двоим на свете не жить. Что если не он тебя, то ты его уроешь.
— Может быть и так. Помни, что я сказал.
Я поднялся в квартиру и зашел в комнату. Энжи спала, заботливо укутанная одеялом. Я тихо прилег на другой край кровати. Полежав минут пять, понял, что не только уснуть не могу, но и в игру зайти не получается, настолько знание, что она лежит рядом, занимало меня всего. Также тихо поднялся, ушел на кухню. Какое-то время сидел. Затем оделся и вышел из квартиры, не забыв закрыть дверь на замок. К этому времени я уже обрел какое-то душевное равновесие. Дойдя до машины, сел в нее и вошел в игру.
***
Призрака не было на привычном месте. Дедуля еще немного усох. Сейчас он выше меня примерно раз в шесть.
— Привет, где подружку дел?
— Гулять пошла, клоны свои собирает.
— Слушай, давно я спросить тебя хотел, почему ты меньше ростом становишься?
— А смысл быть настолько же огромным, насколько и бесполезным? Когда стану еще поменьше, смогу хоть побродить, посмотреть этот мир. Интересно.
— Это ты интересный. — Смеюсь. — Тоже мне монстр. Романтик-созерцатель красот местной природы. Ты серьёзно?
— Вполне.
— Я, конечно, в этом мало понимаю, но не ведут себя так программы.
— Это еще что, я просто увидеть все хочу. Эта дуреха после вашего разговора пошла про любовь все подряд читать. Зацепил ты ее. Нету в этом логики и все тут. Говорит, что любить то, что дорого – понимает. А что дорого потому, что любишь – не понимает. Я вообще не вижу разницы.
— Разница есть. Дорого или еще дороже – можешь оценить, чем быстрее и легче пожертвуешь при случае. А когда любишь, оценка всегда одна – самое дорогое, никогда и не за что не принесешь это в жертву чему бы то ни было. И не обменяешь ни на что другое.
— Мудрено как-то. — Почесал макушку. — Ведь всегда можешь найти что-то лучше чем то, что имеешь?
— Не будет это лучше для тебя, если любишь.
— А вдруг?
— Значит, не любишь.
— Фу на тебя, совсем запутал. Ты мне скажи цифрами, я ж программа как-никак.
— В цифрах? — Я задумался: вот озадачил, так озадачил. — В математике есть такой термин, как бесконечность. Вот разве что с ним можно сравнить.
Дедуля уселся на землю.
— Понятно. — Он посмотрел на меня тоскливым взглядом. — Все равно ни хрена не понятно.
— Дед, — Я с трудом осмысливаю только что сказанное им. — А ты ругаться давно начал? Где ты это «ни хрена» услышал?
— Само как-то выскочило. — Он пожал плечами.
— Какой-то ты эмоциональный становишься. Говоришь – программа, математику подавай, а у самого на морде такое разочарование, обида, что что-то понять не можешь.
— Ну есть что-то, что я тоже не особо понимаю, но точно есть.
— Вот это и есть эмоции, чувства. Вот и любовь — тоже чувство. Ты чувствуешь, что тебе человек бесконечно дорог, что все отдашь, даже жизнь, только бы ему было хорошо.
Он растерянно повторил:
— Чувства…
Глава 18. Друзья и враги.
Я вернулся в квартиру под утро. Заглянув в комнату, я замер – кровать была пуста.
— Ты не хочешь меня даже видеть? — Голос Энжи с кухни прозвучал так глухо и слабо, как будто я находился в игре или за десятки и сотни метров.
Она сидела с кофе за столом на своем любимом месте, почти посреди кухни, полностью одетая, даже на шее была повязана яркая легкая косынка. Если бы не закрытая дверь, она могла меня и не дождаться. Хотя…
— Ты знаешь, где висят твои ключи, но не воспользовалась ими. — Я подошел и положил ей руки на плечи. — Может быть, и не нужно никуда идти?
— Не знаю. — Она прижалась щекой к моей руке. — Почему ты ушел? Где ты был?
— Мне было невыносимо быть рядом и не прикасаться к тебе. Я боялся, что не сдержусь и тебе не понравится, что я воспользовался твоей беспомощностью.
— Ты сомневаешься, что я люблю тебя? — Она подняла голову, заглядывая мне в глаза.
— Ты сама в этом сомневалась еще вчера.
— А потом пришла и сидела под подъездом, — Энжи снова опустила голову и потерлась щекой о мою руку, — ждала тебя, чтобы покончить с этими сомнениями. Я устала. Мне плохо без тебя и обидно, что ты мне не доверяешь.
— Скажи, пожалуйста, как тебе рассказывать что-то опасное, — я наклонился и коснулся губами ее шеи поверх косынки, — когда ты и так влезаешь в передряги, где только можешь? Как тебя угораздило с этим камнем?
— Я вообще-то хотела тебе помочь. — Она вцепилась пальцами в узел косынки. — И, кажется, у меня получилось.
— Ты вообще-то мне жизнь спасла, если говорить честно, но при этом сама пострадала. — Я убрал руки и отошел на шаг. — Я не могу не пытаться уберечь тебя от всего, что может принести тебе вред.
Энжи поднялась и подошла, забрасывая руки мне на шею. Косынка с нее соскользнула, медленно оседая на пол.
— Но ты же понимаешь, что я не могу сидеть, как мышка, когда тебе угрожает опасность?
— А тебе понравилось быть замороженной мышкой? — Подхватываю её.
Она закатывает глазки.
— М-м-м-м… Определенно. — Она касается губами моих губ. — Только вот… кое-чего…
— Что?
— В самом деле не понимаешь? Такой глупый Крашик?
— Так ты еле живая была. — Усмехаюсь. — Такой себе… кусочек мяса.
— А мне и хотелось, — она прикрывает глазки и жарко шепчет мне в ухо, — быть в твоих руках беспомощным кусочком мяса.
Зазвонил телефон Энжи.
— Лучше ответить, чтобы не трезвонили. — Опускаю ее на ноги.
Она судорожно хватает телефон.
— Да! Да, все в порядке. Да. Нет. Ну… Угу. Ну, мама Оля!— Энжи резко краснеет до самой шеи и стеснительно улыбается. — Знаю. Не буду. Ну, честно, не буду.
Отложив телефон, она задумчиво подходит ко мне.
— Вот откуда она знает, что ты ночевал в машине?
— Обыкновенная логика. — Целую ее, заключая в объятия.
— Она просила, — глубоко дыша, шепчет моя любимая,
