Он старался смотреть ей в лицо, но вместо этого уставился на шелковый голубой халат в пятнах. Из-под него выглядывала ночная сорочка и худые ноги. Ключицы торчали острыми углами, обтянутыми тонкой, словно папиросная бумага, кожей. А между ними глубокая ямка.
— Кто вы? — невнятно спросила Хосино, сжимая в одной руке высокий тонкий бокал с прозрачной жидкостью и кубиками льда, которые звенели, ударяясь о стенки.
Кэндзи взглянул на Идзо. Они же договорились, что Идзо будет вести разговор. Вряд ли во всей Японии найдется женщина, которая устоит перед его чарами. По крайней мере он так заявлял. Но в тот момент Кэндзи увидел на его лице страх.
— Что… что мне ей сказать? — шептал он. — Я не знаю, что ей сказать…
Кэндзи понял, что придется действовать самому. Собрав все мужество, он заговорил:
— Это может показаться странным, но…
Не успел он закончить, как Хосино громко закричала:
— У меня нет денег! Если вы явились за деньгами, у меня их нет! Ни гроша!
Ее волосы были накручены на крупные круглые бигуди и подколоты шпильками. Несколько бигуди, видимо, где-то потерялись — пряди с одной стороны пружинили крупными кольцами, когда Хосино, покачиваясь, старалась ухватиться за косяк.
— Нет, — хотел успокоить ее Кэндзи, — мы пришли не за деньгами. Мы хотим поговорить с вами о телепрограмме, над которой работаем. Мне бы хотелось, чтобы вы стали ведущей этой программы. Нашей компании хотелось бы…
Казалось, Хосино ничего не слышит. Нижняя губа задрожала, глаза наполнились слезами, грозя смыть накладные ресницы, одна из которых уже сидела пауком на щеке.
— Все до последней иены… Все пропало!.. Пропало навсегда.
Идзо наклонился к Кэндзи и шепнул ему на ухо:
— Думаю, нам лучше уйти. Давай придем в другой раз. Когда она не будет так… так пьяна.
— Уйти?! Но мы только пришли!
— Знаю. Ты посмотри на нее. Она ничего не соображает.
Кэндзи вынужден был согласиться. И попрощавшись с Хосино, они повернулись к выходу.
— Куда это вы?! Я не сказала, что вы можете идти!
Хватая Кэндзи за плечо, Хосино забыла, что держит в руке бокал, и он полетел на пол. Прозрачная жидкость растеклась вязкой лужицей. Упав на колени, Хана начала собирать осколки, рассыпавшиеся по истертому линолеуму.
— Вы порежетесь! — воскликнул Кэндзи и, схватив ее за костлявые плечи, попытался поднять.
— Отстань от меня! — Оттолкнула его Хосино. — Кто ты такой, чтобы дотрагиваться до меня! Ты хоть знаешь, кто я?!
— Пожалуйста, встаньте, — говорил Кэндзи и, не обращая внимания на ее протесты, поставил Хосино на ноги, а потом повернулся к Идзо. — Помоги мне затащить ее внутрь.
Идзо выглядел напуганным.
— Я не могу. В смысле, посмотри на нее… Она пьяна. Сейчас начнет кричать и плакать. А я не выношу, когда женщины плачут…
— Тогда иди. Справлюсь сам! — раздраженно воскликнул Кэндзи.
Дважды повторять не пришлось. Когда Идзо сбежал вниз по лестнице, Кэндзи втащил Хосино в квартиру. Они прошли по узкому коридору, левая сторона которого служила вытянутой кухней. Кэндзи поставил пакет с яблоками на подоконник. За кухней была небольшая студия с матрацем на низком каркасе, маленьким круглым столиком, одним стулом и большим буфетом, на котором стоял портативный телевизор с CD-проигрывателем. Каждый квадратный дюйм стен был украшен фотографиями в рамках молодой, улыбающейся Хосино в окружении восторженных поклонников — актеров, актрис, звезд сериалов, политиков, музыкантов. На одной фотографии Хосино пожимала руку бывшему премьер-министру Ясухиро Накасонэ. Кэндзи осторожно опустил Хану на стул у круглого столика. Развернув ее ладони, он застонал:
— О нет!..
Они были в крови.
— Чем перевязать? — воскликнул Кэндзи в панике.
А вдруг она серьезно поранилась, и придется накладывать швы?! И во всем виноват он!
— Где ванная?
Посмотрев на него снизу вверх, как маленький ребенок, Хосино показала в глубь коридора.
Ванная оказалась настолько крошечной, что Кэндзи пришлось закрыть дверь, втянув живот. Он повернул кран с горячей водой. Трубы над головой взвизгнули, выплюнув в раковину грязно-коричневую жидкость. Кэндзи подождал, пока пойдет чистая вода. Нашел чашку, в которую капнул немного дезинфицирующего средства. Потом прополоскал и выжал грязное полотенце для рук, висевшее над унитазом. Наполнив чашку водой, Кэндзи выбрался из ванной, прихватив с собой еще и лейкопластырь, который нашел в ящике под раковиной. Трубы наверху, поворчав немного, затихли. В повисшей тишине вдруг раздались сердитые голоса. Вначале Кэндзи подумал, что разговаривают в соседней квартире, но потом узнал голос Хосино:
— Я же говорила, у меня нет денег.
— Тебе дали неделю, чтобы найти. Иначе, тебя предупреждали, у нас есть другие способы выжать из тебя деньги…
Кэндзи испугался. Что же делать?! Голоса звучали далеко недружелюбно. Но если он останется в ванной и не будет шуметь, кто бы ни был в комнате, никогда не догадается, что он здесь. А что, если Хосино угрожает опасность?.. Если он останется здесь, то никогда в жизни не простит себе бездействия. Нет, я должен помочь ей! Оставив чашку с водой, он открыл дверь и бросился в коридор, схватив первое, что попалось под руку.
— Что вы делаете?! — закричал он. — Уберите от нее руки.
Над стулом, на котором съежилась Хосино, возвышались два хорошо одетых мужчины. Один поглаживал ее лицо толстой рукой, а другой наблюдал.
— Кто это? Ты не сказала, что в квартире еще кто-то.
Хосино молчала, всхлипывая. На мизинце мужчины блестело широкое золотое кольцо.
— Убирайтесь отсюда, — уверенно проговорил Кэндзи, хотя внутри дрожал от страха.
— И что ты сделаешь?
— Убирайтесь сейчас же!
Мужчины расхохотались. От их смеха в мозгу Кэндзи будто сработал выключатель. Он больше не чувствовал страха. Злоба охватила его.
— Не выношу таких, как вы! Врываетесь в жизни других людей. Думаете, что все должны делать только то, что вы скажете. Ненавижу! — закричал Кэндзи, а потом, замахнулся правой рукой, прицелился и запустил в мужчину, поглаживающего щеку Хосино, свой снаряд.
Кэндзи даже и не думал, что попадет. Гнилое яблоко врезалось мужчине в грудь и оставило коричневое пятно на светлом итальянском костюме.
— Ты че?.. Смотри, что наделал…
Мужчина с толстыми пальцами удивленно рассматривал пятно. Его подельник двинулся на Кэндзи. Полетело второе яблоко. Кэндзи целился в наглую рожу и угодил прямо в нос-картошку.
— Убирайтесь! Убирайтесь вон! — кричал Кэндзи, бросая под ноги мужчинам яблоки, которые, взрываясь, забрызгивали гнилостной жижей дорогие итальянские ботинки.
