— Наверное, вы удивитесь, но я родился в обыкновенной деревушке под названием Бала. — Викрам сделал паузу. — Нынешней ночью я, скорее всего, погибну, потому и признаюсь вам о том, о чем не знает никто из моего окружения. — И начал рассказывать: — Я родился в семье брахманов, довольно зажиточной по меркам моей деревни и уважаемой свыше всякой меры. Высокомерие и стало всему причиной, а еще — нерушимое понятие о границах. Границы есть между кастами, но никто не может сказать, существуют ли они между человеческими душами и сердцами! Когда я впервые посмотрел на Арундхати глазами влюбленного, то подумал совсем не об этом, а только о том, что переливы ее сари, когда она шла к колодцу за водой, похожи на переливы речных вод под полуденным солнцем, что руки, которыми она придерживала кувшин, напоминают стебли лиан. От взгляда ее огромных, глубоких и черных как ночь глаз меня пробирала дрожь — куда более сильная, чем та, какую я испытывал, когда молился, встречал восход солнца или видел, как распускается цветок лотоса. Ее маленькие ножки ступали по растрескавшейся от жары земле, и мне чудилось, будто сейчас рухнет созданный богами мир, — так сильны и неповторимы были мои чувства! — Викрам со вздохом покачал головой. — Да, таким я был в двадцать лет. Однажды мне удалось поговорить с девушкой, и я с радостным изумлением узнал, что Арундхати согласна стать моей женой. Тогда я пошел к своему отцу. Это в городах жених и невеста не встречаются до свадьбы, а в деревне все на виду. Девушки свободно ходят по улицам, и юноши присматривают себе пару. Хотя решающее слово все же принадлежит родителям. Арундхати была из вайшья — всего на ступеньку ниже той касты, к которой принадлежал я, но мой отец воспротивился браку и сказал, что нашел для меня невесту-брахманку. Родители Арундхати тоже не пришли в восторг: они решили, что мои родственники-брахманы начнут притеснять их дочь, которую они очень любили. Что оставалось делать? Смириться? Я не хотел, и моя избранница — тоже. — Он снова вздохнул. — Тогда я был глуп и не понимал, что можно было просто взять Арундхати за руку и увести ее прочь из Балы. Какой-нибудь жрец поженил бы нас! Но мне казалось, что мир за пределами моей деревни похож на непроходимые джунгли и полон злых, непонятных людей, которые еще хуже, чем дикие звери. Если мои родители, которых я знал с детства, повели себя столь жестоко, что было ждать от чужих! И все-таки мы не расстались. Поселившись в заброшенной хижине на окраине деревни, мы стали жить вместе. Мы были счастливы, но Бала бурлила, Арундхати не могла спокойно дойти до колодца, и вся моя родня окружила меня враждебным молчанием. Мы с Арундхати оказались вдвоем против целой деревни! Моя жена начала чахнуть, похудела, часто плакала. Вдобавок она была беременна. Когда пришел срок родить, никто не взялся ей помогать, и она… умерла. Когда это случилось, я побежал по деревне, выкрикивая страшные проклятия, так что многие подумали, будто я сошел с ума. Я и впрямь находился на грани безумия! Люди не захотели помочь живой, но к мертвой пришли и проводили Арундхати в последний путь. А я… я ушел из деревни куда глаза глядят. Несколько лет скитался, постигал жизнь и все пытался забыть прошлое, но оно не забывалось. Больше я не желал рисковать своим сердцем, потому не создал новую семью, не обрел дома. Если у человека нет семьи, зачем ему дом? За прошедшие двадцать лет я стал умнее, смелее, хладнокровнее, мужественнее, богаче, но не счастливее. Таков итог моей жизни.
— А ребенок? Вы говорили о сыне? Что с ним стало?
— Он умер. Я даже не знаю, кто это был, сын или дочь. Просто, как многие мужчины, я мечтал именно о сыне.
