к источнику, дирижабль должен был достигнуть места назначения. Предположим, остаток дня уйдет на решение тех дел, ради которых он прибыл. А затем с каждым часом возрастает риск, что он вновь поднимется в воздух и двинется в обратный путь. А тут мой одинокий оруженосец на подходе к горам…
А в такую бурю в воздух сунется только самоубийца… похожий на меня.
Стоит признать, ливень мешал и мне. Сложно ориентироваться на незнакомой местности, особенно когда дождь стоит стеной, не давая отыскать ориентиры. Равнина сменилась холмистыми предгорьями, по большей части проходимыми, но несколько раз я игнорировал особо крутые, размякшие от влаги склоны, предпочитая обходной путь.
Ливень прекратился, но светлее не стало — приближалась ночь. Остановив «Стилет» в природном укрытии, образованным выходом похожей на каменный шип скальной породы и холмом с крутыми склонами, я погрузил машину в сон.
Грудь разорвало болью. Во время синхронизации, когда ты сознанием сливаешься с големом, она не так чувствуется. Но теперь тело отыгрывалось за долгий марш. Отыгрывалось троекратно.
Во рту вновь привкус крови. Быстро сотворив исцеляющее плетение, некоторое время просто сижу, приложив правую руку к груди. Боль не проходит, но слегка затухает.
По идее следует не заниматься самолечением, а показаться нормальному целителю. Да где его взять? Исцеляющие заклинания, наложенные впопыхах, зачастую больше вредят, чем помогают. Особенно когда речь идет о повреждении внутренних органов. Но особого выбора у меня нет. А ближайший целитель, если он есть, играет за противоположную сторону.
Приглушив боль, достаю помятый портсигар.
Теперь я его точно не продам! Рыцари — народ суеверный. Я не исключение. А эта штука спасла мне жизнь!
Пальцы заскользили по пробитой пулей карте — именно ее, а не сигареты я хранил в портсигаре. Так, так. Источник располагался где-то здесь. Двигались мы строго на юго-запад и разбили лагерь примерно в этом районе. Затем я, делая круг, несколько часов шел на юг, потом строго на восток, но где-то в этом районе стал брать севернее. По всему выходит, что сейчас я должен находиться где-то здесь, совсем рядом с источником. Ну, как рядом… плюс-минус три-пять километров.
Утром осмотрюсь, и постараюсь определить свое местоположение более точно. Помниться была там высокая, приметная гора и еще парочка примечательных ориентиров. Есть у меня привычка, подмечать их на любой незнакомой местности.
Стоило открыть люк, как в лицо ударило свежестью и запахом мокрой травы. Дивное ощущение, после сухого, прогретого паровиком воздуха в кабине.
Спускаться я не стал. Наоборот, забрался на «Стилета», внимательно осмотрелся.
Хорошее место. С трех сторон отлично защищено от чужих глаз. Да и с воздуха, благодаря слегка нависающей скале, не особо просматривается.
Здесь и заночую.
Спать пришлось прямо в кабине меха, скрючившись на полу в позе эмбриона. Неудобно, но в пилотском кресле еще хуже, я проверял. Несмотря на это, я неплохо выспался — сказалась накопленная за двое суток общая усталость.
Проснулся рано, еще до восхода солнца. А сразу после наспех сделанного завтрака, меня ждал неприятный сюрприз.
— Гарн, ты здесь?
Сначала, я решил, что мне показалось. Зов был тихим, на грани слышимости. Но вскоре он повторился вновь.
— Гарн, ты здесь?
Не послышалось!
— Константин, какого демона⁈ — зло прошипел я, поднеся ко рту амулет связи, словно это могло передать охватившие меня эмоции. Наивно думать, что амулет внезапно стал бить на огромные расстояния. А значит, этот поганец где-то рядом! Пытается найти меня таким нехитрым способом!
Хорошо, хоть на это у него мозгов хватило! Хотя, какие там мозги? Одни эмоции и шило в одном месте. Не шило — кол!
— Ты где? — не сдавался Константин. Не Ланиллу пороть надо. Ох, не Ланиллу! Вернее, не ее одну!
— Я приказал тебе двигаться в Степного Стража!
— Да я вот подумал — с чего это я должен подчиняться твоим приказам?
— Ты должен был привести помощь!
— Какая помощь, Гарн? Наемники не станут меня слушать. Почтенный Загим и мой дед? Пока они что-то предпримут, пройдет не меньше декады.
Больше, если учитывать время, которое понадобится нам на дорогу. Но должен же кто-то сообщить, что «Буревестник» разбился. А если последнее уже всем ясно, то указать направление поисков, рассказать, что произошло с выжившими.
— Знаешь, в чем твоя проблема Гарн, — вновь подал голос Константин. — Ты слишком нас опекаешь. Считаешь, неразумными детьми. Хотя сам такой же, как мы, хоть и кажешься порой настоящим стариком. Мое решение не какой-то там внезапный порыв. Я все хорошенько обдумал, пока к Стражу шел. Смотри сам. У этих на дирижабле рыцарей не было. Значит, они заберут их отсюда. Два голема — два пилота. А может и три, если они планируют и меня перехватить. Сомневаюсь, что в охране их секрета много мехов. Максимум, копье. И половину пилотов этого копья они заберут. Улавливаешь, какое окно возможностей?
— Половина копья на нас двоих более чем достаточно! — огрызнулся я. — Даже один рыцарь для нас двоих слишком много.
Да и насчет схватки с тремя оруженосцами я не был бы так уверен. Это тебе не таких же пажей на ристалище разделывать. У иных оруженосцев за плечами такой огромный опыт, что и рыцарям не снилось. И фейерверком в случае поражения мы не отделаемся.
— Уверен, ты что-нибудь придумаешь. Например, один из нас может выманить остатки копья из их крепости, базы или что у них там. А другой нападет и освободит пленников. Решим на месте, когда осмотримся.
— А маги! В своих гениальных расчетах ты забыл про магов.
— Будем надеяться, что все маги останутся на дирижабле. Сам знаешь, загнать их в такую дыру довольно сложно. Да и магов всегда всем не хватает.
В чем-то он прав. Но почему-то именно эти самые маги — ценные и крайне редкие, относительно численности остальных жителей империи — постоянно попадаются мне на пути. То у бандитов местных островная магичка ходит за главную, то скромный журналист окажется нескромным магом, засланным дедом Константина.
— И ты называешь меня безумцем… Кажется, я тебя слышу. Видишь одинокую скалу, выступающую из земли.
— Это не скала, а просто здоровый такой камень, — поправил меня Константин. — Но да, вижу.
— Двигай к ней. Но возьми чуть западнее, — добавил я, прислушиваясь к доносившимся с югу звукам. — Тут довольно крутой склон.
Поздно что-то переигрывать — время потеряно. А план Константина не самоубийственнее прочих. В крайнем случае,
