Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
– «Хаус консалтинг», Мария, слушаю вас…
– Это… Дэниэл… – Он решил не называть своей фамилии, хотя имя назвал подлинное. – Я прибыл из Нью-Йорка на замену…
«Хаус консалтинг» была одной из «крыш» ЦРУ. Официально она занималась продажей систем безопасности американского производства в России, а также содействием российскому высокотехнологичному экспорту в США.
– А, хорошо. Вы уже в Москве?
– Да, я только прибыл и заселился в отель.
– Отлично. Вы знаете, где метро «Белорусская»?
– Полагаю, что найду.
– Наш водитель будет вас там ждать. Черная «Шкода»… – любезная Мария продиктовала русский регистрационный номер машины…
«…Фактом является то, что были люди, которые покорились врагу. Но были и те, которые отказались стать рабами. О первых можно сказать, что они смирились и добровольно вошли в состав Русни. А те, кто выбрал путь джихада и хиджры, переселения в страну правоверных, – они остались свободными и спасли свой иман, свою веру. То же самое происходит и сегодня. Группа сражающихся против неверных всегда была и будет. Нашими духовными предками являются те правоверные мусульмане, которые сражались на пути Аллаха против оккупантов. Многие из них стали шахидами, другие покинули свои дома, чтобы не жить под властью кяфиров. И сегодня мы, муджахеды, являемся наследниками тех, кто во все времена с оружием в руках защищал свою истину…»
На экране ультрабука с титановым корпусом проигрывался видеоролик, очевидно откуда-то скачанный, из общего доступа. На нем мужчина средних лет в камуфляже на фоне черного флага джихада с выписанной на нем белым шахадой и пулеметом на заднем фоне зачитывал текст, постоянно смотря в тот же ноутбук. Текст шел на русском.
«…после падения лжи коммунизма у русских кяфиров нет никакой мало-мальски приемлемой лжи, чтобы обмануть мусульманские народы. Сегодня телевидение, радио, газеты каждый день выдумывают какие-то праздники, торжества, увеселения, стараются высосать из пальца какие-то «ценности» в кавычках и идеалы. Все усилия их брошены на то, чтобы отвратить нашу молодежь от религии Аллаха. Сначала кяфиры пытались насаждать грязь и разврат под видом прогресса и искусства, но молодежь продолжала упорно идти в мечеть. Потом они закрыли мечети, и молодежь взяла в руки оружие. Тогда они вновь открыли мечети и поставили в них имамами лицемеров, которые призывают покориться сатанинской власти…»
Палец начальника антитеррористического сектора станции ЦРУ в Москве нажал на клавишу, останавливая запись.
– Ну, как?
Ефимофф повел плечами. В кабинете работал кондиционер, по американской привычке, он был включен на полную мощность, отчего его пропотевшая рубашка отлипла от тела. Было лето, и в Москве было жарко – почти так же жарко, как в Вашингтоне. Столбик термометра, который здесь был градуирован на европейский манер в градусах Цельсия, а не Фаренгейта, прописался за отметкой «30», это было около девяноста градусов по Фаренгейту.
– Впечатляет. Он читает на русском – очевидно, это обращение адресовано русским?
Начальник контртеррористической секции станции ЦРУ в Москве Берт Тиммонс пожал плечами. Он выглядел как типичный североамериканский бизнесмен в своем легком костюме и галстуке, но немного портил впечатление взгляд – не открытый, как у американцев, а настороженный и подозрительный, бегающий. Еще и рост… обычно американцы высокие, а Тиммонс был много ниже шести футов. Ефимофф отметил про себя, что с ним надо держаться настороже – невысокие мужчины обычно амбициозны и агрессивны.
– Не совсем так. На Кавказе – а именно там это записано – русский язык практически единственный, который знают все без исключения и могут на нем общаться. Они это не признают, но это так. Вы владеете русским?
– Да, свободно.
– А чеченским? Аварским?
Ефимофф отрицательно покачал головой.
– Вот видите. В Лэнгли не понимают… – тут начальник секции запнулся, – не понимали всю серьезность этой проблемы. Россия – вещь в себе. Тут все знают русский – но в то же время сохранены все языки народов, которые когда-либо вошли в состав России. Добровольно или нет – неважно. На Кавказе все население как минимум двуязыкое, они владеют русским и национальным языком, на котором говорят с представителями своего племени. Только в одном Дагестане больше тридцати языков. И у нас нет специалистов по большинству из них – ни одного. Я дал команду скупать все учебные пособия по языкам, какие только удается найти, – но это еще не все. Даже если мы забьем их в машину – сами понимаете, что это будет за перевод. Нужны носители языков, причем такие, которым мы сможем доверять. А это почти невозможно организовать – доверять здесь нельзя никому.
– Говорящие с ветром
История времен Второй мировой. Американцы призвали в армию индейцев и наиболее важную информацию передавали на индейских языках. В итоге – японцы, даже расшифровав сообщения, прочитать их не могли, потому что не знали индейских диалектов.
, сэр?
– Вот именно.
Ефимофф был немного в курсе происходящего… в конце концов, он получал доплату за знание русского языка. Русский-то они худо-бедно знали, а вот арабский или пушту… Приходилось доверяться местным переводчикам, а те нередко дули в обе стороны, и так совершенно секретная информация уходила к врагу. Или просто искажали перевод. Нужны были специалисты по арабскому, дари, урду, пушту, нахин
Дари – афганский диалект фарси, персидского. У р д у – основной язык Пакистана.
П у ш т у – язык пуштунов, племен, живущих в Афганистане и Пакистане. Н а х и н – язык, которому всего сорок лет, он появился среди пакистанских гастарбайтеров, работающих в странах Аравийского полуострова. Это искаженный урду с сильной примесью арабских слов.
Эту проблему так и не решили… а теперь, если только в одном Дагестане больше тридцати языков…
Полный…
– Я все-таки не понял, сэр, к кому он обращался? Это больше программно-политическое заявление, чем конкретные угрозы.
– А вы еще не поняли? К русским он обращался. К русским. Кавказ давно уже радикализован, русские ведут там войну с девяносто девятого года. Но это старая новость. А новая заключается в том, что война все больше и больше выплескивается за пределы Кавказа. В Сирии мы уже видели боевиков из Татарстана, важнейшей провинции
Учитывайте тот факт, что говорит американец, он может какие-то вещи называть неправильно.
в самом центре России, они там придерживаются умеренного ислама, но молодежь радикализуется все больше и больше. Но самая большая проблема последних двух-трех лет – это русские.
Тиммонс вздохнул.
– Потерянное поколение. Капитализму здесь примерно четверть века, и русские выбрали не самый лучший его вариант, скорее это похоже на времена железнодорожных магнатов и баронов-разбойников
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
