тропа имеет своё начало. Пёс не спеша приближался к нему неторопливой походкой. Как бы обрисовывая Вадиму свои намерения. Последний старался даже не шевелиться, дабы выиграть немного времени для решения сложившейся ситуации. Если дёрнется он, то дёрнется и пёс. И не надо ломать голову, чтоб понять, кто из них двоих бегает быстрее. Инстинктивно Вадим принялся пятиться назад, тихо похрустывая лежащими под ногами ветками. Пёс значительно прибавил в скорости. Вадим был готов поклясться, что вот-вот этот сгусток чёрного дыма бросится на него и наверняка попытается разорвать ему горло. И, возможно, удачно. Но то, что произошло дальше, не смогло бы и вряд встать с его самыми изощрёнными ожиданиями. Лапы пса начали белеть, приобретая знакомые оттенки, глаза погасли, меняя расположение на морде, спина перестала испускать чёрные всполохи дыма. Разгибаясь во весь рост, издавая при этом отвратительный хруст, перед Вадимом во всей ногой красоте возникла Полина Семёнова.
Сказать, что Вадим просто опешил – значит промолчать. Он лишился всякого дара речи, глаза его сделались круглыми, челюсть отвисла ближе к земле. «Какого пса?» – пробормотал он. «Какого… что? – тотчас послышалось в его голове. – Только не делай вид, что не догадывался. И откуда ты взялся такой? Настырный. С пустыми руками пришёл? Обычно тут только похороны, а ты, я так понимаю, по другому поводу. Ко мне?»
Сдавив виски ладонями, Вадим со всей силы зажмурил глаза, но Полина никуда не пропала, а продолжала осторожно подходить к нему всё ближе.
«Я… я видел тебя на записи! Тебя убил твой муж! – кричал Вадим. – Мне необходимо было всё понять».
«Зачем? – спокойно спросила она. – Ты хочешь у меня всё забрать? И ты тоже? Он пытался, но ему эта задача была не по зубам. Но он хотел забрать своё, а ты – чужое. Вряд ли я отдам тебе это».
«То есть я прав! Это была месть? Всем этим… – осёкся Вадим, показывая рукой в сторону города. – Так вот кому все эти кресты? Это ведь те, пропавшие, а потом и найденные мужчины. С обглоданными конечностями и выеденными… и ни одной женщины… ты им кресты ставила…»
«Не переживай, и тебе тоже сделаем. Вот видишь один чистый есть? Поставила специально на такой случай. Как мне когда-то поставили крест, – печально сказала девушка. – Нет, не Полине. Наплевать на эту взбалмошную нимфоманку. Лане. Она не заслужила смерти. Я не заслужила. Не знаю, как объяснить. А я и не хочу ничего объяснять. Если сейчас уйдёшь, я всё, так и быть, забуду».
«Как только заберу то, зачем пришёл», – нарочито громко заявил Вадим, разворачиваясь и направляясь к дальней могиле.
Через мгновенье образ Полины вновь возник из чёрного облака, перекрывая дорогу.
«Чёрта с два! Это теперь мои вещи! Я не отдам их тебе! Тем более тебе! Какому-то проходимцу! – кричала Полина в голове Вадима, подбираясь вплотную. – Как… как у тебя это получается делать? Я не могу подойти к тебе слишком близко. Бред!»
Тогда Вадим достал из кармана липкий медальон и вытянул перед собой.
«Этого ты боишься?» – улыбнулся он.
«Ах ты сука! Где ты его нашёл? Она столько лет искала, а он был у тебя?» – ненавистно шипела девушка.
Странное ощущение испытывал Вадим, слыша её голос в виде электронных помех, когда губы на её лице оставались неподвижными. Договорив фразу, она вновь исчезла.
Вадим продолжал идти к могиле, до которой осталось не больше десятка метров. Неожиданно призрачный пёс появился совсем рядом, прыгнув на Вадима так резко, что сбил с ног. Медальон, за счёт неприятной липкости остался в ладони, но камера отлетела в сторону и хорошенько шлёпнулась об землю. «Бедная моя старушка – камера, за пару месяцев уже второй раз падает», – печально подумал Вадим. Он попытался резко встать, но пёс вновь повалил его на землю.
«Что, не можешь откусить мне голову, так хоть с ног повалить пытаешься? Жалкое зрелище», – ворчал Вадим, обращаясь больше к себе, чем к девушке.
Он сделал очередной рывок, но пёс тут же повалил его, пронизывая тело. Вадим почти не пытался подняться. Он полз на четвереньках, сокращая необходимое расстояние. Вихри чёрного дыма проносились вокруг него, окутывая голову. Пёс наносил удар за ударом, то с одной стороны, то с другой. Вадиму было не больно, как если бы его сносило сильным порывом обычного ветра. Чем ближе он подбирался к цели, тем сильнее Полина пыталась помешать добраться до креста. Она мгновенно превращалась в человека, стараясь ударить ногой Вадиму в ухо, и каждый раз, промахиваясь, сильно сердилась. До креста оставалось каких-нибудь три метра. Черное облако пролетело мимо Вадима с такой силой, что порывом воздуха с земли поднимало листья и ветки, осыпая его голову. Затем снова и снова, в попытках всё ещё помешать осуществить задуманное. И когда торчащая из земли неровная палка с привязанной к ней табличкой была на расстоянии вытянутой руки, между ней и Вадимом из ниоткуда возник огромный пёс, покрытый чёрным дымом с фиолетовым отблеском. Тогда Вадим в первый раз увидел собаку настолько близко. В глазах его переливался голубой огонь, с белых клыков капала чёрная слюна и растворялась прямо в воздухе. Пёс издал душераздирающий рык, за которым различалось невообразимое отчаяние. Что же так она вцепилась в этот хлам? Что в нём такого, что заставляет невозмутимо сражаться за него?
Одним махом Вадим дотянулся до креста, прорывая призрачную плоть, и резким движением вырвал его из земли. Собака в одно мгновенье растворилась в воздухе прямо перед его лицом. Вместе с этим смолкли все тревожные звуки, стих ветер, отчего листья перестали настойчиво шелестеть. Из головы ушла вся туманность. Вадим отбросил деревянный крест в сторону и завалился на спину. Оставалось самое малое – раскопать могилу и достать всё припрятанное Николаем Семёновым добро.
Лежать в своё удовольствие времени не было. Тем более на холодной земле. Да и неудобно, когда ветки впиваются в затылок. Вадим лениво осмотрелся, сообразил в какой стороне расположился небольшой холмик земли, не тронутый растительностью и вплотную подполз к нему. Земля была прохладная, но рыхлая, будто бы предварительно распаханная для удобства. Не придумав ничего лучше, Вадим принялся рыть землю руками. «И ходила сюда, чтобы… рыть землю. Вот прямо так, руками. Приходит и роет, роет», – пронеслось в голове. А какие у него были варианты? Лопата осталась дома, а дело нужно было завершить.
Спустя минут десять рука упёрлась в твёрдое. Замёрзшими пальцами он подцепил покрытый землёй предмет и с усилием вытащил его на поверхность. В ладони оказалась
