— Например, для юных девственниц?
— Да что ты прицепился к этим юным девственницам!
— Да так, просто…
— Ты сам посмотри! Сколько я всего для людей сделал! Горы им воздвиг — раз! Степи расстелил — два! Леса насадил — три! А каких животных наплодил! И все — ради их удовольствия.
— А людей зачем сотворил?
— Людей — для собственного удовольствия. Но все остальное — для них.
модель человека
— Это что у тебя? — спросил демиург Шамбамбукли демиурга Мазукту.
— Человек, — ответил Мазукта.
— Это — человек? — удивился Шамбамбукли.
— Модель, — пояснил Мазукта, подбрасывая на ладони что-то напоминающее небольшой кокосовый орех. — Разборная.
— А можно посмотреть?
— Да, пожалуйста. — Мазукта протянул орех Шамбамбукли.
Тот повертел модель в руках, колупнул ногтем жесткую корку.
— Ну и что дальше?
— Это — привычки и условности, — объяснил Мазукта. — Они у всех похожи, хотя и есть некоторые отличия. Ты снимай, не бойся.
Шамбамбукли раскрыл орех и недоуменно вскинул брови. Под первой скорлупой оказалась вторая, аляповато раскрашенная яркими красками.
— Ну а это что такое?
— Человеческая память. Она создает уникальный образ. У каждого человека набор воспоминаний свой и только свой. Иногда его даже ошибочно принимают за саму суть человека, но это, конечно, ерунда. Рождается-то он безо всяких воспоминаний. А что-то в нем уже есть.
— И что же это «что-то»?
— А ты открой, увидишь.
Шамбамбукли раскрыл и эту оболочку и нахмурился, обнаружив внутри еще одну, загадочно опалесцирующую.
— Мазукта…
— Это — личность. Характер, если хочешь. Он определяется звездами, под которыми человек родился, местом, где родился, генами, отчасти воспитанием… словом, целиком и полностью зависит от внешних воздействий. Так что, сам понимаешь, и это не является сутью человека.
— Открывать дальше?
— Открывай.
Внутри третьей оболочки оказалась четвертая, чему Шамбамбукли уже не удивился. Она горела и пульсировала.
—..?
— Моя Искра, — со сдержанной гордостью сообщил Мазукта. — Обрати внимание на совершенство форм.
— Уже обратил. А человек?..
— То, что ты видишь, — продолжал Мазукта, словно не расслышав вопроса, так ему хотелось похвастаться своей Искрой, — не что иное, как внешняя сторона души. Человек получает ее от меня… ну, технология тебе известна. Поэтому душа лишь отражает какую-то часть создателя и не является тем самым уникальным определителем человека. Она лишь оболочка для той неповторимой сущности, которая находится…
— Там ничего нет, — перебил Шамбамбукли и протянул Мазукте орешек.
— Что? — не понял Мазукта.
— Я открыл. А там пусто. Никакой уникальной сущности нету.
— А ее там и не должно быть, — засмеялся Мазукта. — Это же не настоящий человек, а только модель.
зачот
— Мазукта, посмотри, какой я мир отгрохал! — сказал демиург Шамбамбукли.
— Ну-ка, ну-ка, — демиург Мазукта подошел поближе и принялся разглядывать мир.
— Что скажешь? — осторожно спросил Шамбамбукли.
Мазукта обошел вокруг мироздания, задумчиво почесал подбородок и хмыкнул.
— Ну что я могу сказать… Гламурненько.
— Что?!
— Гламурненько, — повторил Мазукта. — Даже, пожалуй, симпотненько. Хм… кавай.
— Ты серьезно?
Мазукта кивнул.
— Зачот, — подытожил он и добавил, как припечатал, — пеши истчо.
Шамбамбукли вздохнул, разобрал мироздание и принялся переделывать его заново.
зачем в мире зло?
— К Вам посетитель, — раздался из прихожей скрипучий голос канарейки.
— Скажи, чтоб подождал! — крикнул демиург Шамбамбукли.
— Он настаивает, — прочирикала в ответ канарейка.
Шамбамбукли повернулся к демиургу Мазукте и страдальчески развел руками.
— Ну что ты будешь делать! В кои-то веки ко мне заглянул старый друг, так угораздило человека умереть именно в эти шестнадцать наносекунд! Извини, я сейчас. Надеюсь, это ненадолго.
— Ничего, ничего, — беззаботно отмахнулся Мазукта. — Развлекайся.
В комнату вошел человек и мрачно уставился на демиургов.
— У меня вопрос, — начал он без вступления.
— Это к нему, — фыркнул Мазукта и указал пальцем на Шамбамбукли. — Валяй, не стесняйся.
— Сейчас, — кивнул человек. — Я хотел спросить: если демиург добр и милосерден, то почему в мире существует зло? А, каково?
Он прищурился так гордо, будто только что объявил мат чемпиону мира по шашкам.
— А у меня встречный вопрос, — поднял руку Мазукта. — Из чего следует, что демиург добр и милосерден?
— Это общеизвестно, — нахмурился человек.
— Какой-то демиург у вас однобокий получается, — покачал головой Мазукта. — Ладно, забудь.
— Да, — человек моргнул и на секунду наморщил лоб, что-то вспоминая. — Ммм… ах да, я задал вопрос. Почему в мире существует зло? А?
Шамбамбукли растерянно посмотрел на Мазукту, тот в ответ лишь ухмыльнулся: справляйся сам.
— Ну как тебе объяснить… — протянул Шамбамбукли. — Вот у тебя есть две ноги. Одна левая, другая правая. Ты ими ходишь. А если бы одной ноги не было…
— То я бы прыгал. Ну и что?
— Да, это был неудачный пример, — согласился Шамбамбукли. — Жара и холод… нет, не то. Свет и тень… ммм… Плюс-минус… Единство и борьба противоположностей… Мужское-женское… Понимаешь, этот мир работает на разнице потенциалов.
Человек молча смотрел на демиурга. Демиург молча смотрел на человека. Потом вздохнул и начал заново:
— Ладно, попробуем иначе. У лодки есть два весла…
— Очень неудобно, кстати, — перебил человек. — Только мозоли натирать. Я предпочитаю парус.
Мазукта захихикал и прикрыл рот рукой.
— Ну хорошо. — Шамбамбукли достал из кармана фонарик, разломал его и вытащил батарейку. — Вот, здесь есть плюс, а здесь минус. За счет этого…
