Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
— Да твой мотор, Любимов, вообще диверсия! Он вообще негодный! Чуть что — сразу брак. К ЗИЛ-2 моторы собирали — горя не знали. А теперь?
— Брехня! — подал голос Евдокимов, протолкавшийся с группой рабочих опытного цеха поближе к крыльцу. — Мы в своем цеху эти моторы делали, они вон — на «пятерках» стоят. Станки у нас те же самые. Значит, и вы можете!
— Все равно! Такая оплата — неправильная! Так ни в жисть не заработать нормально! Хотим, чтоб как раньше платили!
— Вранье все! — звонкий голос Кати Поляковой, мастера участка топливной аппаратуры, раздался у меня из-за спины. — На нашем участке зарплата увеличилась в среднем на треть при новой схеме. И брака меньше стало! Потому что качество возросло. А точная деталь относительно кое-как годной вдвое дороже стоит. Вам-то что мешает нормально работать? Руки кривые? Так приходите к нам на участок — поучим!
— Ах, ты, стерва! А что мы сейчас домой принесем? Детей кормить чем будем?!
— А раньше о чем думали, когда брак гнали?! — Лихачев пришел в себя и решил показать, кто тут главный. — Значит так! Я как директор завода решил! Никакого пересчета зарплат не будет!!! За брак государство платить не будет!!! Карман у него не бездонный — паразитов кормить. Недовольные могут увольняться — нам такие на нашем заводе не нужны!
Толпа зашумела и колыхнулась, а я с досадой тихо сказал:
— Погорячился ты, Иван Алексеевич. Теперь, как сказала Багира, мы можем только драться…
На наше счастье в этот момент распахнулись заводские ворота и на территорию, сигналя, въехали три ЗИЛ-2, забитые милиционерами вооруженными винтовками. Машины раздвинули толпу и отгородили ее своими корпусами от правления, а сыпанувшие из кузовов бойцы быстро образовали цепь. Из кабины переднего грузовика вышел и поднялся в кузов человек, несмотря на январь месяц, одетый в кожаную куртку.
— Товарищи! Я руководитель нового всесоюзного объединения, которому с сегодняшнего дня подчиняется ваш завод, Берия Лаврентий Павлович. Я в курсе поставленного вами вопроса. Обещаю лично во всем разобраться. А теперь прошу всех разойтись по рабочим местам! Иначе буду вынужден принять все меры для наведения революционного порядка!
Да уж, «революционный порядок» — на мой взгляд, словосочетание немыслимое. Тем не менее, люди стали расходиться. А новоявленный руководитель, чуть постояв, спрыгнул с кузова и поднялся на крыльцо.
— Пройдемте внутрь, пожалуйста, там и познакомимся. Москва, а не Тбилиси все-таки.
В кабинете Лихачева Берия предъявил нам решение ВСНХ о создании всесоюзного объединения быстроходных дизелей и своем назначении. Подождав, пока представятся все присутствующие, он попросил всю информацию о причинах забастовки и, подумав, наложил резолюцию «утверждаю» на приказ директора об изменении схемы оплаты труда. И тут же приказал провести среди рабочих разъяснительную работу, чтобы впредь подобного не допускать. Потом посмотрел на меня и задал простой вопрос.
— Товарищ Любимов, это ведь вы предложили такое решение?
— Да я.
— Вам приходилось где-то сталкиваться с подобной практикой?
— Нет.
— А вы не считаете неправильным то, что предъявляете людям требования, которым сами не соответствуете? Вам-то зарплата начисляется по-старому?
— Да, возможно, но я-то пока свои деньги сполна отрабатываю.
— Возможно, но, тем не менее, в целях агитации, вам зарплата отныне, как конструктору, будет начисляться по факту выполненных вами работ, за вычетом затрат на них. То есть по той же схеме, как и в моторном цеху.
Вот те раз! А с другой стороны, такой подход как бы вынуждает меня конструировать и изобретать. Да лучшего прикрытия и не надо! Жрать захочешь — изобретешь чего угодно!
— Согласен!!!
— А я думал — тоже бастовать и отнекиваться будете. Рад, что ошибся. А чему это вы так улыбаетесь?
— А тому, товарищ Берия, что без куска хлеба с маслом не останусь! Только хочу попросить платить за изобретения и усовершенствования не взятую с потолка фиксированную сумму, а процент от стоимости изделия, освоенного промышленностью в серии. Если изобретение только мое. Если в разработке участвовала группа, то группе. О расценках, думаю, договоримся. Средства же, затраченные на разработку, как бы предоставляются мне в кредит и вычитаются из процентного «гонорара». Так, я думаю, будет справедливо.
— Хитер! Миллионером стать хочешь? Думаешь, мотор сделал сам — так теперь тебе с каждого серийного капать будет? Не выйдет! За мотор уже заплачено! Вот новое что сделаешь — тогда да.
— У меня запас дельных мыслей есть, не пропаду.
Эпизод 5
С февраля месяца 1931 года можно было уже сказать, что кризис с серийным производством моторов был преодолен. Конечно, оно пока существенно отставало от плана, и двигатели пока собирались с маркировкой «Э», то есть «эталон», а также второго и третьего сорта, в зависимости от качества комплектующих, из которых были собраны. Этим обстоятельством был весьма смущен директор завода, у которого словосочетание «мотор третьего сорта» не укладывалось в голове. Цена на моторы тоже была установлена разная, хотя все они все равно ставились на шасси.
Тем не менее с каждым днем и производство и качество росло. Трудящиеся на местах за невозможностью спорить с руководством завода, поддержанным Берией, обратили свой взор на самих себя и ближайшее окружение. Следствием была некоторая текучесть кадров, но замена всегда быстро находилась, чуть ли не из очереди, больно уж заразителен пример участка топливной аппаратуры. В будущее теперь можно было смотреть оптимистично — судя по всему, на плановые показатели завод должен был выйти к маю 1931 года. Что, в общем-то, и требовалось доказать.
Пока наши машины, по решению ВСНХ, пробитому Берией, направлялись на всесоюзные стройки. Точнее — на постройку канала Москва — Волга, и находились там фактически в опытной эксплуатации. И к заводу близко в случае чего, и секреты раньше времени не утекут.
Мое же финансовое положение оказалось под угрозой, ибо инициатива наказуема и теперь мне светил только тот минимум, которого хватит только на хлеб и воду. А семью кормить как-то надо. Поэтому я стал лихорадочно «изобретать» всякую мелочь, которую мог вполне изготовить самостоятельно. И первое, что я выложил на стол перед Берией, — две обычные трубки, из одной торчали две проволочки, а вторая была украшена кольцом и рычагом.
— Ну и что это? — спросил руководитель «всесоюзного объединения» в которое входил пока только один завод и группа Чаромского.
— Минный универсальный взрыватель и универсальный замедлитель-взрыватель ручных гранат. А вот и сами гранаты. — Я выложил на стол литой ребристый корпус, скопированный с французской F-1, и жестяную «банку». Зиловские литейщики с легкостью согласились плеснуть остаток в пару форм, а банка действительно изначально была консервная.
— Это что, для французских гранат взрыватели? А вторая жестяная? — Берия продемонстрировал свою компетенцию в вопросе.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
