Книга Преподша в неволе - Аля Миронова

- Я же Вам как раз гормоны назначала, к тому же, у Вас были роды, и Вам уже за тридцать, поэтому вероятность в разы возросла.

Ничего не понимаю.  Мои нервы итак на пределе в последнее время.

- И что теперь делать?

- Ну в данном случае вариантов всего два. Я так понимаю, первый мы и не рассматриваем?

Видимо, Лена согласно кивает.

- Тогда по второму я Вам все подробному распишу.

Наконец в поле моего зрения появляется врач и моя Яэль.

- О, Дмитрий Владимирович, я Вас поздравляю!

- С чем, черт возьми? Что здесь вообще происходит?

Врач слишком хитро прищуривается. Козочка лишь опускает глаза, поджав губы. Подхожу, беру за подбородок, вынуждаю посмотреть на меня.

- Лен, поговори со мной? У нас проблемы, да? Нужна операция?

Моя девочка начинает дрожать и плакать. Притягиваю в свои объятия, глажу по спине и волосам.

- Ну тише, козочка моя. Мы справимся. Я тебе обещаю.

- Я тебя ненавижу, - еле слышно шепчет она.

- Что ты сказала? – решаю уточнить я.

- Я. Тебя. Ненавижу! Ты – сволочь, Демон! Максималист хренов! И вот что мне теперь делать, а? – ничего не понял, а она, пользуясь моим замешательством, вырывается из объятий и на меня обрушивается шквал ударов маленькими кулачками.

Я не слишком понимаю происходящее. Прошло почти четыре месяца с момента моей несостоявшейся операции. Прямо в день моего отъезда сообщили, что мои ребята вышли на связь, они отсиживались в каком-то бункере, потому что попали под артобстрел рядом с минным полем. К счастью все живы и уже здоровы. Две недели я жил практически на коврике около двери моей дующейся козочки. Я знаю, что виноват и поступил, как скотина, но у меня ведь были обстоятельства! Не оставили несчастного меня в подъезде Ольга Владленовна, а потом и вернувшийся с отдыха сосед. Нормальный мужик, этот Андрей.

Четырнадцать дней я задабривал Яэль цветочками, конфетками, мягкими игрушками, всякими сережками-кулончиками, пока наконец она не оттаяла. А я ждал. Помогли гормончики, ее гормончики. Цикл своей женщины я знаю наизусть, как и поведенческие тонкости. Практически середина цикла. Да и когда, гхм, прощались, я зря лишил себя удовольствия, тогда был самый канун критических дней. В общем, козочка сама пришла к пуме на обед. Так и помирились, я наконец надел колечко на изящный пальчик и услышал заветное «ДА!». В июне мы начали переезд девочек в наш дом. Конечно же, и без ремонта не обошлось. Свадьбу мы запланировали на конец августа. Моя Яэль пыталась брыкаться, как и положено козочке, мол, зачем оно нам надо, и своя фамилия хороша, и платье белое не по возрасту, и позвать ей некого… - в общем целый спектр женских заморочек. Но я-то умею уговаривать!

И вот сейчас, когда до свадьбы остается чуть больше месяца, она меня ненавидит! Это что еще за фокусы? Я понимаю, стресс, переезд, интенсивные ночные нагрузки дают о себе знать усталостью и гормональным сбоем, но она же сама подписалась на это!

- Извините, - поднимаю глаза на врача, в поисках бейджа, которого похоже нет. – Вы не оставите нас минут на 15 с женой поговорить? – спрашиваю тоном, не терпящим возражений.

В конечном счете, мы же находимся в частой элитной клинике, нужные знакомства – один из приятных бонусов моей новой работы. Именно работы. С девяти до восемнадцати часов, пять дней в неделю, без командировок и дежурств. Изредка привлекают в выходные дни, естественно, за дополнительные деньги. Но я все равно остался при своем звании с возможностью роста не только в должности. Однако, это все ничто в сравнении с тем, что каждую ночью засыпаю и каждое утро просыпаюсь с любимой женщиной. Во всяком случае, я стараюсь давать ей хоть немного ночами поспать, а то спит на ходу. Даже согласилась уволиться из своей компании и отказаться от бесконечно числа подработок. Теперь моя козочка – преподша. План обучения согласовали, осенью Лена сама пойдет на повышение квалификации, чтобы получить галочку, как преподаватель. Аркашин доволен настолько, насколько позволяют ему должность и возраст. Кстати, его мы тоже пригласили на свадьбу.  

