похоже, что все и так очевидно. Братец тоже хочет наследства и, когда время подойдет, он хочет использовать меня как деталь от мозаики, чтобы тоже иметь во всем этом долю.
— Вы что, собираетесь держать меня здесь еще около трех лет?
— Догадалась, значит. Не только красивая, но и умная. Наш старик всегда был на редкость проницательным. Он соединил двух людей, так идеально подходящих друг к другу. Кирилл был моим любимым племянником. Давно с ним не виделся… — с досадой добавил мужчина.
— Вы знаете почему он выбрал нас?.. Ваш отец.
— Без понятия, что пришло этому старому идиоту в голову. Да уже и неважно.
— Вы ненавидели своего отца?
Это очевидно, но я бы послушала, что он скажет.
— А за что мне было любить этого аморального человека? Я никогда не был таким, каким ему надо. Его младший сын — другое дело. Вечно поддакивающий, вечно бегающий за ним… Ему все, а мне ничего. И даже после смерти он явно дал мне понять, что я пустое место, — с злостью процедил мужчина последнее.
— Так он оставил наследство только своему младшему сыну?..
— Ему, тебе и Кириллу. Вам троим. Моему брату — как любимому и единственному сыну. Меня он сыном не считал, о чем не раз сообщал. А вам как участникам.
— А вы хотите…
— Я хочу половину.
— Вы даже не знаете, что там в нем… в этом наследстве.
— А это неважно. Я не разочаруюсь в любом случае. Я просто хочу восстановить справедливость. А ты… ты ни при чем. Я не желаю тебе зла. Когда все состоится, то ты вернешься к прежней жизни. Со своей дочерью и Кириллом.
У его отца есть возможность открыть наследство, у Кирилла сейчас есть наша дочь, а у Дмитрия есть я. Все складывается. У каждого есть по элементу мозаики.
— Я не могу провести здесь три года! Моя дочь…
— Твоя дочь будет в порядке. Она с Кириллом. Уже два дня прошло. У меня была возможность выяснить, что твоя дочь в безопасности и находится рядом с отцом.
Два дня?! Уже два дня! Да он там с ума сходит.
— Кирилл найдет меня… Обязательно найдет.
— У него нет причин тебя разыскивать, дорогая.
— Ч-что?.. — приподнимаюсь выше на постели, ощущая острую боль в боку. — Что вы сказали?..
— Он думает, что ты мертва, и сейчас лучшее, что он может сделать — заботиться о вашей дочери. Когда придет время… он узнает о тебе.
Кирилл
— Клянусь, это не я! Я бы не прислал головорезов в дом своего сына! Это низко даже для меня! — с пеной у рта оправдывался отец.
Я знал, что это не он. Он и впрямь не мог пойти на такое. Это по крайней мере не в его интересах. Я здесь соверешенно по другой причине.
— Я здесь не за этим, — прохожу дальше по его кабинету. Мама тут неподалеку, с ужасом глядит на меня. — Но все же ты имеешь к этому отношение.
— О чем ты?..
— Кирилл, ты ужасно выглядишь, — встревает мать. — Ты хоть спишь? Ты можешь заботиться о Арише в таком состоянии?
Она сейчас с моим старшим братом. Я решил, что могу доверять ему и Наде, пока разыскиваю Ульяну. Моей дочери сейчас не лучше со мной. И это факт.
— Моя дочь — не ваша забота, — прорычал я. — И не встревай, когда я говорю с отцом. Это кто-то из твоих врагов, — указываю пальцем на отца. — Больше некому!
— Что? Это чушь, Кирилл! Никто из моих недоброжелателей не посмел бы выкинуть подобное и…
Я не даю договорить ему. Молниеносно подхожу к его столу и ударяю по нему кулаком. Мать взвизгивает.
— А не пошло бы к черту твое мнение о себе, а?! Хватит тут гнуть из себя! Я уверен, что ноги растут именно из твоих косяков перед кем-то! Я хочу, что ты озвучил имена всех!
— У меня нет таких врагов, Кирилл!
— Что у вас тут творится? — слышу брата, который вошел в кабинет. Увидел меня и замер.
— Выйди вон! — рявкнул на него отец. — Тебя сюда не звали, — надо же, как неожиданно. Решил спровадить своего верного щенка. В первый раз в жизни голос на него повысил кажется.
Матвея как ветром сдуло. Мать следом за ним удалилась.
— Кирилл, я даже не могу представить у кого хватило бы на такое смелости. Я серьезно.
— Ты понимаешь, что она сейчас у них?! Понимаешь ты это?! Вспоминай! Загляни поглубже в свою память! Не в ближайшие десять лет! А дальше!
— Полиция сделала выводы…
— Она жива! — заорал я. — Кровь была не ее. Только совсем немного ее крови было там. И они забрали ее. Будь она мертва, они бы оставили ее как есть. На какой черт она им мертвая?!
— Без понятия… Хорошо бы, если бы ты был прав, — кивает отец. — Я… — обхватывает он голову руками. — Я не представляю, кто это может быть. Может, тебе кто-то мстит?..
— Я не шагал ни по чьим головам. Это кто-то мстит тебе, или всем нам.
— Тогда почему они не звонят? — раскинул родитель руки в стороны. — Уже почти трое суток прошло! Они почему-то не звонят и не озвучивают свои требования!
Это да. Действительно странно.
Ульяна
Нет, нет… Этого не будет. Я не останусь здесь на три года! Кирилл не мог поверить, что я мертва. Не мог… Не увидев моего тела, он наверняка решил, что я жива, и уверена сейчас делает все, чтобы найти меня. Я должна верить в него, но и самой пытаться все возможное сделать, чтобы убраться отсюда.
— Не злись на меня, девочка. Все так сложилось не из-за тебя. В этом нет твоей вины.
Ясное дело, что нет моей вины. Это они виноваты. Все они! Втянули нас в не пойми что.
— Пожалуйста… Позвоните Кириллу. Дайте мне с ним поговорить. Я должна знать, что моей дочерью все в порядке. Она еще очень и очень маленькая…
— Нет, — качнул головой мужчина. — Ребенок в порядке, уверяю тебя. А Кириллу пока не нужно ничего знать.
— Вы понимаете, через что хотите меня провести? Три года! Три года я не увижу дочь и Кирилла! У вас сердце вообще есть? Или оно целиком состоит из мести вашему брату?
— Ты боишься. Это нормально. Но ничего… если ты важна для Кирилла, то его жизнь за это время не изменится.
Да при чем тут Кирилл и то, как изменится его жизнь! Я просто-напросто не доживу до этого момента! Я уже не могу здесь находиться. Меня
