и на цыпочках пошла к тёте.
Она сидела на стульчике и что-то усердно полола. Широкополая шляпа закрывала её лицо и половину спины. Руки были в перчатках.
Подойдя к ней, обняла её со спины и поцеловала в щёчку.
— Тётя! — Взвизгнула я. — Я так скучала.
Тётя поднялась и повернулась ко мне. Кровь отлила от моего лица, и я покачнулась. Ноги задрожали и стали ватными.
— Надя. — Дрожащими губами произнесла женщина и слабо улыбнулась мне. Улыбка такая знакомая, нежная и самая любимая. Я знала эту женщину, пускай и не видела её больше десяти лет.
— Мама… — Сжала губы и отвернулась. Шумно задышала, не смея остановить слёзы. — Мама… — Смахнула слёзы ладонью, но это не помогло. Сердце разрывалось от боли и счастья. Одновременно. Я боялась прикоснуться к этой женщине и желала этого всей душой.
— Надюша. Тише… тише… это я. — Взяла меня за руки и легонько сжала. — Прости. Прости меня за всё.
А затем, притянула меня к себе и прижала к груди. Не смея сопротивляться, я обняла её и почувствовала, как мамины слёзы текут по лицу и смешиваются с моими.
Мы обе плакали и судорожно вздрагивали.
Мы наконец-то были вместе.
Спустя десять лет мы вновь соединились.
Глава 49. Почему ты бросила меня?
С мамой мы разговаривали долго. Обо всём и ни о чём. Выпили несколько кружек чая и съели пакет шоколадных конфет.
Я рассказывала ей о своей жизни, об Андрее и Максюше. Она больше слушала и кивала, смеялась и плакала вместе со мной. Держала меня за руки и сжимала в те моменты, когда мне было тяжело.
Я смотрела ей в глаза и считала морщинки на её лице. Их было много, как и седых волос на макушке.
Я всё никак не могла поверить в то, что моя мама теперь со мной.
Настоящая, живая, моя.
А потом вдруг внутри словно что-то щёлкнуло, и я, как будто очнулась. Пелена и эйфория спала с глаз, и я нахмурилась.
— Мама, почему ты бросила меня? — Задала я вопрос, который мучил меня давно.
— Я не бросала тебя. — Сдвинула брови. — Точнее, я подумала, что тебе лучше будет с моей сестрой и её мужем. Они подарят тебе настоящую семью. Любовь, спокойствие, никаких пьянок, странных мужиков, которые ни во что не ставили твою мать. Я же всё видела и всё понимала. Я была никудышной матерью и не могла дать тебе то, чего у меня, у самой не было. Семьи.
— Я любила тебя, — закрыла глаза и отвернулась, — мне нужна была ты, а не тётя с дядей. Хоть я их и любила. Все эти годы, они были моими родителями. Но ты — ты была другой. Ты была моей мамой, и к тебе я хотела на ручки, когда мне было страшно. Тебе хотела рассказать о своей первой любви. Тебе поплакаться, когда мне разбили сердце и превратили его в клочья.
— Прости, дочка.
Я поднялась и вытерла слёзы.
— Ты бросила меня, променяв на своих мужиков и алкоголь. Я тебе была не нужна и поэтому ты сбагрила меня своей сестре, как ненужную вещь.
— Надя, это не так. — Протянула ко мне руки женщина, называвшая себя моей матерью. Слёзы катились по её лицу, но мне её было не жалко. Эта незнакомка отобрала мою маму и детство.
Губы у меня дрожали, а сердце билось так часто, что я понимала, если я не скажу то, что у меня на душе, не смогу смотреть матери в глаза.
Но другого выхода я не видела.
— Я больше не люблю тебя. И хочу, чтобы ты уехала. Возвращайся в свою Индию или откуда ты там приехала. Проваливай к своему мужику, на которого ты меня променяла. Ненавижу! — Закричала я и подошла к двери.
— Не говори так, Надюша. — Ревела моя мать, а на самом деле незнакомая женщина. — Не надо. Прошу тебя. Я люблю тебя. Люблю.
— Я жалею, что приехала сюда и увидела тебя. Не надо было. — Повернулась и вышла из комнаты. На кухне сидели мои тётя и дядя. Они смотрели телевизор и что-то обсуждали.
— Ну как, поговорили? — Спросила тётя и посмотрела на меня. — Всё хорошо… — осеклась.
— Просто отлично. — Подняла большой палец вверх и вышла из дома.
— Надюша! — Закричала тётя и вышла за мной. — Ты куда? Поздно уже.
— Не хочу оставаться в одном доме с НЕЙ! — Махнула головой на свою комнату, в которой сейчас была моя мать.
— Да что произошло? — Схватила меня за локоть и потащила вглубь сада, в беседку. — Идём поговорим.
— Не хочу. Лучше я домой поеду.
— В таком состоянии? С ума сошла! Не пущу.
Подвела к беседке и посадила в кресло.
— Я сейчас. — И убежала. А через пару минут вернулась со стаканом воды, пахнущим мятой.
— О нет! — Поморщилась я, всё ещё вздрагивая от слёз.
— Пей давай и не морщись.
Я взяла стакан и опрокинула в себя воду с Корвалолом. Зажмурилась и закрыла ладонями глаза.
— Сейчас полегчает. — Проворковала моя тётя и села рядом. Погладила по голове и прижала к себе. — Твои эмоции — это нормально.
— Чтоооо?
— Да-да. А что ты хотела? Мать не видела больше десяти лет и думала, легко будет. Вам обеим сейчас нужно остыть и привыкнуть к мысли о том, что вы живы, здоровы и нашли друг друга.
— Не хочу её видеть. — Буркнула я. — Она бросила меня ребёнком, а сейчас приехала, словно и не было ничего. Словно так и надо.
— Наденька, она тоже страдает. Думаешь ей легко? Она же понимает, что виновата. Но если бы она не пересилила свой страх, вы бы не встретились. Я знаю, что она давно вернулась в этот город, но боялась, стеснялась подойти к тебе.
— Как давно?
— Не знаю. Год наверно.
— Год? — Хмыкнула я. — Не так и много.
— Да. — Кивнула тётя. — Согласна. Но пойми, что у неё никого, кроме, тебя нет. И пойти ей некуда. Дома у неё нет, работы и мужа, который смог бы обеспечить — тоже нет. У неё остались только мы и ты. Её единственная дочь. И она любит тебя и будет ждать твоего прощения, сколько понадобится.
Я услышала шорох и увидела в ярком свете уличного фонаря свою мать.
— Это правда. — Она стояла, скрючившись в три погибели, и теребила платок. Казалось боль и вина тянули ее к земле.
— Что правда? — Оторвала я голову с груди тёти и посмотрела на мать.
— Я надеюсь на твоё прощение. — Подняла на меня глаза. — Дочка…
— А я надеялась, что за все
