Шорк… Шорк…
Зеленокожие бандиты близко! Экипирую кольчугу… вернее, пытаюсь это сделать, забыв, что нет столь полезной сейчас вещицы со мной. Малый рубиновый клинок удобно ложится в руку. Шкала манны заполнена ровно наполовину, регенерация медленная, зараза. «Стабилизацию пространства» на Тристана'. Мимо! Еще… Еще раз… Еще! Получилось!
— Отступайте!
Далия, бережно охватив певца и сказителя, пятится к лестнице. В ладонях у Тильды багровым мячом разгорается плазменный шар. Используя ситуацию, быстро перемещаюсь к входу в коварную пещеру. Надеюсь, звук меня не выдал. Да, у меня не будет бонусов ни к колющему, ни к рубящему ударам. Применения сценария «Экспансия» магический гекс не предусматривает. Да, я ни разу не мечник и не фехтовальщик. Но разум, тактику и заточенную сталь никто не отменял! Первого же сунувшего морду в створ прохода ждет пренеприятнейший сюрприз. Я заношу меч над головой. Морд нарисовалось целых две. И обе замерли на миг, впечатленные картиной маслом: «Тильда в багровых тонах». Наши крики сливаются, словно крики любовников в экстазе.
— Азгарх!– Я высвобождаю ярость, с варварским боевым кличем обрушивая оружие на прикрытую нелепой кожаной пародией на шлем, голову гоблина. Татьяна вопит от боли, отправляя в короткий полет сгусток огня. Даже хорошо, что вспышка ослепляет на миг. Потому что вид отсеченного наискосок черепа совсем не то, что я хотел бы видеть в повторяющихся кошмарных снах.
— Гоблин «Брунх, 8 уровень, убит! Отношения с расой гоблинов 'Вражда»!
Плохо то, что испепеляющая плазма врезается в уже лишенное жизни тело. Огненная сфера лопается, как пузырь в луже, обдавая и меня и второго бандита. Агрессора отбрасывает во тьму, тело его товарища, упав поперек прохода, продолжает чадить смоляным факелом.
— Получен урон 4.
— Получен урон 3.
— Получен урон 4.
— Получен урон 2.
Жаль, что комплект новичка совсем не спасает от стихии огня! Впрочем, без эпюра «Экспансия», я так понимаю, и доспех оказался бы неэффективен.
— Отходим!
Далия и Тристан ждут на лестнице. Милосердный бард тут же начинает лечить пострадавшие руки торговки. В слабом свечении магии, гоблины, слегка замешкавшиеся, высыпают в пещеру, словно горох из банки. Задние ряды, напирая, выталкивают передних, и, хвала волшебному искусству Затора и уникальным свойствам пещеры, вязнут в тянучке, бОльшая часть которой, так и не приведена к общему знаменателю формулой стабилизации пространства. Шаман, опирающийся на искореженный то ли силами природы, то ли жестокой магией, сук, увешанный черепами мелких животных, гневно сверкает крупными, навыкате глазами. Выкрикивает на своем диком языке проклятье, и, сгущающееся искристое веретено летит в нас!
Уворачиваюсь.
— Д-з-з-з-з-ри-и-и-иммм!– молния, сама собой сорвавшаяся с кончиков пальцев, норовит скручивающим приемом джиу-джитсу сломать руку! И выжигает половину лица зеленокожему шаману.
— Шаман Бултыкх, 14 уровень, частично ослеплен. Отношения с расой гоблины– «ненависть»!
Дядька-то важная шишка, выходит!
— Б-е-е-е-жим!
И мы рванули вниз по лестнице, ориентируясь на пятна света, отбрасываемые волшебными кристаллами, закрепленными по стенам вместо факелов. Я и Тильда баюкаем по пути поврежденные руки, Далия и Тристан переглядываются, как два озабоченных чувствами подростка. В целом со стороны, компания, наверное, выглядит комично. Но пока длится забег, нам отнюдь не до смеха. Кажется, что вот-вот,– и зацокают по стенам снаряды пращников, и рванутся к спинам выгнутые клинки.
Останавливаемся минут через семь. Хваленая гоблинская выносливость на наше счастье, на сей раз уступила напору человеческого адреналина. Оглянувшись и прислушавшись, я понял, что нам удалось оторваться от погони.
На выходе из пещеры нас встретили охранники. Здоровенные, под три метра, антропоморфные фигуры, составленные из округлых массивных глыб льда. Одна «рука» у ледяного великана имеет форму заостренного прямого клинка, другая напоминает ровный цилиндр. Торс и конечности покрыты бисеринками капель, будто исполины потеют на солнышке.
— Големы!– с детской восторженностью выдохнул бард.
Фигуры насторожились. И двинулись лениво, но грозно, навстречу. Мы дружно попятились.
— Они не тронут вас!
Реплику соседа, выгуливающего бойцовскую собаку людоедской наружности без поводка и намордника, озвучил вертлявый паренек, на вид, лет шестнадцати от роду. На юноше красовалась мантия цвета ультрамарин. А также изящные синие сапожки с заправленными в них джинсами и васильковый жилет в мелкий белый цветочек. Или снежинку.
— Големы реагируют агрессивно только на гоблинов,– пояснил Никс, погонщик големов. Значка игрока у него над головой не наблюдалось,– Добро пожаловать в первый круг гекса.
Мы с бардом и Далией переглянулись. Прозвучало крайне двусмысленно, учитывая, что мы пребываем на дороге, уходящей виток за витком все ниже. Уж не вмороженный ли в лед Люцифер ожидает там, в седьмом кругу, если на входе нас так символично встречают ожившие ледяные скульптуры.
Пока меня одолевают философски-литературные аналогии, Татьяна делает шаг вперед:
— Мы хотим подать официальную жалобу на игрока с ником «Затор». Вы, как представитель администрации…
— Вау-вау-вау,– выставил ладони перед собой в шутливом оборонительном жесте погонщик. Большим пальцем правой руки, он, к слову, прижимал ладонью тоненькую короткую тросточку с внушительным фиолетовым набалдашником. Волшебный жезл? Эдакий самопальный обрез полноценного магического посоха?– Я ничего не знаю об этой… как вы ее называете… администрации! Я простой погонщик, вышедший поприветствовать Странников! Моя работа,– отгонять назойливых разбойников. Разбирать обиды и взаимные претензии Странников… должны сами Странники!
Произнесена последняя фраза была с такой искренней убежденностью в своей безусловной правоте, что силе веры мог бы позавидовать самый ярый приверженец любой религиозной доктрины.
Я смотрел на погонщика и думал:
«Вот ведь ты еще пару месяцев назад и не существовал вовсе. Да и сейчас живешь иллюзорной, целиком придуманной за тебя и вместо тебя, видимостью. Возможно, в твоей памяти целая Вселенная, с друзьями и семьей, оставшимися в родном городе, с походами на рыбалку или промысел с односельчанами, с первой влюбленностью, с надеждами, мечтами, снами… С памятью о каждом якобы прочувствованном и прожитом дне… И все это ложь, сценарий спектакля, поставленный сокрытым в тенях режиссером!»
«Ты не представляешь насколько мало отличий между тобой и ним, Ахав,– мелодично прозвенели в голове колокольцы,– Постарайся запомнить одну вещь, она оградит твой разум от бездны безумия.