- Не стоит, - бормочет моя козочка. – И вообще, - обращаясь уже ко мне, - я тебе не жена, понял? И замуж я за тебя не выйду!

Да что ж это такое?!

- Лена, что за глупости? – тут уже врач спрашивает.

- Я же в платье не влезу, - ревет моя дурочка. – Я толстая!

- Девочка моя, ты такая красивая, стройная, кто вбил тебе этот бред в голову? – прижимаю к себе, стараюсь успокоить. Женщины. Кто бы дал ответ, что находится в этих прекрасных головушка, фигурально, конечно же.

- При чем тут моя голова? Это ты виноват, ясно? И я буду очень толстая! Ненавижу! – снова на меня обрушивается шквал ударов. Только бы не ушиблась.

- Так! Я уже начинаю выходит из себя. Быстро и по делу – зарычал я.

Яэль сразу же притихла, а врач ухмыльнулась.

- Елена Алексеевна, Вы сами объясните ситуацию, или это сделать мне?

Козочка поджала губы и отрицательно покачала головой. Врач поднялась из-за стола и направилась к двери.

- Ну что же, тогда я все-таки оставлю вас наедине. И да, моя рекомендация на ближайшие пару недель – половой покой.

Мы наконец остаемся одни. Уже начинаю нервничать я. Твою мать! Я же не мог чем-то заразить мою девочку, потому что чист. А если я перестарался с нагрузками? А что, если травмировал, ну, там. Мозг сразу же начинает фонтанировать множеством идей, где одна хуже другой. Я вскакиваю на ноги, и начинаю метаться из стороны в сторону.

- Сядь, - бурчит моя недовольная Яэль. – Из-за тебя в глазах рябит, и голова кружится.

Смотрю на нее, а сердце готово остановиться прямо сейчас. Подхожу ближе, и опускаюсь на колени.

- Маленькая моя. Прошу, не мучай. Объясни, что происходит.

- Нет уж, ты будешь мучиться вместе со мной. И ближайшие полгода, и потом еще много-много лет после.

У меня сейчас точно лопнет мозг. Ну вот о чем она говорит? Я же люблю ее, и это навсегда.

- Козочка, я все еще не понимаю.

- Это потому, что думать следует верхней головой! – снова психует Яэль.

- Елена, я очень сильно тебя люблю. Но сейчас, если ты толком мне все не объяснишь, я, как минимум, тебя покусаю.

- Вот именно! Ты все к одному только и сводишь! И вообще, половой покой, понял? - Показывает язык и отворачивается.

Так. Это лечится только одним способом. Захватываю в плен правую ножку, скидываю балетку на пол, и начинаю разминать стопу. Обожаю посасывать эти аккуратные пальчики, и не могу отказать себе в таком удовольствии и в этот раз. Раньше Лена комплексовала из-за того, что мне нравится в ней абсолютно все, особенно ножки, такая чувствительная зона моей отзывчивой девочки. Я только взял в рот большой пальчик, а Яэль уже учащенно дышит, когда дохожу до мизинчика, чувствую ее дрожь от нетерпения, желания. Так. Половой покой. Хм. Я так понимаю, это касается меня, но не относится к ней. Поэтому мои руки скользят под юбку вверх, где на пути их ждет преграда в качестве трусиков, а губы и язык ласкают пальчики левой ножки. И вот, когда трусики оказываются у меня в кармане, я могу беспрепятственно ощутить весь её голод своим языком. Не проходит, наверное, и пары минут, как моя незамысловатая ласка заставляет Лену выкрикнуть мое имя, и, наконец, расслабиться.