дав ему ничего возразить, начал говорить снова, перестроив тембр голоса и давя на собеседника.
— К счастью, девушка поставила нас в курс дела, а Чен Групп не заинтересована в раздувании ситуации до глобальных масштабов. Проблема в том, что о ней известно не только нам. Сюда в любой момент может ворваться полиция, а в холле отеля уже ждут журналисты, готовые наброситься на вас с неудобными вопросами.
В глазах француза мелькнул страх. Который сразу придал актёру сил — тот даже болезненно морщиться перестал, убрав руку от головы.
— Что теперь делать? Вы сможете как-то это урегулировать?
Несколько секунд я выдерживал паузу. После чего медленно кивнул.
— Думаю, да. Вы с девушкой озвучите одну и ту же историю. О том, как вы неловко споткнулись и упали на пол, ударившись головой о тумбочку. Не настолько сильно, чтобы потерять сознание, но достаточно для некоторого количества крови на полу. Ни слова о нападении. Мы же в номере оказались, потому что вы сами нас пригласили для обсуждения будущего сотрудничества.
Хлопнула дверь и через несколько секунд в дверном проёме появилась Чжи Чен, держащей в руках листы бумаги.
Лаваньен слегка повернул голову, смотря на неё, а я удовлетворённо цокнул языком.
— Документы в её руках — физическое доказательство цели нашего визита. Одновременно — страховка на тот случай, если одна из сторон вдруг решит нарушить свои обязательства.
Актёр глянул на меня мутными глазами и страдальчески скривился.
— Что там?
Чжи шагнула ближе, а я постарался уложить суть в несколько предложений.
— Договор о нашем сотрудничестве. Вы за определённую комиссию помогаете в продвижении наших интересов за пределами Кореи. Дополнением идёт весьма жёсткое соглашение о неразглашении любой информации, ставшей известной в процессе нашего взаимодействия. Мы укажем точное время подписания, проставив его сегодняшним утром. У девушки, на которую вы напали, имеется контракт с Чен Энтертеймент. А помимо неё, всё своими глазами видели только двое сотрудников агентства.
На деталях я заострять внимание не стал. Монолог и так получился слишком долгим. Но суть до француза вроде бы дошла.
— В продвижении интересов… Что именно будет нужно делать?
Я покосился в сторону выхода из спальни. Полиции пока видно не было, но они и правда могли появиться в любой момент. Не факт, что Ун Хонг сможет их долго сдерживать.
— Прямо сейчас — ничего. Важен сам факт наличия договора, как юридической гарантии. Детали сотрудничества, если в нём возникнет нужда, мы обсудим позже.
Тот покосился в сторону Су Ён. Глянул на Чжи Чен, что стояла с документами в руках. И озвучил своё решение.
— Давайте сюда ваш договор…
Через десяток секунд актёр уже выводил слегка подрагивающей рукой, свои подписи. После чего был отведён мною в ванную, где попытался привести себя в порядок.
Полиция на пороге объявилась спустя минуту. Открыли дверь ключ-картой и вломились внутрь группой из четырёх человек, готовые применять силу. А потом слегка растерялись, обнаружив в гостиной двоих девушек, которые спокойно сидели в креслах.
Когда появился француз, держащий около головы смоченное водой полотенце, стражи правопорядка, было, немного оживились. Но, после рассказанной им истории с неудачным падением, погасли окончательно.
Самый активный из этой группы попытался, было, зацепиться за наше присутствие. Тут уже сыграла Чжи Чен — помахав перед его лицом бумагами, заявила, что мы приезжали обсуждать договор. И вообще, присутствие в номере члена семьи Чен — это не его собачье дело. А завтра полицейский участок может ждать судебный иск за нарушение гражданских прав и вторжение на частную территорию.
К концу её вдохновенной речи двое полицейских совершили тактическое отступление в коридор. А спустя считанные секунды, вслед за ними убрались и двое остальных.
Репортёры, которые терпеливо ждали внизу, естественно, попытались отработать задачу — накинулись с вопросами, пытаясь выудить из Лаваньена или Хван хотя бы пару нужных слов. Препятствовать им мы не стали — те выслушали максимально сжатую версию о неловком падении и обсуждении дальнейшего сотрудничества с Чен Энтертеймент. После чего мы по вполне благовидной причине их покинули — посадка на рейс и правда совсем скоро должна была закончиться.
В аэропорт мы поехали всей дружной компанией. Я хотел убедиться, что актёр никому ничего не сболтнёт и благополучно загрузится на рейс до Пекина. Чжи наотрез отказалась уезжать, исходя из тех же самых резонов. А Хонг не пожелала оставлять подругу. Плюс, пришлось захватить с собой Су Ён — отправлять девушку домой в одиночестве показалось мне плохой идеей.
Выдохнул я только после того, как самолёт француза поднялся в воздух и стало понятно — никаких сюрпризов, связанных со звездой, больше не предвидится. Он успел буквально в последний момент — ещё пара минут и пришлось бы искать новый борт до Пекина, а его самого везти в другую гостиницу.
Су Ён Хван, у которой наступила фаза осознания и подрагивали руки, мы просто отвезли домой. Обсуждать с девушкой что-то в таком состоянии не имело ни малейшего смысла, а мысль о том, что ни с кем не стоит обсуждать произошедшее, я в её голову вдолбил накрепко. К тому же, вплоть до момента расставания с актёром она считалась работающей по заключённому для съёмок контракту. К которому прилагалось детальное и суровое соглашение о конфиденциальности.
К моменту, когда мы оказались в небольшом работающем кафе, где девушки заказали что-то горячее и соджу, я чувствовал себя полностью выжатым. Мозг испытал серьёзные нагрузки ещё во время работы на сцене. Просчитать потенциальную реакцию большого количества людей, максимально эффективно скорректировав своё поведение — не такая простая задача. А вместо полагающегося отдыха, он получил дополнительную нагрузку — в отеле и аэропорту снова пришлось погружаться в состояние фокуса.
— Не знала, что эта старая беззубая рыба меня настолько ненавидит. Как вообще можно придумать настолько мерзкую схему? Ащщщ… Бесит!
Я покосился на Чжи, чьи ноздри раздувались от гнева. Потом глянул на Хонг, которая отошла с кем-то поговорить по телефону, и тихо озвучил очевидный для меня факт.
— Это не связано с тобой или агентством. Джи Хё испугалась контакта
