала я.
— Хизер, конечно же это сделал он! — воскликнул Тед. — Они нашли в его сумочке орудие убийства.
— Не в сумочке, а в барсетке, — поправила я. — Но это еще не означает, что убил он.
— Не хочу тебя обидеть, — сказал Тед, — но вообще-то немного нелогично предполагать, что это сделал кто-то другой. У Блументаля был мотив, была возможность, при нем нашли орудие убийства, так что…
— Да. — Теперь я все-таки выпустила его руку. — Но все равно существует возможность, что он этого не делал. Уж с этим-то ты должен согласиться.
— Да, конечно, — кивнул Тед. — Все возможно. Но если рассуждать с точки зрения статистики, то вероятность этого невелика.
— Себастьяна Блументаля запросто могли подставить, — сказала я. — Такая мысль не приходила тебе в голову?
Тед недоуменно посмотрел на меня, его потрясающие голубые глаза были скрыты за толстыми стеклами очков в золотой оправе. Когда-то я думала, что это хорошо. Ведь его красивых глаз не видит никто, кроме меня. Но сейчас я засомневалась, так ли это хорошо. А вдруг эти самые стекла мешают мне увидеть нечто такое, что мне стоило бы увидеть раньше? Что-нибудь жизненно важное. Не то, какой он классный, милый и все такое, а, например, что он немножко тормоз?
— Хизер, — сказал Тед. — По-моему, это бессмыслица. Кому нужно его подставлять? Кто станет с этим возиться?
— Хм. Например, настоящий убийца. Тед, ты не смотришь «Закон и порядок»? Неужели ты не видел ни одной серии «Она написала убийство»?
Я в досаде отбросила с лица прядь волос. И как будто сбросила с глаз пелену, которая застилала их несколько месяцев, я словно впервые увидела Теда отчетливо.
— Тед, у тебя в кабинете стоит коробка для завтраков «Скуби Ду», а ты когда-нибудь смотрел «Скуби Ду»?
— Эту коробку мне дал студент, — ответил Тед. — Хизер, что с тобой? Ты же знаешь, что я не признаю телевидение. Почему ты так странно себя ведешь?
— Как ты можешь не признавать телевидение? — возмутилась я. — Как можно не признавать то, что никому не причинило никакого вреда? Конечно, в больших дозах телевизор может быть вреден, но то же можно сказать обо всем остальном. О шоколаде, например. И даже о сексе.
Тед все еще недоуменно моргал, глядя на меня.
— Хизер, мне кажется, тебе стоит пойти домой, прилечь и выпить травяного чаю. По-моему, ты слишком возбуждена.
Он прав. Прав на все сто процентов. Я к нему несправедлива. Но остановиться я не могла. Словно во мне что-то лопнуло, и теперь из меня хлынул поток чего-то жизненно важного, и я не могла его остановить. Мало того, я вообще не была уверена, что хочу это останавливать. Я даже не была уверена, что это плохо.
— Тед, о чем ты хотел меня спросить? — услышала я свой требовательный голос.
Он посмотрел на меня в полной растерянности.
— О чем? Когда?
— Позавчера. Ты сказал, что хочешь меня кое о чем «просить, когда для этого будет подходящий момент.
Тед покраснел. Во всяком случае, мне так показалось, Хотя точно сказать трудно, зеленоватый оттенок от воды в бассейне побеждал все цвета.
— Ты думаешь, сейчас подходящий момент? — спросил он. — Потому что я вряд ли…
— Ох, просто возьми и спроси, — прорычала я. Сама не знаю, что на меня нашло. Я как будто ни с того ни с сего вдруг превратилась в Сару. До ее преображения. Тед, кажется, ужасно испугался.
— Ладно, — пробормотал он, чуть ли не хныча. — Просто, понимаешь, несколько ребят с нашего математического факультета собрались отправиться летом в пеший поход по Аппалачской тропе — днем идти, ночью спать в палатке, и я подумал, может, тебе будет интересно пойти с нами. Я знаю, ты не большая любительница походов и, конечно, у тебя работа, но, может, тебе удастся взять отпуск? Мы собираемся уйти от всего мира, не будем брать с собой ни мобильники, ни ноутбуки… это должно очень обогатить наш жизненный опыт. Что ты об этом думаешь? Ну, что ты на это скажешь?
С минуту я молча таращилась на него. А потом наконец поняла: это раньше во мне что-то сломалось, а теперь, кажется, починилось само собой. И я снова стала целой.
А еще мне захотелось смеяться. Долго смеяться.
Но я понимала, в данных обстоятельствах это вряд ли уместно: во-первых, только что закончилась поминальная служба, а во-вторых, мой бойфренд только что на полном серьезе спросил, хочу ли я вместе с ним провести лето на Аппалачской тропе.
— Ох, Тед. — Я с трудом сохраняла серьезное выражение лица. — Я очень польщена. Но, понимаешь, я работаю на этой должности чуть меньше года, поэтому вряд ли мне дадут такой большой отпуск.
— Но ты бы могла взять неделю, — сказал Тед. — Присоединилась бы к нам хотя бы на неделю.
Провести недельный летний отпуск в компании математиков на грязной, кишащей клещами тропе, питаясь орехами и ягодами? Я чуть не заплакала. От смеха. Но снова сдержалась.
— Вряд ли, — ответила я. — Тед, я думаю, из этого ничего не получится.
Мне показалось, Тед испытал облегчение, но попытался его скрыть.
