ощущаю себя маленьким мальчиком. Знаешь, бывают времена, когда я просто не знаю, как вести себя с тобой. Ты как непредсказуемый ураган, от которого не ведаешь чего ожидать, не знаешь, в какую сторону он поменяет свое направление. И это пугает, заставляет испытывать страх за то, что ты, в один прекрасный момент, повернешь в противоположную от меня сторону, оставив совершенно одного.
Глаза мои непроизвольно расширились, обращаясь к ректору в немом изумлении. Лавор лишь, взглянув в ответ, как-то по-детски ухмыльнулся, одарив меня печальной и ласковой улыбкой, которая могла показать всю его беспомощность, что он испытывал в данное мгновение.
Я понимала, что большая часть его слов была вызвана алкогольным опьянением, хоть и легким, но все же. А потому, сейчас я не имела ни малейшего представления, что именно должна ответить на его признания. Нет, меня не удивляло то, что он говорил. Скорее немного печалило…
— Никто не знает, как повернется жизнь в следующий момент, — тихо ответила я, машинально отвернув лицо к противоположной стене.
— Поэтому меня все это и страшит. Странно, конечно, испытывать подобное. Однако, контролировать свои чувства, я почему-то не способен, хоть и стараюсь изо всех сил. — приглушенный тон Лавора, отчего-то заставил меня вздрогнуть. — Знаешь, когда я заметил тебя в первый раз…
— Вы про тот случай, когда я попала в вас сумкой? — тут же перебила я, машинально покраснев, стоило только этому постыдному моменту моей жизни всплыть в памяти.
Тихий смех послышался со стороны и я не удержалась, снова обратив все свое внимание на ректора. Задумчивая улыбка расцвела на его губах, а полузакрытые глаза, мечтательно уставившиеся куда-то вперед, ясно давали понять, насколько же сильно он ушел в чертоги своих мыслей, что заставили его оказаться где-то там, очень далеко.
— Нет… — мягко ответил Лавор. — Я заметил тебя еще раньше. Твои волосы очень сильно выделялись на фоне остальных. Помню, как каждое построение адептов, невольно натыкался на тебя взглядом, наблюдал…
— Вот оно как… — протянула я, пытаясь припомнить нечто подобное.
Однако, как я ни старалась, все не могла выловить в своих воспоминаниях ректора, что мог исподтишка подглядывать за мной, не могла вспомнить его заинтересованных глаз. Вообще, до той поры, когда случилось то происшествие с сумкой, я не воспринимала директора как человека, в которого можно было бы влюбиться. Всегда он казался жестким, сухим в общении и временами навевал страх. Но сейчас, сидя в темноте и ощущая рядом его тепло, с уверенностью могу сказать, что мое мнение никогда не будет прежним.
— Зелье, которое я тогда по ошибке выпил, лишь дало толчок к тому, что я сейчас испытываю по отношению к тебе. Но ты даже представить не можешь, насколько сильно оно меняет сознание, насколько сильно привязывает к человеку во время своего действия. За некоторые вещи, что происходили между нами, я так и не попытался извиниться.
— Я понимаю, ведь то были не вы, а лишь воля, навязанная магией, — я пожала плечами, желая всеми силами избежать этого неловкого разговора.
— Арайа… — неожиданно выдохнул Джаспер, резко развернувшись ко мне.
Вдруг его ладони опустились на мои плечи, притягивая ближе к себе. Глаза, хоть и казавшиеся стеклянными, смотрели на меня со всей серьезностью, однако я не могла не заметить судорожные колебания, мелькавшие в них. Он словно не мог решиться на что-то, безмолвно спрашивая разрешения, умоляя.
Я сидела неподвижно, боясь даже шелохнуться. Острые линии скул и подбородка сильно выделялись в темноте, подсвеченные слабым светом, что доходил до нас с улицы. Тени под глазами, лишний раз давали понять, насколько сильно он устал и, что вероятнее всего, напрочь лишил себя сна.
Одна его рука, медленно сползла вниз, доходя до моего предплечья, нежно поглаживая открытую кожу. Странно, что в этот самый момент мне не хотелось сбегать. Не смотря на всю неловкость, не смотря на то, насколько близко мы сейчас были друг к другу, я хотела, чтобы время на мгновение остановилось.
Когда он склонил свою голову, неотрывно глядя на мои губы, я лишь прикрыла глаза в томительном ожидании. Только вот поцелуя не последовало. Зато, я почувствовала, как мягкое касание, словно невесомое перышко, щекоткой прошлось по моему виску, спустившись к щеке. И снова я ощутила, как ворох мурашек пробежался по всему моему телу, заставляя непроизвольно вздрогнуть.
Но, неожиданно, я почувствовало нечто, заставившее меня встрепенуться, собрав все свои мозги откуда-то с пола и вложив их обратно в голову. Я сразу поняла, что ректор принял спиртной напиток и не придала этому особого значения. Только вот сейчас, ощущая его горячее дыхание на своем лице, до мне вдруг дошел еще один, смутно знакомый запах. Аромат исходил странный, интуитивно настораживающий, словно я знала какой-то ответ, только вот никак не могла вспомнить, а нехорошее предчувствие внутри все росло и росло, заставив меня чуть отстраниться.
— Директор… У вас не кружиться голова? — быстро спросила я, обхватив его лицо ладонями. — Вы себя хорошо чувствуете?
— Я сделал что-то не так? — обеспокоенно пробормотал мужчина, положив свои руки поверх моих, крепко вцепившихся в него. — Арайа, извини… Извини меня, если я позволил себе лишнее против твоей воли…
— Да подождите вы! — мотнула головой я, раздраженно прикрикнув на мужчину. — Вы пили только алкоголь? Не принимали ничего больше?
— О каком алкоголе ты говоришь? — непонимающе нахмурил лоб мужчина. — Около часа назад, я пил лишь чай… Ты не заболела, случаем?
Нет, мое обоняние не могло меня подвести. Что-то, а нос — один из главных инструментов зельевара.
— То есть, вы хотите сказать, что не пили сегодня ничего крепче чая?
Ректор лишь покрутил головой, озадаченно сверля меня взглядом. Но почему я ощущаю именно запах спирта? Горьковатый дух, витавший возле нас и исходивший прямиком от ректора, отдаленно напоминал лекарство. Только вот я безошибочно знала, какие ароматы издают благотворные растения, и какие — не очень. И дело здесь далеко не в уникальной способности к запоминанию. Когда ты учишься несколько лет в прикладниках и твой профильный предмет — это зелья, то хочешь не хочешь, а зарубишь себе на носу, что большая часть растений, отдающих горечью, противной прогорклостью, а порой и сладостью, в большей своей степени ядовиты. И то, что я ощущала сейчас, не говорило мне ни о чем хорошем, заставляя судорожно искать в памяти то, с чем можно было сравнить этот дурман.
— Так, посидите здесь, — я вновь усадила ректора обратно на кровать. — Я сейчас вернусь.
Но не успела я сделать и шага, как горячая ладонь Лавора обхватила мое запястье, заставляя
