в прикроватной тумбе какой-то журнал. Пока листала поняла, что мне холодно. Да и Костя мог зайти в любую минуту, а тут я в одном бюстгальтере. Достала из шкафа футболку, и вернулась на кровать. Взобравшись на нее с ногами, лёжа на животе, стала читать скучный журнал. Ну, почему тут не завалялся какой-нибудь Vogue или Космополитен?
На этом мои воспоминания закончились. Видимо, журнал оказался настолько утомительным, что я отключилась. И вот теперь я сплю, нет уже не сплю, прижатой к тёплой груди, в которой мирно бьётся сердце. По ощущениям, полностью одета. Пощупала себя, да, джинсы на мне, только расстёгнуты. Сама, или?
Под мирное дыхание, и спокойный ритм сердца Кости, я видимо, снова провалилась в сон, несмотря на все мои мысли.
В этот раз я проснулась, уткнувшись носом в плечо Кости, а моя рука лежала поперек его груди (он спал без майки). Я тихонько отстранилась, но руку не убрала, боялась, что он тут же проснется. Мои глаза привыкли к темноте, и она перестала быть такой кромешной. Кроме индикаторов на выключателях, что горели голубыми глазками, была ещё какая-то подсветка, но из моего положения я так и не поняла, откуда она. Мои глаза настолько привыкли, что я без труда могла рассмотреть Костино лицо, он спал на спине, но голова была повернута в мою сторону. Я скользила глазам по его, словно высеченному искусным мастером, лицу. Его скулы такие четкие, чертовски привлекательные в полумраке казались ещё резче. Его щеки покрылись легкой щетиной. Губы, четко очерченные, идеальной формы… Желание прикоснуться было таким острым, что я даже сжала кулачки, чтоб не поддаться порыву.
— Нравится? — не открывая глаз, хрипловатым о то сна голосом, заговорил Костя.
— Что? — мысленно я порадовалась, что не дотронулась к нему.
— Ты знаешь, что если пристально смотреть на спящего человека, то он это почувствует? — Костя приоткрыл один глаз. — Привет, — улыбнулся. Я поспешила убрать руку, но он повернулся и притянул меня к себе. — Не спеши, ещё очень рано. Тебе идёт моя футболка.
— Отпусти, я хочу в туалет, — почти пропищала я. Костя расслабил хватку, и я рванула в сторону туалета.
Спрятавшись за дверью, постаралась успокоиться. Вот такая я. Не сплю я с посторонними мужчинами в одной кровати. А тут сюр какой-то, я оказываюсь с ним в одной постели второй раз и опять не помню, как. Хотя, в этот раз все понятно, я уснула, он не стал будить. Больше меня сбивало с толку то, что мне понравилось, он такой сильный, теплый, и так хорошо пахнет.
— Молодой, Арина, он очень молодой, — прошептала я, сидя на унитазе.
Подошла к зеркалу, макияж почти не испортился, немного осыпалась тушь, я быстро это исправила. Даже почистила зубы пальцем, после вчерашнего вина во рту было непринято. Прятаться здесь было по-детски глупо, поэтому мне пришлось вернуться.
Зайдя в комнату и прикрыв за собой дверь, я поняла откуда шел свет. Подсветка была под кроватью. Ее по периметру освещала тонкая полоска теплого желтого света. Он не рассеивал мрак, но, в то же время, не позволял темноте поглотить пространство.
Костя лежал на кровати, заложив руки за головой. И, так как тут кровать была единственным местом, куда можно было присесть, я замешкалась.
— Снимай свои джинсы и ложись, — скомандовал Костя. А заметив мою нерешительность, добавил. — Арина, ещё только семь, клуб закрыт и раньше девяти ты уйти не сможешь. Так что, раздевайся и ложись, — он похлопал ладонью по матрасу. Я все так же стояла на месте. — Ты боишься меня или себя? — улыбаясь спросил Костя.
— Не понимаю…
— Ну, ты боишься, что я начну приставать или, что ты не сможешь отказать.
Я закатила глаза. И подошла к кровати. Забралась поверх одеяла. Костя засмеялся.
— Арина, серьезно, чего я там не видел? Ты большую часть ночи промучилась в штанах. Раздевайся, обещаю, — он сделал театральную паузу и даже поднял ладонь вверх. — Я не сделаю ничего, что ты не захочешь.
Подумав немного, я все же встала и стянула с себя штаны. Мое тело сказало мне спасибо. Костя откинул край одеяла и, я легла, повернувшись к нему спиной. Ещё два часа. Два часа, и я смогу отсюда выбраться. Костина рука пробежалась по спине, и в следующую секунду, мне стало легче дышать. Костя расстегнул мне бюстгальтер. Я не успела возмутиться, как он сказал.
— Тоже снимай, как вообще в нем можно столько времени провести?
Тут я была с ним согласна, дышалось без него куда легче. Не поворачиваясь, я вытащила из рукавов бретельки, сняла бюстгальтер и спрятала его под подушку.
Пару минут ничего не происходило, а потом Костя притянул меня к себе, и мы снова оказались в позе ложек. Он прижался губами к моему затылку.
— Почему ты мне не веришь? — тихо спросил он. — Выбери меня, я докажу, что могу сделать тебя счастливой. У меня теперь свой бизнес, я смогу тебя обеспечить, — он тихо говорил, а его рука на моем животе рисовала узоры. Лёгкие, нежные поглаживания через ткань футболки, будили моих бабочек. Мне все больше хотелось прикосновений кожи к коже. И я прикусила губу, чтоб сдержать порыв и не попросить о большем. Тело жило отдельно от мозга и сейчас оно просило ласки, оно жаждало прикосновений, оно хотело Костю. Футболка смялась, и Костины пальцы скользнули по коже. Не думаю, что он сделал это специально, но эффект был, как от взорвавшейся бомбы. Причем она взорвалась где-то внутри меня. Я-то ли всхлипнула, то ли ахнула… Издала какой-то непонятный звук. Костя в ответ рыкнул что-то мне в волосы, сжимая ткань футболки в кулак.
— Останови, — последнее, что я услышала перед тем, как Костя одним рывком подмял меня под себя, и впился в меня поцелуем.
Останови. Смешно. Разве можно остановить шторм, или надвигающуюся бурю. Таким он был. Порывистым, страстным, голодным, поглощающим. Он затягивал, увлекал в глубины страсти, туда откуда выплыть было невозможно. Тело отзывалось каждым сантиметром, каждой клеткой. Мозг какое-то время пытался все взять под контроль, анализировать происходящее. Но когда его рука оказалась в моих трусиках, а потом его пальцы во мне, в мозгу что-то перегорело, и он перестал работать. Все, что я могла, это стонать, целовать, выгибаться на встречу и желать большего, чем его пальцы, желать его.
— Скажи, — раздалось у самого уха. — Попроси, — он захватил в плен мочку и прикусил, запуская неизвестный механизм в моём теле. Волны желания с новой силой накрыли меня, а мой "мучитель" продолжал лизать, посасывать
