— Ты помнишь, что папа занимался проектированием кораблей? — спросила она, повернув шезлонг так, чтобы видеть лицо Уиллоу.
Уиллоу надела очки.
— Да, а что?
— Я думаю, что это были особые проекты, Уилли, для кораблей с потайными каютами, чтобы Тэд мог перевозить краденые вещи.
Уиллоу выпрямилась в своем шезлонге.
— Контрабанда? Папа? — Она покачала головой: — Он бы не стал делать ничего подобного. Папа не был преступником.
— Преступником не был, но он был архитектором. И не смог бы отказаться от проектирования шхуны для ловли крабов с потайным трюмом. — Она перекинула ноги через шезлонг и наклонилась к Уиллоу. — Когда я его нашла, он сказал мне кое-что, Уилли, как раз перед тем, как приехали фельдшеры.
— Ты говорила, что он сказал тебе что-то насчет Лас-Вегаса и о том, что он убил маму.
— Он также сказал «норвежская ночь», «танцовщица»… и «найди ее». Я подумала, что мне надо найти танцора в Лас-Вегасе, но это казалось таким глупым, что я проигнорировала эти слова. Но я не могу игнорировать слова «Норвежская ночь».
— «Норвежская ночь», — повторила Уиллоу, беря в рот шнурок от очков. Ее глаза расширились. — Это название шхуны, которая только что сгорела. Почему ты не сказала мне об этом три года назад? — спросила она, нахмурившись.
Рейчел опустила глаза и стала вертеть в руках очки. — Не знаю. В то время для меня это не имело смысла, и я не придавала этому значения. — Она взглянула на Уиллоу. — Но если он имел в виду шхуну для ловли крабов «Норвежская ночь», то почему для него она была так важнa, что это стало его последними словами? Может быть, потому, что его имя было на чертежах и он хотел, чтобы я их нашла?
— Возможно, — прошептала Уиллоу. — А что насчет письма? Он упомянул в нем «Норвежскую ночь»?
Рейчел отрицательно покачала головой:
— Он только написал, что спроектировал три корабля для Тэда. — Она встала. — Мы должны найти эти чертежи прежде, чем кто-нибудь догадается.
Уиллоу тоже встала, глядя на Рейчел поверх кресла.
— Ты обещала не вмешиваться в эти дела.
— Я обещала не вмешиваться в дела Саб-Роуз. Но я не обещала сидеть здесь и бездействовать, пока имя Фостеров будут смешивать с грязью и погубят твое будущее.
— Мое будущее не стоит такого риска, — убежденно заявила Уиллоу, вспыхнув от гнева. — Оно не стоит того, чтобы ты попала в беду.
— Тогда помоги мне.
— Помочь тебе? Я думала, что ты хотела, чтобы я осталась в стороне, — заметила она, вызывающе вздернув подбородок.
— Но разве ты не понимаешь? Мы можем съездить на верфи Лейкмана, не вызывая подозрений. У тебя до сих пор сохранились их акции. Мы навестим Марка Олдера, и ты предложишь продать их ему. А пока вы с ним будете гулять, я пошныряю вокруг.
— Нет.
— И мы сможем расспросить о его матери.
— Нет.
— Я нашла в туннеле женские следы, Уилли. Я думаю, что они могут принадлежать Мэри.
— Рейч, ведь ты обещала не соваться в эти дела!
— Но Марк не опасен. Он простак.
— Но очень хитрый простак, — уточнила Уиллоу. — И он не оставит тебя одну в офисе.
— Это всего лишь офис, — отмахнулась Рейчел. — И он еще даже не управлял верфью, в то время когда папа проектировал «Норвежскую ночь». Но возможно, что чертежи по-прежнему находятся там.
— Или они хранятся бог знает где, — возразила Уиллоу.
— Это слишком важно, мы должны попробовать их найти, Уилли. Мы же ничего не потеряем, если попытаемся просто проверить? И кроме того, ты ведь хочешь отделаться от своих акций. Это прекрасный план.
Уиллоу скрестила руки на груди, откинулась в шезлонге и смерила сестру взглядом.
— Тогда давай расскажем о нем Ки и посмотрим, что он о нем думает, — предложила она.
— Не надо. Давай попробуем, Уилли. Это не опасно. Мы поедем днем и будем разговаривать только с Марком Олдером.
— А что, если мы найдем чертежи? Что мы с ними сделаем?
— Я украду их и уничтожу.
— Нет.
— Уилли, — взмолилась Рейчел, обходя шезлонг и беря руки сестры в свои. — Это единственное, что связывает нас с Таддеусом Лейкманом. А ты так много работала, и теперь у тебя хорошее положение и отличное будущее. Пожалуйста, я не хочу жить в постоянном страхе, что это раскроется.
— А если ты не найдешь чертежи на верфи, ты больше не станешь их разыскивать?
Рейчел кивнула.
— Если их там нет, они не смогут преследовать нас. Это будет означать, что папа уже разобрался с ними.
— Но зачем тогда, умирая, он сказал о «Норвежской ночи»?
— Может быть, он имел в виду саму шхуну, а не чертежи, — предположила Рейчел. — Может быть, он просто хотел, чтобы я знала о них. Не забудь, он написал письмо за два года до смерти и, возможно, за это время уничтожил их.
— Интересно, какие названия у других шхун?
— Не знаю. Но дай мне провести хотя бы двадцать минут в офисе Марка, и я буду знать, есть ли там чертежи или нет.
— И когда ты хочешь туда поехать?
— Почему бы не поехать прямо сейчас? Сегодня суббота, и там не будет рабочих.
— А почему ты думаешь, что там будет Марк?
Рейчел фыркнула, обошла шезлонг и направилась к входной двери.
— Марк живет там с тех пор, как я продала ему два года назад мои акции, сделав владельцем четверти предприятия, — пояснила она, входя в дом.
Уиллоу последовала за ней, они обе выпили еще три таблетки аспирина и отправились наверх переодеться. Спустя двадцать минут они сидели в машине Рейчел и держали курс на верфи Лейкмана.
— Назначь ему невысокую цену за акции, — предупредила Рейчел. — Он чуть не прыгал от радости, когда я предложила ему купить мои по пятьдесят центов за доллар.
— Не следует ли мне сначала предложить их Кинану Оуксу? Он ведь теперь наполовину владелец верфи.
Рейчел махнула рукой:
— Согласно завещанию, Тэд оставил пятьдесят два процента своему наследнику и по двадцать четыре процента каждому из нас. Ки по-прежнему будет владеть контрольным пакетом.
— Что ты говорила насчет следов Мэри Олдер в туннелях? Ты в самом деле думаешь, что она крала вещи из Саб-Роуз?
— Не знаю. Она могла знать о туннелях. Они с Тэдом были очень близки.
— Но он упомянул ее в своем завещании, — заметила Уиллоу, глядя на дорогу через ветровое стекло. — Этого было достаточно для того, чтобы безбедно жить, не воруя из его поместья.
— Там также были и мужские следы. От больших кроссовок. Мы измерим длину ступни Марка, пока будем у него, — добавила Рейчел, замедляя ход при въезде в город.
