Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
– Я понимаю, уважаемый, что это несколько не по правилам, но мне по барабану, удобно это для вас или нет! Часа через полтора я приеду. И честно предупреждаю: если врача на месте не окажется, я всю вашу контору по кирпичику разнесу! Все, отбой связи, ждите!
Следующим пунктом программы должен был стать звонок капитана сторожевика своему начальству. Подполковник Орехов прикинул, что было бы неплохо ткнуть кубинцу ствол в затылок и очень вежливо предложить упросить своих командиров позволить ему некоторое время не возвращаться на базу. Начальство, естественно, поинтересуется причиной – на это кубинец скажет, к примеру, что он начинает преследование судна-нарушителя и какое-то время не сможет выходить на связь. По-любому, прикидывал Орехов, нужно что-то придумать, дабы кубинские погранцы не встревожились и не наслали сюда вертолеты и роту спецназа. Война с «революционной армией Кубы» сейчас ни к чему – других забот хватает…
Старый пикап пригодился еще раз – не зря Орехов без сожаления заплатил за него приличную, по кубинским меркам, сумму. Оставив все «хозяйство» на Троянова и Томпсона, подполковник кое-как пристроил бесчувственное тело Каткова в кузове мини-грузовичка и, выжимая из дребезжащего и подвывающего двигателя все, на что тот еще был способен, рванул по направлению к Сантьяго-де-Куба. План был прост: поскольку на ржавом «пепелаце» в город заявляться было крайне нежелательно, Орехов хотел сначала доехать до старого знакомого Рамиреса, а уж затем на грузовике кубинца доставить раненого капитана в консульство, где их должен был ждать врач. Правда, когда пикап с грунтовки вырулил на более приличную дорогу, подполковнику пришла в голову смутившая его мысль: а вдруг Рамиреса попросту дома не окажется? Может быть, водила в очередной рейс ушел – и что тогда? А время дорого – кто знает, действительно, какие там у Ската внутренние повреждения есть…
Троянов и Томпсон в целях облегчения задачи по охране пленных перевезли не вязавших лыка капитана и моториста на катер к кубинцам. Не обращая внимания на легкий ропот недовольства, и пьяниц, и пограничников загнали в маленький трюм в носовой части. Несмотря на открытый люк, в трюме было неимоверно душно и жарко. Но удобства бытия и уж тем более комфорт для «объектов охраны» мичман создавать и не собирался. Сейчас его интересовало другое. Тритон спрыгнул в трюм и, почесывая висок реквизированным у пограничников пистолетом, обвел пленников долгим тяжелым взглядом.
– Значит, так, голуби вы мои… Здесь душновато – если я начну каждого из вас бить и допрашивать, я много времени затрачу и вспотею. А я этого не люблю. Давайте так договоримся: вы мне сообщаете имя человека, который бил моего друга. Если кто между делом разок стукнул – он для меня не интересен. Мне нужен тот, кто бил его всерьез. Минута вам на воспоминания. Через минуту я уйду. Закрою наглухо люк. Найду рукав от пожарного брандспойта и подведу сюда один конец, а второй пристрою к выхлопным патрубкам движка. Потом двигатель запущу. Через час мотор заглушу и люк открою. Но вам свежий воздух уже не понадобится… Надеюсь, компаньеро, я все внятно объяснил. Итак, минута пошла…
Ровно через сорок секунд кубинцы назвали имя. Троянов небрежно засунул за пояс пистолет и, нехорошо темнея лицом, поудобнее перехватил заранее приготовленную монтировку.
…Сначала Орехов хотел было присмотреть на трассе более приличный агрегат, остановить его и упросить водителя доставить раненого до места назначения. Добром договориться не получится – вытряхнуть хозяина из кабины и доехать самому. Хорошо бы, прикидывал подполковник, машину «Скорой помощи» встретить – или как тут они называются… Нет, не пойдет – с официальными больницами связываться не стоит.
Решение пришло, когда Орехов увидел на обочине стационарный пост дорожной полиции, рядом с которым стояли сразу два транспортных средства: старенький джип, в котором подполковник без труда узнал российский «УАЗ-469», и тяжелый мотоцикл без коляски. На сиденье мотоцикла бочком небрежно восседал молодой паренек с нашивками сержанта, курил и увлеченно пускал в нежно-синее небо аккуратные кольца дыма.
– Сержант, ко мне! – подполковник лихо подрулил к посту, подняв облако беловатой пыли, и подал команду, не глядя на полицейского – голосом, на который у любого человека в форме срабатывает только один рефлекс: вытянуться по стойке «смирно», а мгновением позже послушно бежать к начальству. Что кубинец и сделал с похвальной поспешностью. – Капитан Фернандес, пограничная стража! У меня раненый – ему нужна срочная помощь. Давай, сынок, быстро заводи свой драндулет и кратчайшей дорогой проводи меня до города!
– Слушаюсь, капитан! Только сейчас старшему доложу, что…
– Бегом, сержант! Докладывайте хоть самому дьяволу, только побыстрее – он кровью истекает!
Однако бежать пареньку никуда не пришлось, поскольку из будки появился привлеченный криками полицейский со знаками различия «суб-тениенте», что соответствует примерно младшему лейтенанту, и коротко распорядился:
– Давай-давай, пепе, поезжай – раз такое дело, надо помочь капитану!
Катить с сопровождением, которое подмигивает синими всполохами огней и заставляет других водителей вздрагивать и прижиматься к обочине, что по шоссе, что по городским улицам – милое дело. Мало того, что можно без опасений выжимать из машины все, на что способен ее двигатель, так еще можно и не бояться, что какой-нибудь лихой паренек не уступит дорогу и, что называется, со всей дури вмажет своим драндулетом в бок или в какую другую часть автомобиля.
Мотоциклист резво летел впереди, мигая фарами и подвывая сиреной, а Орехову оставалось лишь без устали нажимать на педаль акселератора и стараться не отставать от сержанта. Правда, полицейский, учитывая почтенный возраст сопровождаемого объекта, гнал не очень быстро и постоянно поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы удостовериться, что ржавый ветеран исправно пыхтит сзади, а не помер от непосильной гонки.
Примерно за квартал от «места дислокации» российского консульства подполковник посигналил мотоциклисту фарами, предлагая остановиться, и, выскочив из машины, торопливо поблагодарил и объявил сержанту, что тот может быть свободен. Робкие попытки парня возразить и задать какие-то вопросы Орехов мгновенно пресек. Потом с чисто испанской горячностью поблагодарил за помощь, наплел что-то совершенно несуразное про замечательный госпиталь, который есть неподалеку, и приказал слегка оторопевшему полицейскому убираться. Сержант обиженно пожал плечами, козырнул и, оседлав своего стального мустанга, с ревом умчался…
«А зря, вообще-то, я на парня бочку катил, – покидая консульство, устало размышлял Орехов, раскуривая сигарету и прикидывая, как бы теперь без особых проблем вернуться в поселок, где сейчас хозяйничали Троянов и Томпсон. – Хороший мужик. Зануда, конечно, но и врача организовал, и все, что положено. За Славку теперь можно не опасаться – док сказал, что ничего такого уж страшного не произошло. Месяц поваляется, в гипсе да в повязках поотдыхает, а там, глядишь, и снова, как молодой жеребец, забегает… И ладно, гора с плеч! Эх, сейчас бы в душ, потом стакан добрый махануть, пожрать да спать завалиться – обрыдло все, сил уже нет…»
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
