ведунья, тертая такая тетка, лет пятидесяти на вид.
Константин чуть приотстал.
— Витор, ори пьяным голосом что-нибудь неразборчивое. Если что, скажем, что ты надрался, и волочем тебя на леткор.
— Как прикажите, Ваше сиятельство, — с трудом произнес первый помощник и, повесив голову, подражая пьяному, запел какую-то тягучую тоскливую песню на мотив, напоминающий «Черного ворона».
Константин пошел чуть впереди. Дмитр и Юлия прикрывали их сзади, в середине Мал с Радимом волокли «перебравшего» товарища.
Воронцов поравнялся с наблюдающими за ними стражами и вежливо кивнул. После чего виновато развел руками.
— Не задался вечер, — произнес он, прикуривая папиросу, и, раскрыв пачку, протянул ее дружинникам.
Те отказываться не стали, табак у незнакомого наемника был хорошим и дорогим. Закурили, постояли. Когда процессия покинула поселение, Воронцов еще раз вежливо кивнул и направился следом.
— Улетать надо, — неожиданно произнес Радим, — прямо сейчас.
— С чего это? — удивилась Юлия.
— А с того, что мне очень не понравился один из посетителей этой корчмы. Узнал он боярина. Когда прислужник появился, тот в него взглядом впился. В драке он участия не принимал, стоял у стеночки рядом с выходом и просто наблюдал, причем, словно чего-то ждал. Но стоило Константину Андреевичу заговорить и продемонстрировать Беляша, как с его лица исчезло скучающее выражение, он словно получил подтверждение, что перед ним нужный человек, и тут же выскользнул наружу. И рожа его при этом была крайне довольной.
— Ну, узнал и узнал, — ответил Воронцов, бросив взгляд за спину, ворота уже скрылись за моросящим дождем, только тусклые светцы на стене поселка еще можно было разглядеть.
До взлетки, на которой было всего два лектора — их и какой-то потрепанный, но тоже не слишком большой, оставалось всего две сотни метров. Он прилетел на двадцать минут позже. Константин даже наблюдал его посадку.
— Согласен с капитаном, — неожиданно поддержал Радима Мал. — Это плохо кончится. Боярышню, — при этом он понизил голос, — толкнули нарочно. И по заду, прошу меня простить, Ваше сиятельство, тоже хлопнули специально.
— Я Искра, — зашипела девушка, — зови так, привыкай, сейчас мы наемники.
— Хорошо, Искра, — согласился сводный дядя.
— С чего ты взял? — уже насторожился Воронцов, он не видел начала драки, так как был занят, обсуждая с Радимиом какой-то вопрос, и обернулся только, когда на пол полетела посуда, а зала взревела.
— А с того, что теперь картинка увязалась. Тот, кто налетел на Искру, терся возле того, у дверей. Напрямую не разговаривали, но пару раз переглянулись, а потом мне стало не до наблюдения.
— Я бы на него тоже внимания не обратил, — поддержал Мала Радим, — но уж больно он выбивался из общей картины. А еще он чужак в этих местах.
— Ты ночью вообще летал?
— Летал, конечно, но не люблю я это делать. Сам понимаешь, если летающие твари хотят тебя атаковать, то атакуют в темноте.
— Слушай, а чего вы их так боитесь? Леткор большой твари, эти, насколько мне известно, всего раза в два крупнее вороны.
— В три, — поправил Радим. — А опасаемся мы их потому, что они охотятся стаями и могут поглощать энергию с небольшого расстояния. Летают твари в мертвой зоне, и давай осушать батареи, им энергия — лакомство. Да, они у нас большие, и быстро, конечно, их не осушат, но если вовремя не заметить клюя, то можно и упасть. Замена их требует времени, так что, верный приговор. А так, они быстрые, когти очень острые, человека на площадке могут запросто растерзать.
— Может, не будем рисковать? — предложил Воронцов. — Дождемся рассвета, и тогда поднимемся в воздух.
— Я согласен с графом, — неожиданно поддержал капитана Мал. — Это дикие земли. Хоть и считается, что относятся к вольным, народ тут живет разный. И если они поняли, кто к ним пожаловал, то улететь так просто они нам не дадут, местная власть тут номинальная, она решает вопросы поселения, никакой силы у нее нет. Так что, если какие тати решат нас захватить, они не станут связываться, сделают вид, что ничего не случилось.
— Они потеряют доверие капитанов, — заметила Юлия.
— Это ничто по сравнению с кушем, который можно получить за боярина. А если они узнают про вас, боярышня, это автоматически взвинтит цену выкупа в десятки раз.
Константин, неторопливо идущий замыкающим, задумался. В принципе, ведун прав, но что-то в этой схеме ему не нравилось. Не нравилось очень сильно. Если здесь, да еще и на земле, захватят леткор, среди капитанов пройдет слух, а от Радима он уже кое-что узнал об этой братии. Капитаны могли конкурировать, враждовать, но атака на одного — это угроза всем, и они за подобное наказывали. Однажды они зажигательными бомбами смели небольшой поселок в диких землях, где убили одного из них и разграбили его леткор. А еще Константина беспокоил второй леткор, приземлившийся следом. И явился он тоже с севера.
— Нельзя лететь, — твердо заявил он, взвесив все «за» и «против». — На месте бандитов я бы вынудил нас сделать именно это — заставить улететь ночью, и попробовать перехватить в воздухе, такие нападения не редкость, Радим подтвердит. Мы ничего серьезного не нарушили, бежать нет нужды, разве что штраф в пару золотых кун стрясут с нас. Но вот задержать не посмеют.
— Верно, — согласился граф. — Не будем торопиться, но спать, сегодня не придется.
Впереди показалась «Прекрасная Анна», окруженная мобильными светцами, предоставленными поселением. Рядом стояла местная охрана при пулемете, что тоже входило в услуги стоянки.
— Быстро ты, граф, сегодня, — крикнул один из них.
— Да Витор напился, — используя прежнюю легенду, крикнул в ответ капитан.
В подтверждение первый помощник встрепенулся и снова затянул свою тоскливую песню под гогот сторожей.
— Что-то вы рано, — заметил Дрозд, открывая дверь и спуская лесенку. — Что с Витором?
— Пьян, — коротко ответил Радим, давая понять, что сейчас разговор не к месту.
Наемник понятливо кивнул.
— Помочь?
— Сами справимся, — отозвался капитан, и они вдвоем с ведуном втащили пострадавшего внутрь леткора.
— Мал, займись им, — приказал Воронцов, закрывая дверь.
— Сделаем, Чужак, — ответил байстрюк боярина Рысева. — Через полчаса будет бодр и весел.
Вскоре собрались в кают-компании — Мал, Юлия, которая теперь отзывалась на Искру, Константин
