Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
силу…
— Он уже выслал католического епископа и мусульманского муфтия из страны, угрожал им расправой. — доложил Константин. — Среди аристократов стремительно растет количество недовольных его действиями. Так что ваше выздоровление весьма кстати, вы сможете его образумить или перехватить власть в ордене, а он боевое крыло.
— А я бы на вашем месте не спешил. — осторожно проговорил Леонид. — Сейчас ваше воскрешение будет эффектным, но малоэффективным. А вот если немного подождать, пока народ начнет роптать в открытую, и тогда… главное подгадать момент.
— Так и сделаем. — подумав решил я. — У нас и так хватает проблем, которые нужно решать. Главное не провороньте шанс, а я постараюсь полностью восстановится.
Глава 19
— Они опять отказались от боеприпасов. — раздраженно проговорила Инга, бросив планшет на стол. — Если так дальше пойдет, то через три дня у них никаких снарядов не останется.
— Какая ширина фронта на них? — спросил я, отрываясь от отчета по площади посевов и распределении будущих убытков. Удивительно, но несмотря на колоссальную важность сельского хозяйства, в данный момент оно оказалось убыточным.
— Максимальная — сорок семь километров. Но отряды святого воинства стоят от Черного до Балтийского моря, всех и не посчитаешь. — вздохнула Инга. Кивнув, я досмотрел свой отчет, подписал смету на дотации от Ляпинского княжества Черноморской губернии, и отложив её перешел к отчету по боеприпасам.
Как и говорила Ангелина — большая часть заводов в стране, производивших снаряды, пули и технику, готовивших напалм и прочие химические смеси — работала круглосуточно уже не первый месяц. Всё что мы в данной ситуации могли, следить чтобы люди не брали по две смены подряд, а их работа хорошо оплачивалась.
Пришлось ввести единую систему регистрации, что в иное время могло быть воспринято неоднозначно и даже негативно, но во время войны с чудищами прошло практически незаметно для всех. Аристократия даже благодарна была, «контролю за мужиком», даже не подозревая, что это начало куда более масштабных реформ.
Наконец мне удалось заняться тем, что я хотел сделать, еще будучи первокурсником Суворовского училища. Субсидии и дотации детским домам и школам для одаренных и не только. По совету Рублева и Морозова отдали направление контроля тому же, кто уже доказал свою порядочность и лояльность.
Хозяин сети школ Путь, получивший по этому поводу титул граф Игнатов, создал орган ответственный за проверки во всех учреждениях для младшего и среднего возраста по стране. И пусть ответственность на его плечи легла колоссальная, но и доходы выросли в несколько раз. А еще я пообещал ему методику обучения для маленьких одаренных.
Встреча с графом во многом стала для меня откровением. Я всё же относился к обучению как к мастерству, он же как к профессии. И разница, пусть и была небольшой, с первого взгляда, на деле оказалась гигантской. Я заново, с обратной стороны, узнал такие понятия как программа обучения, методические пособия и многое другое. Многое передать на словах было невозможно, так что мы договорились о сотрудничестве, в рамках дополнительного курса богословия в начальных классах. Ещё и с физической культурой решили совместить некоторые аспекты.
В результате я должен был получить десяти-двенадцатилетних детей, способных понимать основы медитаций и быть готовых к выполнению растяжек и других простых физических форм, что в разы упростит их дальнейшее обучение и становление в духовных практиках. Хоть и пришлось продолжить называть их активной молитвой.
Следующим, к сожалению, совсем не таким приятным откровением стало для меня существенное технологическое ограничение в пороха для армейских нужд. Трата боеприпасов по всему фронту шла просто колоссальная, гигантские деньги сливались буквально в никуда, а восстановление средств даже на горизонте не маячило.
Пока экономика страны не надорвалась, но уже чувствовалось что бесконечно так продолжаться не может. Мы перекидывали через рубеж сотни и тысячи тонн полезных ископаемых ежедневно, а они оставались конечны, в отличие от тварей, которые перли на стену, изредка давая защитникам незначительные передышки.
— Мда, кто бы мог подумать. — проговорил я, откладывая в сторону очередной отчет. Расчетная биомасса зараженных на этой неделе в два раза превысила расчётную массу всей органики, находившейся на территории бывшего царства Польского, а теперь европейской диссонансной зоны.
