информации!
– С-спасти? Я думала, ты его убить хочешь, – теперь уже заикаться начала и я.
Я присела на краешек дивана и пристально смотрела на Клода. Он вел себя естественно, и по лицу нельзя было сказать, что врет. Клод что, задружился с Аленом в мое отсутствие, пока я в монастыре прохлаждалась?!
– Ален спас мне жизнь! – Клод сверкнул глазами. – Между нами многое произошло, что открыло мне глаза. Я был неправ в своей вражде и ненависти к Алену! Я задолжал Алену… и хочу вернуть долг. Хочу загладить свою вину за то, что столько крови попил тебе и Алену за последнее время. Я вел себя неблагородно! Но прости, ревность туманила мне голову. Лучше бы ты сказала мне раньше, что ты попаданка, Изабелла!
– Ага, и ты сдал бы меня королю. Чтобы меня, как крыску лабораторную, держали и на наличие полезной магии проверяли. Аплодирую стоя, – фыркнула я.
Клод изогнул бровь.
– Ну, сейчас ты только что благородно орала, что и в темницу, и на плаху пойдешь ради любви к Алену?
– Ага, – пожала я плечами, не желая сдаваться этой язве по имени Клод. – Но это ж крайний случай! Я ж говорю, Алена забрала стража. Значит, миром решить дело не получится. Придется мне сдаваться на милость короля и говорить, что я попаданка, ради развода…
– Да не придется! – досадливо поморщился Клод, треснув кулаком по деревянной ручке кресла. – Что за тупая попаданка? Я, право, не знаю, кто тупее: моя покойная уже жена Изабелла или ты? Я сказал и готов поклясться на крови. Я не причастен к аресту Алена! И приложу все усилия, чтобы вытащить его из темницы. И без помощи сопливых девчонок обойдусь, понятно?
– Повежливее, Клод, – мстительно поцарапала я лак на дубовом столике ногтями. – Эта сопливая девчонка обладает информацией. Так вот, слушай. Стража говорила о том, что обвинения Алену об убийстве Милли снова в силе. Кто-то раскопал бумаги или нашел новые доказательства…
– Не нашел, а подделал! Ален – не убийца, он это доказал на моем примере, недавно в лесу! – оскорбленный, буркнул Клод.
Я окончательно убедилась, что этот странный язвительный мужчина – на моей… на нашей с Аленом стороне.
– Знаешь… – протянула я, задумчиво хрустнув пальцами. – Было еще одно. Когда я выскочила вслед Алену, которого вели под конвоем из замка, я услышала разговор двух стражников. Один из них позвенел мешочком с монетами и сказал: «Она будет довольна. Ров…» И после этого умолк, увидев меня. Я не поняла сразу, о каком рве идет речь. Ведь возле замка Алена нет рва с водой! Только лес… Еще и это «она», я думала, что стражник оговорился. И имел в виду тебя, Клод. Больше у нас врагов нет…
– Есть! – Клод внезапно побледнел и подскочил с кресла.
Я испугалась его резкого движения и вжалась в спинку дивана. Но Клод лишь возбужденно прошелся по комнате, покачивая головой.
– У Алена с недавнего времени появился новый могущественный враг. Темная ведьма, леди Ровенна.
– Вот как… – протянула я ледяным тоном, смерив Клода убийственным взглядом.
Тот смутился окончательно и снова повернулся к окну.
– Ну… у Алена этот враг появился из-за меня, – убитым голосом проговорил Клод. – Ален же спасал Патрика от этой ведьмы вместе со мной. Вот Ровенна и решила отыграться!
– Лучше бы она тебе кое-что отрезала! – прошипела я, тоже вставая с диванчика и разворачиваясь, чтобы направиться к выходу.
Внутри меня все кипело от негодования. Значит, Клод виновен в том, что Алена заключили под стражу! Ух, нужно уходить или я придушу этого негодяя!
Клод не выдержал. И бросился ко мне, перехватывая за плечи. Он слегка встряхнул меня, глядя умоляюще в глаза.
– Изабелла! Я… осознаю свою вину в этом вопросе, правда. И я вытащу Алена. Во что бы то ни стало! Клянусь…
– Я верю тебе, Клод, – тихо, убитым голосом проговорила я. – А теперь… отпусти меня?
Клод будто очнулся. И тоже осунулся, разжимая ладони, выпуская меня. Я направилась к выходу, хотя ноги едва держали меня.
– Прости, – проговорил он мне в спину растерянно.
Я ничего не ответила. И не оглянулась. Хотя сердце защемило. Раскаяние Клода казалось таким искренним, что я и хотела, и боялась ему доверять. Но… как бы то ни было, если он и вправду винит себя сейчас, мне было жаль его. Искренне жаль… Клод сам себе станет худшим палачом, мучаясь от укоров совести, пока не выполнит свое обещание. Не освободит Алена.
***
Спустившись в подземелье по грубой каменной лестнице, Клод поежился. Слишком мрачное место. Только кое-где на стенах горели факелы. Они освещали тяжелые двери, наглухо запертые, скрывающие за собой камеры.
Клод и сам не знал, от какого зрелища ему было не по себе больше. От этого подземелья, где можно почувствовать себя замурованным? Или от того, как стражник вел его по первому этажу, мимо общих камер? Без окон, с решетками вместо передней стены, набитые людьми, как бочка селедкой. Они жались там по лавкам, которых на всех не хватало, и многие ежились прямо на полу.
Клод старался не смотреть на них даже, не слушать грубоватых окриков вслед от всякого ворья и прочего отребья. Только порадовался, что Алена держат внизу, в подземельях, в одиночной камере.
«Интересно, потому что он аристократ? Или потому что, по их мнению, убийца?» – подумал Клод, но в тюремных порядках не разбирался, не доводилось, и слава богу.
– Вот, держите, лорд Окнел, – стражник дал ему ключи. – Уверены, что пойдете одни? Этот парень уже не раз сопротивлялся, как зверь, нашим приходилось его… утихомиривать. Еще набросится.
От того, как стражник ухмыльнулся на слове «утихомиривать», у него холодок побежал по спине. Неужели Алена били или еще что похуже? Клод поежился, нервно сглотнув. Чтобы после гордо, с достоинством ответить:
– Не набросится. Я доверяю лорду Кэрину, как себе. Он спас жизнь мне и моему сыну.
Клод повернул ключ в замке. После возвратил стражнику. Он закрыл дверь за спиной. Клод шагнул в полутемную камеру, освещенную только одинокой свечей.
– Ален? Это я, Клод… Наверно, ты ждал Изабеллу, но ее не пропустили бы. Она по закону тебе никто: ни жена, ни невеста, ни родственница. Поэтому не положено.
Ален сидел на грубой деревянной лавке,
