Здесь было слишком много женщин, мечтающих видеть полное ее неприятие обществом. Косые взгляды, которые она поминутно ловила на себе, говорили о том, что ее последнее посещение бала не забыто обществом.
Глаза барона расширились от удивления, казалось, вполне искреннего.
— Какие письма? Я не получал от вас писем.
— С момента приезда в Девон я отправила вам три письма. Целый месяц я ждала вашего ответа.
— Клянусь вам, леди Амелия, я их не получил.
У барона была привычка отводить глаза, когда он лгал, как, например, когда уверял ее, что готов жениться на ней независимо от ее приданого. На этот раз он не отводил взгляда, и это было тревожным знаком.
Амелия была слишком уязвлена, чтобы найти утешение в его заверении.
— Почему вы не попытались связаться со мной? Я обещала написать вам после отъезда отца. Как вы отлично знаете, мой отец покинул страну месяц назад.
Лорд Клейборо молчал, потому что не мог придумать ответа. Амелия от всего сердца надеялась, что это не предвестие печального будущего. «А Томас бы на его месте…» — подумала она, но тут же заставила себя выбросить эту мысль из головы.
— В будущем вам не стоит ждать, когда я свяжусь с вами. Вы отлично знаете, где я. У вас есть коляска, да и общественный транспорт к вашим услугам.
«Иными словами: вы можете меня спасти и без письменного приглашения».
На его лице появилось затравленное выражение.
— Да, конечно. Просто у меня возникло впечатление, что мы…
— В будущем не поддавайтесь впечатлениям.
Она не хотела, чтобы ее ответ звучал резко, но волей-неволей на ум приходило сравнение лорда Клейборо и виконта, и оказывалось, что барон от этого сравнения много проигрывает. И снова она попыталась подавить эти мысли:
— Но раз я в городе, возможно, стоит обсудить это сейчас.
— Прошу прощения, леди Амелия, я оставил лорда Барнеби в комнате для игр. Он ждет меня. Если вы позволите, я отлучусь на минуту — извинюсь, что прерываю игру.
Барон смотрел на нее так, будто ждал ее позволения отлучиться, и это еще больше рассердило ее. И все же она дала согласие, сердито кивнув. Лорд Клейборо отвесил вежливый поклон, торопливо зашагал прочь, и скоро его поглотила толпа.
Чувствуя на себе неодобрительные взгляды некоторых светских матрон, Амелия стоически направилась в комнату, где были накрыты столы с закусками и напитками. Полностью сосредоточив внимание на своей цели, помещавшейся, по счастью, рядом с комнатой, где располагались игорные столы, Амелия не заметила, как столкнулась с кем-то, пока не оказалось слишком поздно. Мужские руки схватили ее за плечи, чтобы не дать ей упасть, и оставались в этом положении слишком долго после того, как ее равновесие было восстановлено.
— Прошу про…
Подняв глаза, она замолчала, не договорив. Слова застряли у нее в горле, а сердце сделало отчаянный скачок. Амелия никогда еще не видела горящих изумрудов, но сейчас подумала, что, должно быть, они выглядят именно так, как эти зеленые глаза, смотревшие на нее.
Глава 17
Томас не проронил ни слова. Он просто крепко сжимал плечо Амелии и направлял ее к выходу. И, как это ни было печально, она ничего не могла сделать, чтобы помешать ему увести ее с бала.
В какой-то момент рядом с другом материализовался лорд Алекс. Одним взглядом он оценил всю ситуацию и взял на себя роль посредника.
— Послушай, Армстронг, не заходи так…
Не меняя ритма движения и не бросив ни единого взгляда в сторону лорда Алекса, Томас положил конец усилиям друга восстановить мир.
— Тебя это не касается. Я решу вопрос по-своему.
Он приблизил губы к ее уху:
— Где мисс Фоксуорт?
Стараясь не обращать внимания на дрожь в ногах и усильное брожение в животе, Амелия с трудом сглотнула и ответила едва слышно:
— Танцует.
— Вы хоть понимаете, во что вам обойдется эта небольшая эскапада? У вас хоть хватает здравого смысла на то, чтобы испугаться?
Виконт произнес свою угрозу, не повышая голоса, не создавая шума, не устраивая драматической сцены. Тон его был обманчиво и опасно мягким, так что, без сомнения, мужчины, а в данном случае и леди, могли бы надеяться, что наказание будет скорым и приведено в исполнение без особой суеты.
У Амелии хватило здравого смысла, чтобы подождать, пока они не выйдут из бального зала, прежде чем попытаться освободиться, но в холле тоже присутствовали слуги и толпились гости.
— О, ради Бога, отпустите меня! Вы делаете мне больно, и, если не проявите благоразумия, я устрою сцену, — сказала она яростным шепотом.
Его пальцы перестали впиваться в ее тело — единственный знак того, что он услышал ее.
— Картрайт, пожалуйста, сообщи мисс Фоксуорт, что леди Амелия внезапно занемогла и я отвез ее домой. Когда она будет готова уехать с бала, пожалуйста, доставь ее в целости и сохранности в дом моей матери.
Томас говорил с едва сдерживаемой яростью, его прищуренные глаза превратились в щелочки. На скулах рдели два алых пятна. Лорд Алекс сделал умоляющий жест:
— Армстронг…
— Черт возьми, малый! Сделай, как я прошу, и не вмешивайся.
Лорд Алекс выглядел искренне обеспокоенным. Она подняла глаза на Томаса: возможно, ей и в самом деле было чего опасаться.
Лорд Алекс внезапно остановился.
— Ради Бога, вспомни, что она дочь Гарри.
Бросив на нее взгляд, который, по мнению Амелии, говорил о покорности обстоятельствам, лорд Алекс повернулся и направился обратно в бальный зал.
Томас продолжал продвигаться к парадной двери, вынуждая Амелию ускорить шаг до рыси, что совсем не подходило для леди.
Через несколько минут они облачились в свою верхнюю одежду — Амелия в плотный шерстяной плащ, виконт соответственно в длинное черное пальто.
Снаружи под ночным лунным небом холодный воздух сразу же бросился ей в лицо, и при каждом выдохе изо рта ее вырывалось облачко пара. Томас грубо отказался от услуг лакея и, продолжая сжимать ее локоть, заставил подняться на ступеньку и войти в одноконный экипаж. Она бросила на него яростный взгляд через плечо. Губы ее были сжаты, тело казалось застывшим.
На улице у готического фасада с высоким фронтоном и железными украшениями какое-то движение привлекло ее внимание. Лорд Клейборо наблюдал за ними, скрываясь за одной из толстых оштукатуренных колонн. Сердце ее не знало, петь ли от радости или в страхе подскочить к горлу. Она не предвидела подобной встречи — победа явно склонялась на сторону виконта.
Томас обернулся и проследил за направлением ее взгляда. К этому времени барон отступил за колонну. Страдая от унижения, Амелия отвернулась и позволила Томасу препроводить себя в карету.
