Эндрю Сквайрз пожал плечами, внимательно рассматривая свои безукоризненные ногти.
– Я с детства учился за границей, миссис Сандерс, моя адвокатская практика находится в Мельбурне. В Курайонге я бываю, только когда устаю от города. – Голубые глаза невинно смотрели на нее. – Я не имел удовольствия быть знакомым с этой женщиной, но думаю, что ее хорошо знал мой отец.
«Ну и лжец!» – удивилась Дженни, возвращая ему невинный взгляд.
– Видимо, мне придется вернуть вам визит, мистер Сквайрз. Было бы интересно побеседовать с вашим отцом о тех далеких временах.
Он опустил голову, пряча глаза.
– Не думаю, что мой отец сумеет многое вам рассказать. У них с этой женщиной, насколько я могу судить, был разный круг общения.
Дженни вдруг разозлилась. Подумать только, сидит на кухне, попивает чай с видом хозяина и лжет прямо в глаза! Пора его выставить.
– Очень жаль, что вы не предупредили о своем визите заранее, мистер Сквайрз, – холодно сказала она. – У меня на сегодня собственные планы, и боюсь, что я уже опаздываю, простите.
Эндрю Сквайрз, похоже, был неприятно поражен, что она так бесцеремонно выставляет его из дома. Он неторопливо достал сигарету с золотым ободком из серебряного портсигара и изящную металлическую зажигалку. Прикурив, он сначала выпустил дым в потолок и лишь потом посмотрел на нее.
– Разве можно ставить гостя в такое неловкое положение из-за внезапного визита, особенно когда ему пришлось проделать такой длинный путь, чтобы навестить вас?
– А что, существует какая-то важная причина для столь раннего визита, мистер Сквайрз? – спокойно спросила Дженни, проклиная Брета за задержку.
– Ну и ну! Какой деловой подход. Это необычно для женщины, – фальшиво улыбнулся он. – Думаю, мы с вами сойдемся, миссис Сандерс.
– Это зависит от сути дела, которое привело вас сюда, – холодно ответила Дженни.
– Вы кажетесь мне незаурядной женщиной, – задумчиво сказал Сквайрз, выпуская дым. – Вы, с вашим художественным талантом и быстро растущей известностью, не должны прозябать в этом богом забытом месте. Думаю, вы сами прекрасно понимаете, что жизнь в большом городе, где сосредоточена культурная жизнь страны, подходит вам гораздо больше.
– Переходите к делу, мистер Сквайрз! У меня мало времени, к сожалению.
Он мило улыбнулся, гася в блюдце сигарету, и Дженни вдруг на секунду представила, каково быть его противником в суде. Этот хладнокровный негодяй мог стать опасным противником.
– Думаю, старина Уэйнрайт поставил вас в известность о нашем интересе к Чуринге, миссис Сандерс. Я приехал сегодня к вам, чтобы сделать выгодное предложение.
Дженни открыла было рот, чтобы прервать его, но он быстро вскинул руку – эффектным жестом, который наверняка часто использовал в суде.
– Проявите наконец хоть немного вежливости и выслушайте меня до конца, миссис Сандерс!
– Только если у вас хватит такта вспомнить, что вы находитесь в моем доме. Вы не имеете никакого права указывать мне, что делать, – отпарировала Дженни. – Здесь вам не зал заседаний, а я не на скамье подсудимых!
Он холодно улыбнулся, окидывая ее изучающим взглядом.
– Мне нравится ваша откровенность, миссис Сандерс. Неискренность так утомляет, не правда ли?
– Я редко с ней сталкивалась до сегодняшнего дня, – язвительно сказала Дженни и впервые почувствовала, что он теряет терпение.
– Как я уже сказал, я приехал к вам с деловым визитом – предложить более чем щедрую цену за вашу собственность. Если вы согласитесь продать ее, уверен, мы быстро придем к соглашению, которое устроит обе стороны.
Дженни сидела, откинувшись на спинку стула, и очень старалась сдерживаться. Сквайрзы все-таки не могут успокоиться и, судя по всему, не успокоятся никогда. Этан, очевидно, послал эту змею на разведку, как поступил много лет назад, думая обмануть Матильду.
Она с трудом выдавила улыбку, от которой лицо ее одеревенело. Что ж, она будет играть по их правилам.
– И какая же цифра за этим стоит?
Вдохновленный тем, что стрела, видимо, попала в цель, Эндрю Сквайрз доверительно наклонился к ней:
– Три четверти миллиона долларов. Плюс проценты от ежегодных продаж шерсти.
Дженни была поражена, но постаралась, чтобы это не отразилось на ее лице. Она видела выкладки с прибылями и убытками, а также приблизительную оценку всего хозяйства и знала, что предложенная сумма намного превышает истинную цену Чуринги. Интересно, как далеко они могут зайти? Что, если она потребует миллион?
– Это действительно хорошая цена, мистер Сквайрз, – сказала Дженни спокойно. – Но с чего вы решили, что я выставляю Чурингу на продажу?
Эндрю снова закурил. Его движения стали плавными, как у кота, подкрадывающегося к добыче. Вся его бесстрастность, которую он раньше демонстрировал, улетучилась.
– Я хорошо подготовился к нашей встрече и знаю некоторые факты вашей биографии. Знаю, что вы недавно овдовели и что большую часть вашей жизни вы незаслуженно страдали и жили в бедности. Поверьте, вы станете теперь такой богатой, что даже в самых смелых мечтах не могли себе представить. Какой смысл такой красивой женщине прозябать в одиночестве вместе с овцами, когда она может вернуться в город и наслаждаться всеми благами цивилизации?
Да, этот лощеный негодяй хорошо подготовился. Дженни приложила все силы, чтобы он не понял, как ей больно и какое сильное впечатление произвели на нее его слова.
– Все это верно, но Чурингу купил мне в подарок мой покойный муж. Мне кажется, именно поэтому я не имею права продавать ее.
– А вот здесь вы не правы, миссис Сандерс, – оживился Сквайрз. Чувствовалось, что он был заранее готов к такому возражению с ее стороны. – Он покупал Чурингу для вас двоих, надеясь, что вы вместе с сыном переедете сюда и начнете новую жизнь. Не думаю, что он хотел, чтобы все это огромное хозяйство, в котором вы ничего не смыслите, свалилось на ваши женские плечи непосильным грузом. Ведь у вас теперь нет семьи и друзей, которые могли бы вам помочь.
Дженни посмотрела в его горевшие от алчности глаза и поклялась себе, что если она когда-нибудь продаст Чурингу, то только не этой пронырливой змее.
Эндрю продолжал уговоры:
– Подумайте, миссис Сандерс! Вам никогда больше не придется думать о деньгах. Вы сможете свободно путешествовать, побываете в Париже, Лондоне, Венеции, Флоренции и Риме. Вы сможете посещать Лувр и галерею Тейт,[5]писать картины для удовольствия, а не для заработка!
– Я очень много путешествовала и бывала во Франции и Италии. Лондон меня не интересует, мистер Сквайрз, – сказала Дженни твердо. – Чуринга не продается.
