Мма Потокване улыбнулась.
— Ему это очень понравится. Он был очень апатичен, когда приехал сюда, но я вижу, что сейчас он кое-что делает. Думаю, это хороший знак.
— Что же?
— Он помогает нам с этим маленьким мальчиком, — сказала мма Потокване. — Помните, о котором я просила вас что-нибудь выяснить. Вы помните его?
— Да, — нерешительно ответила мма Рамотсве. — Я помню этого малыша.
— И вы что-нибудь выяснили?
— Нет, — сказала мма Рамотсве. — Я думаю, здесь я мало что могу выяснить. Но у меня появилась догадка по поводу этого мальчика. Но всего-навсего догадка.
Мма Потокване положила еще ложечку сахара в чай и медленно размешала его.
— Да? Какая догадка?
Мма Рамотсве сдвинула брови.
— Я не думаю, что моя догадка может помочь, — сказала она. — Вернее, я думаю, она помочь не может.
Мма Потокване поднесла чашку к губам. Сделала большой глоток и аккуратно поставила чашку на стол.
— Я, наверное, знаю, что вы имеете в виду, мма, — отозвалась она. — Думаю, что у меня есть та же догадка. Но я не могу поверить в то, что это может быть правдой.
Мма Рамотсве покачала головой.
— Я говорила себе то же самое. Люди рассказывают о таких случаях, но доказательств никогда нет, верно? Говорят, что бывают такие «дикие дети» и что довольно часто их находят. Но разве кто-нибудь может доказать, что этих детей вырастили животные? Есть ли этому доказательства?
— Я никогда ни о чем таком не слышала, — сказала мма Потокване.
— И если мы скажем кому-нибудь, что именно думаем об этом малыше, что тогда начнется? Газеты будут писать только об этом. Понаедут люди со всего мифа. Они, скорее всего, захотят забрать мальчика куда-нибудь, где смогут наблюдать за ним. Его увезут из Ботсваны.
— Нет, — возразила мма Потокване. — Правительство никогда не разрешит.
— Не знаю, — сказала мма Рамотсве. — Могут разрешить. В этом нельзя быть уверенным.
Они посидели молча. Затем мма Рамотсве заговорила.
— Я думаю, есть проблемы, которых лучше не касаться, — сказала она. — Мы же не хотим знать ответы на все.
— Согласна, — сказала мма Потокване. — Иногда легче жить, если знаешь не все.
Мма Рамотсве на минуту задумалась. Это было интересное заявление, и она не была уверена, всегда ли оно справедливо. Нужно будет подумать над ним еще, но не теперь. Перед ней стояла более неотложная задача — отвезти Дж. Л. Б. Матекони в Мочуди, где они смогут взобраться на холм и оттуда посмотреть на равнину. Она была уверена, что он будет рад увидеть всю эту воду, это должно его ободрить.
— Мистер Дж. Л. Б. Матекони помогал нам с этим мальчиком, — произнесла мма Потокване. — Ему было на пользу чем-нибудь заниматься. Я видела, как он учил мальчика стрелять из рогатки. И слышала, как он учил его словам — учил говорить. Он очень хорош с малышом, и это, мне кажется, добрый знак.
Мма Рамотсве улыбнулась. Она представила себе, как мистер Матекони учит дикого мальчика словам для обозначения того, что тот видит вокруг себя, учит его словам для его мира, словам для Африки.
По пути в Мочуди мистер Дж. Л. Б. Матекони не был очень разговорчив. Он сидел в белом фургончике рядом с мма Рамотсве, смотрел в окно на расстилавшиеся вокруг равнины, на проезжавшие автомобили. Хотя он сказал несколько фраз и даже спросил, как идут дела в гараже. Когда она в последний раз приезжала повидать его в его тихой комнате в сиротском приюте, он не спрашивал ни о чем.
— Надеюсь, мма Макутси справляется с моими учениками, — сказал он. — Какие ленивые парни! И думают только о женщинах.
— Проблемы с женщинами остались, — ответила мма Рамотсве. — Но она заставила их работать, как следует, и они справляются.
Они доехали до поворота на Мочуди и вскоре оказались на дороге, которая вела прямо к больнице, к кготла[3]и к холму за ними, по которому там и сям были разбросаны валуны.
— Я думаю, нам надо забраться на холм, — предложила мма Рамотсве. — Оттуда открывается чудесный вид. Мы увидим, какие перемены произошли после дождя.
— Я слишком устал, чтобы взбираться, — сказал мистер Дж. Л. Б. Матекони. — Идите одна. Я постою тут, внизу.
— Нет, — твердо возразила мма Рамотсве. — Мы поднимемся вдвоем. Держитесь за мою руку.
Времени на подъем ушло немного, и вскоре они стояли на краю широкого скального выступа, глядя вниз на Мочуди: на церковь с красной железной крышей, на крошечную больницу, где врачи, обладая весьма скромными ресурсами, ежедневно вступают в битву с мощными врагами, и дальше, за равнины, на юг. Река сейчас текла широко и лениво, извиваясь между отдельными группами деревьев и кустов и скоплениями домов, образующих широко раскинувшийся городок. По дороге у реки гнали небольшие стада, и с того места, где стояли мма Рамотсве и мистер Дж. Л. Б. Матекони, скот казался крохотным, игрушечным. Но ветер дул от стада, и раздавался звук колокольчиков, отдаленный, нежный, такой домашний, звук. Мма Рамотсве стояла неподвижно; женщина на скале в Африке, такая, как есть, и там, где хотела быть.
— Посмотрите, — сказала мма Рамотсве. — Посмотрите вниз, вон туда. Вон там дом, где я жила со своим отцом. Это мой дом.
Мистер Дж. Л. Б. Матекони посмотрел вниз и улыбнулся. Он улыбнулся, и она заметила.
— Мне кажется, вы сейчас чувствуете себя получше, — сказала она.
Мистер Дж. Л. Б. Матекони кивнул.