Если раньше это были только догадки, то теперь стало полностью очевидно — твари лезут из врат диссонанса сплошным потоком, и судя по возросшему их количеству врата медленно, но неуклонно расширяются, грозя в любую минуту извергнуть из себя что-то непредставимое. Пожалуй, даже откройся врата в мифический ад, ситуация была бы лучше, демоны по крайней мере все давно описаны и человекоподобные, вари же…
— Новый вид. — перекинув мне на планшет очередную сводку устало проговорила Инга. — Кентавры.
— Кентавры? — удивленно произнес я, и даже с некоторой надеждой открыл документ, вот только вместо ожидаемых полуконей-полулюдей, или хоть паучих-людей, моему взору предстало совсем уж неприглядное зрелище, в полной мере соответствующее статусу твари хаоса — потому как никакого упорядочивания в ней не было, кроме изуродованной человеческой туши, торчавшей из многоногой массы с щупальцами.
И если визуально они были просто отвратительны и мало похожи друг на друга, то описание заставило меня вздрогнуть — кентавры использовали оружие. Далеко не всё, лишь то которое вросло в их тела, и по остаткам одежды было сразу понятно, где военнослужащие, а где бывшие ополченцы, или террористы.
— И откуда у нас такая радость? — спросил я, подняв взгляд на супругу.
— По оценке это выжившие которые как-то сумели продержаться на территории зоны больше двух месяцев. — ответила Инга.
— Ну на счет выживших я бы поспорил. — хмыкнув проговорил я, рассматривая изображение. — Но тенденция мне не нравится. Не вижу отчетов о вскрытии.
— Там есть приписка, каким-то чудом эти уроды координируются и при уничтожении одной особи либо тут же её сжирают, либо утаскивают вглубь зоны и сжирают уже там. — ответила третья супруга. — Удалось получить несколько нижних частей, без человеческого торса, но они почти ничем не отличаются от обычного ползучего поля.
— Тревожный звоночек, очень. — покачав головой проговорил я.
С обычными тварями все было более или менее понятно, учитывая протяженность фронта несколько удалось взять даже «живьем». Ради ученых ребята расстарались и на какие только ухищрения не шли, и ковшами откусывали куски от мясного поля, и рыли ямы ставя туда клетки, а затем вытаскивали.
Отчеты о таких спецоперациях я изучал регулярно, как и отчеты вскрытия, вот только ни то, ни другое, не давали обнадеживающих результатов, а «физиология» монстров, если её можно было так назвать. В корне расходилась с принципами привычных нам тварей зон.
Теперь я уже знал, что раньше монстры не выходили за определенный радиус в зоне. Первичные твари погибали сразу после закрытия врат или по отдалению от центра на каких-то пару десятков километров. Вторичные же — то есть бывшие живые организмы, получившие ударную дозу искажения, могли спокойно гулять на любые расстояния, если, конечно, их внутренние изменения не противоречили законам биологии и физики.
У первичных тварей — противоречили на все сто процентов. Они фактически не были живыми, в полном понимании этого слова. Более того, понятие физиология к ним можно было применять только условно, а подходящим было — месиво. Месиво из мяса, костей, обломков веток, травы и листвы.
Словно безумный мясник впал в детство и решил запихнуть в салат из деревьев мясной фарш, прокрученный на мясорубке с дырками по тридцать сантиметров. По всем законам физики, химии и биологии это двигаться не могло, и всё же двигалось, и убивало. Ученые объясняли это остаточным действием диссонанса, хотя с возникновением Польской зоны многие вещи считавшиеся аксиомами пришлось пересмотреть.
Первое — радиус существования таких тварей. При открытых вратах, в зависимости от их размера, обычно твари не могли отойти от эпицентра дальше, чем на пару километров. В центре зоны — на пару десятков километров. Единичные случаи были зафиксированы в Африке, где возникла самая новая, до Польской, зона диссонанса. Там тварь просуществовала достаточно чтобы отползти на сто десять километров.
Второе — чем дальше от эпицентра, тем медленнее и менее активной становилась первичная тварь, она словно теряла заряд, или как выражались радиолюбители — выпадала из сигнала диссонанса. А когда достигала своего максимума просто превращалась в беспорядочную вонючую кучу.
Третье — на тварей действовали все законы физики. Гравитация, жар и холод. Сокращение мышечной ткани при воздействии электрического тока. Обычно даже минус
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