— Вам его показали? — взволнованно произнес Анри. Дрожь пробирала его до корней волос, ибо он стоял на пороге свершения чуда.
— Да. Он был завернут в какие-то тряпки. Очень маленький, потому что появился на свет раньше срока. Глаза закрыты. Мне сказали, что он родился мертвым. И я буквально помешался от горя.
— Вам было от чего сойти с ума, — заметил Анри и медленно произнес: — У меня очень хорошая память на названия и имена. Арундхати, Бала. Не совпадает только одно имя. Того человека звали не Викрам, а Аджит.
Взор Викрама блеснул, словно молния в ночи.
— Откуда вы знаете?!
— Что знаю?
— Больше двадцати лет никто не называл меня этим именем. Я отрекся от него, чтобы изменить свою судьбу.
Анри мягко накрыл его ладонь своей ладонью и проникновенно произнес:
— Не надейтесь, Аджит! Судьбу изменить невозможно. Ваша дочь — это была именно дочь — жива. Вас обманули. Все это время она думала об отце и мечтала о вашей встрече. Ее зовут Тулси, и она такая же красавица, какой, наверное, была ее мать.
— Вас послали боги? — прошептал потрясенный Викрам.
— В Индию? — Анри засмеялся. — О, если б так! Думаю, это сделали демоны, но я благодарен им за то, что они привели меня к вашей дочери. Надеюсь, теперь вы не станете говорить, что хотите вернуться и что нам не по дороге?
— Где Тулси? — довольно резко спросил Викрам.
— Неизвестно. Мы расстались в ночь пожара в английском военном лагере. Я не имел возможности начать поиски, поскольку меня заточили в Киледаре. Только боги знают, куда могла пойти Тулси!
— Откуда вы знаете мою дочь?
Анри смутился, его сердце часто и сильно забилось. Подумать только, этот человек, которого он искренне уважал и к которому проникся симпатией, — отец его возлюбленной!
— Мне не пристало лгать вам. Тулси — моя невеста. Фактически жена. — Он перевел дыхание. — На ее долю выпало немало горестей. Придет время, я вам все расскажу.
— Да, верно, не сейчас, — быстро произнес Викрам. — Что бы вы ни думали, Анри, я должен вернуться к радже. Это долг и, если хотите, карма. Крепость Киледар умирает, а бросать умирающего — преступно. Вы подарили мне надежду, можно сказать, вторую жизнь. Глядя на вас, я всегда что-то предчувствовал. Теперь я уверен, что выживу. Постарайтесь сделать то же самое. Ближайший от крепости город — Баласор, немного дальше — Калькутта. Куда вы направитесь?
Анри вспомнил, как Луиза говорила, что они с Урсулой ехали в Калькутту.
— В Калькутту, — сказал он.
— Тогда встретимся там. Ждите меня каждый день ровно в полдень возле храма богини Кали.
— Сколько ждать?
— Хоть всю жизнь, — сказал Викрам. — Просто знайте, что я вернусь.
Когда Викрам исчез во тьме, молодой человек понял, как сильно рассчитывал на его поддержку и помощь. Женщины всецело полагались на Анри, Аравинда тоже был способен лишь выполнять приказы. «Дорога там», — сказал Викрам, но какая дорога, куда она ведет?!
Можно было сдаться английским солдатам, однако Анри опасался попасть под горячую руку. Лучше попытаться скрыться незамеченными и продолжить путь самостоятельно. Днем все будет проще. Главное сейчас — переждать ночь.
Урсула уткнулась в грудь матери, и та гладила ее по волосам. Анри искоса посмотрел на Луизу Гранден. Сейчас эта растрепанная женщина в испачканном землей и местами порванном платье не была похожа на ту холеную, презрительно-высокомерную, холодную даму, какую он впервые встретил в Париже. И все-таки в ней таилась какая-то сила — Анри видел и верил, что она вынесет и грядущие разочарования, и трудности пути.
