прятались от мрачных перспектив друг в друге. И эти мгновения счастья хотелось растянуть максимально далеко, желательно на всю жизнь. Но у них были лишь эти два дня.
Эррин поёжилась от прохлады, и крепкие руки тут же обняли её со спины. Она с удовольствием откинула голову на мужское плечо и прикрыла глаза.
— Мы справимся, — сказал он ей в макушку.
— Мы справимся, — эхом подтвердила она.
Они едва успели спуститься в долину, как Эррин тоже почувствовала изменения. Воздух словно начал раздражать кожу. Ближе к логову он начал колоться, а потом даже пощёлкивать.
Песок под ногами шуршал и уговаривал повернуть назад. Исполинские камни предупредительно топорщились и грозили пальцами. Разгоравшееся солнце прогоняло их в тень.
Но они шли. Высокий чёрный колдун и рыжеволосая девушка.
Зверь так же лежал в уютной лежанке из валунов, которые окружали его, будто немые стражники. Большой чёрный холм — вот что пока представляло из себя это огромное чудовище. Разглядеть хоть какие-то подробности не удавалось, как Эррин не всматривалась.
Они уже давно обсудили все детали и теперь просто ждали.
Эррин должна была забраться на один из больших скальных выходов — оттуда и обозримость лучше, и можно спрятаться за крупными кусками породы. Она по настоянию Годдарда слазала туда, чтобы понять, как быстро она добёрется до верхней площадки и насколько там устойчиво. Колдуну хотелось разместить её подальше, но оттуда уже мог не достать парализатор.
Сам Годдард собирался простоять посередине большого открытого пространства прямо напротив логова. И хотя расстояние было довольно приличным, Эррин всё равно переживала: насколько велик окажется Зверь, когда встанет на все свои лапы? И сколько шагов ему понадобится, чтобы дойти до колдуна.
Они не обсуждали беспокойство друг за друга. Не рассматривали вариант того, что что-то может пойти не так. И ни словом не обмолвились о том, что будут делать, если план провалится и Зверю удастся выдохнуть тени. Самый ближний город, после Виттега был Доджин. Хотя, по сути, это не имело никакого значения. Эррин не была готова убивать жителей никакого города. Но и позволять Годдарду взваливать эту ношу на себя ей было невмоготу. Она мысленно молилась лишь об этом: чтобы не пришлось повторять ошибки прошлого, совершая ещё большие.
— Эррин, начинается!
Она подскочила испуганным зайцем и замерла на мгновение. Годдард порывисто прижал её к себе, посмотрел в глаза, словно запоминая, и поцеловал в губы. Коротко, но крепко.
После чего развернулся и уверенным шагом направился на свою условленную позицию.
Эррин тоже метнулась к скале и полезла, ловко цепляясь за уступы. Наверху располагалась не только удобная площадка — там ещё был выступ, вроде обломка, к которому можно было прислониться спиной. Но Эррин, напряжённая, словно готовая порваться тетива лука, вытянулась и до рези в глазах вглядывалась в логово.
Чёрная гора начала увеличиваться в размерах. Она распухала, надувалась, словно пузырь в гнилом болоте, а потом вдруг опала. И вокруг от этого мощного выдоха полетел в разные стороны потревоженный песок. На мгновение Годдарда скрыло этой тучей — он лишь вскинул руку, чтобы защитить лицо. Даже до Эррин долетело, и ей пришлось ненадолго спрятать лицо в ладонях. Но она тут же отняла их, чтобы не пропустить ничего важного.
Чёрная гора начала трансформироваться. С двух сторон выделились два горба. Эррин не сразу поняла, что это лопатки — Зверь потягивался, упирал затёкшие лапы, чтобы встать. Чёрная куча росла вверх, но понять детали было нельзя. Он возвышалася уже и над скалой, где стояла Эррин, и над ближайшим утесом тоже.
Пока не начала подниматься голова. Первыми расправились рога — Эррин не сразу их разглядела за длинной косматой шерстью. Но вот они уже протыкают небо, совершенно инородно выделяясь на фоне чистого голубого неба. Плоский лоб с бороздами морщин и заломов, где курчавилась чуть более короткая шерсть, нависал над глазницами. Сначала казалось, что он всё ещё спит. Но глаза открылись, загоревшись узкими красными щелями, и Эррин содрогнулась: это было не животное, оно даже не производило ощущение живого. Оно находилось словно в другой системе координат. Не отсюда, не местное, чужое.
На морде выделились объёмные ноздри, от них вниз шла полоса, раздваивающуюся в огромную пасть. Зверь зевнул, смежив веки, зато продемонстрировал два ряда клыков, каждый из которых был размером с саму Эррин.
Спутанная, даже свалявшаяся шерсть косматыми пучками торчала во все стороны. Особо много её было в районе шеи и на спине — во всяком случае, как позволял увидеть ракурс. Передние лапы, судя по всему, были и длиннее, и мощнее задних. Скорее всего, это сказывалось на его манёвренности и скорости передвижения. Впрочем, при таких размерах, ему было достаточно сделать всего несколько шагов, чтобы добраться до Годдарда.
Но самым пугающим был даже не размер чудища. А то ощущение, которое волнами расходилось вокруг него. Сковывающий страх. Безотчётная паника. Всепоглощающая потребность бежать прочь так быстро, как только можешь.
У Эррин поднялись дыбом все даже самые мелкие волоски на теле. Она потрясла головой, прогоняя пришедшую в голову мысль спрыгнуть со скалы и убежать. Причём, по ощущениям, ей было всё равно, как прыгать — хоть головой вниз, не обращая внимания на такие мелочи, как реальная возможность разбиться насмерть.
В горле Зверя заклокотало. Было похоже, будто друг о друга трутся горы. А потом он открыл пасть и с видимым удовольствием выпустил звук наружу. Рык разнёсся по округе, и даже было видно, как искажается воздух.
А Эррин догадалась, что это был и не рык, а просто зевок проснувшегося монстра.
* * *
Движение магии, полившейся от Годдарда в сторону Зверя, она определила моментально. Надо же, раньше её чувствительность была намного хуже, всё же магически она выросла очень сильно за время путешествия. Первое, что должен был сделать Годдард, — это раскрыть заткнутые уши. Это было самой простой частью плана.
Зверь, обретя возможность слышать, недовольно мотнул своей башкой так, что рога свистнули рассекаемым воздухом. И он вышел из своего лежбища.
Всего лишь шаг, а Эррин показалось, что тот стал слишком близко. Стоять и ждать было тяжело. Годдард плёл и плёл магию, обвешивал Зверя невидимыми сетями, тянул назад к земле. Но монстр не хотел к земле — он хотел идти и есть. И Годдард давал ему это. Эррин видела, как под ногами Зверя возникли ленты наподобие тех, которые есть в Слое равноденствия. Когда чудище сделало новый шаг, ленты пришли в движение. Мощные лапы двигались, отталкивались, шагали, даже иногда прыгали,
