фильме, они узнают, что у нас в Монтане была целая съемочная группа, если только они уже не знали об этом. — Что еще?
— Больше ничего. Ты знаешь, как это бывает. Некоторые фотографии становятся вирусными. Другие умирают. Не показывайся с ней снова, и все будет в порядке.
Если папарацци увидят меня с одной женщиной дважды, тогда они начнут пускать слюни.
— Пришли мне фотографию, — приказал я.
— Она в твоем почтовом ящике. Кто она, Шоу?
— Женщина, с которой я познакомился здесь.
— Ни хрена себе. — Я практически услышал, как она закатывает глаза. — Это то, что тебе нужно будет объяснить мне позже? Или мне нужно отправить соглашение о неразглашении?
— Нет и нет. — Я чертовски уверен, что Пресли не подпишет соглашение о неразглашении. С ней мои секреты были в безопасности, и мне не нужен был лист бумаги, чтобы доказать это. Кроме того, после того, как я уеду из Монтаны, объяснять будет нечего.
— Ты уверен? Потому что…
— Я уверен.
— Хорошо, — пробормотала она. — Я дам тебе знать, если появится что-то еще.
— Хорошо. И, Лорелин? Спасибо.
— Просто выполняю свою работу, — сказала она и повесила трубку.
К счастью для меня, у нее это хорошо получилось.
Лорелин взяла на себя роль моего менеджера и не скрывала своего мнения. По большей части я слушал и следовал ее советам. Она была раздражена моим решением уйти на некоторое время. Лорелин боялась, что я потеряю свое положение на вершине.
Но пришло время для чертова перерыва, потому что на вершине было одиноко.
Было трудно верить, что люди хотели дружить с тобой не из-за твоей славы. У большинства были скрытые мотивы, они хотели использовать меня в надежде на собственный успех — вот почему находиться рядом с Пресли было так освежающе.
Черт возьми, она даже не хотела, чтобы ее видели со мной.
Я заехал на свою подъездную дорожку, джип Пресли уже стоял на ее. Открыв электронное письмо, я взглянул на фотографию и поворчал. Но оно не было ужасно. Мы с этим справимся.
Приближение было слишком сильным, и снимок был частично не в фокусе. Пресли была в профиль, не ее лицо было главной мишенью. А мое.
Нам повезло.
Дерьмо. Тот трюк со столом для пикника был чертовски глупым ходом. Если бы кто-то сделал фото тогда и оно просочилось бы в сеть, Пресли отрезала бы мне яйца. Я бы отдал ей нож за то, что она был так неосторожен.
Я вышел и побежал трусцой к ее дому, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что кроме меня, на улице никого нет. Только в следующем квартале на улице играли какие-то дети.
На мой стук Пресли распахнула дверь, приветствуя меня лукавой улыбкой.
— Привет.
— Привет. — Я вошел внутрь, закрыв за собой дверь. Затем перешел прямо к делу. — Я должен кое-что сказать, и тебе это вряд ли понравится.
Ее улыбка погасла.
— Что?
— Кто-то сфотографировал нас на байке на прошлой неделе. Вероятно, кто-то пытался заработать несколько баксов и продать фото таблоидам.
— Что? — Ее глаза расширились. — Что это значит? Они знают, кто я? Что мы, — она взмахнула рукой между нами, — вместе?
— Мой менеджер сказала им, что ты моя ассистентка на съемках и что мы тестировали мотоцикл для фильма. Вот и все.
— И это все? — Она скрестила руки на груди и направилась в гостиную. — Я не… я не уверена, что мне делать.
— Тебе ничего не нужно делать. — Я последовал за ней в комнату и положил руки ей на плечи, поворачивая ее к себе. — Мне жаль. Я знаю, это отстой, но лучшее, что можно сделать, — это проигнорировать.
— Проигнорировать? — Она посмотрела на меня так, словно у меня выросла еще одна голова.
— Да. Проигнорировать. Фотография исчезнет. До тех пор, пока нас снова не сфотографируют вместе. Они не знают твоего имени, так что вряд ли смогут тебя выследить. — Пока.
Взгляд Пресли метнулся к окнам, выходящим на передний двор. Она бросилась к ним, опуская жалюзи.
Я усмехнулся, но когда она бросила взгляд через плечо, я сжал губы.
— Я не хочу, чтобы меня снова сфотографировали. — Она протопала на кухню, открыла холодильник и появилась оттуда с горстью морковок. Она зажала одну между зубами, яростно пережевывая.
— Это прекратиться, — пообещал я. — Прекратиться, как только я уеду. Но если ты беспокоишься, мы можем покончить с этим прямо сейчас.
Я затаил дыхание, ожидая и наблюдая, как она обдумывает это. Меньше всего я хотел, чтобы это закончилось. Я не был готов бросить ее, это момент и так наступит достаточно скоро. Но я бы не стал ставить ее в неловкое положение. Я бы не стал заставлять ее подвергаться риску встречи с голливудскими гадюками.
Пресли стала жевать медленнее, затем и вовсе перестала, и сглотнула.
— Нет.
Сладкое облегчение разлилось по моему телу. Я улыбнулся и шагнул ближе, обхватив ее лицо руками.
— Мне нравится, когда ты говоришь мне «нет».
Она поднесла ко рту еще одну морковку, но я поймал ее за запястье, прежде чем она успела поднести ее к губам.
И завладел ее ртом своим собственным.
— Что ты сегодня делал? — спросила Пресли, лежа рядом со мной.
— Утром — работал. Выпил пива с Люком. Ждал тебя.
— Снова пил пиво с Люком. Нужно ли мне ревновать к этому бромансу? Мы эксклюзивны, ты знаешь. Я не упоминала об этом, но ожидаю, что ты будешь полностью моим, пока ты здесь.
Я ухмыльнулся, очерчивая круг на ее обнаженном плече.
— Знаешь, ты мне нравишься. Но Люк? Он что-то особенное.
— Он замечательный. — Она облизнула губы. — Он дружит с Эмметтом. Иногда я вижу его в городе. Ему так идет эта форменная рубашка, а джинсы, которые он носит, такие…
Я ущипнул ее за ребра.
— Ай! — воскликнула она, смеясь и отмахиваясь от моей руки. — Шучу. Я даже не знаю этого парня.
— Верно, шутишь. — Я переплел свои пальцы с ее. — Ты не будешь говорить о замечательных копах, если только речь не будет идти о замечательном бывшем копе, который сейчас голый лежит в твоей постели.
Она положила подбородок мне на грудь.
— Ты расскажешь мне, почему перестал быть копом? Ты сказал, что это другая история.
— Да, другая. — Я глубоко вздохнул, убирая прядь волос, упавшую ей на глаз. Мне нравились ее волосы, они были уникальными, стильными и непохожими ни на чьи, но мне не нравилось, что временами они закрывали ей глаза. Я хотел купаться в синеве так долго, как только мог.
— Ты не
