—Тылукавишь, полосатая,— покачал головой матаго.— Тысама прекрасно понимаешь, что оннепростой характерник. Замногие столетия явпервые вижу такого сильного истинного. Иего сила постоянно растет! Взгляни насебя. Тыменяешься! Тынаверняка завсю свою жизнь ниразу неощущала всебе такую мощь!
—Чего они хотят?— спросил я, останавливая взглядом набравшую было полную грудь воздуха ниссе.
—Старый город умирает,— тяжело вздохнул Керван.— Оборотни убивают среди бела дня вцентре города, хотя раньше они невылазили изсвоих лесов. Ведьмы творят запретную волшбу нинакого неоглядываясь. Одаренные Тенью люди набирают силу ивласть. Они объединяются вордены. Ихжрецы ибоевые маги принесли вэтот мир магию смерти. Говорят, что даже король этих земель заражен этой мерзостью. Первородных осталось мало. Нас забывают инечтят, как вдревние времена. Кто-то изнаших братьев исестер оставили этот мир навсегда, акто-то, как я, доживают свой век, словно призраки прошлого. Питаясь объедками…
—Мне, конечно, жаль,— пожал плечами я.— Нопри чем здесь я?
Явзглянул наниссе, нотапотупилась иотвела взгляд. Хм… Кажется, яощутил исходящее отнее сожаление и… сочувствие ксвоим собратьям. Аеще ей, кажется, было стыдно зачто-то. И, кстати, матаго прав— запоследние недели Итта здорово усилилась. Она словно прогрессирует вместе сомной. Чем сильнее становлюсь я, тем больше силы набирает она.
—Значит, онеще ничего осебе незнает?— обернулся Керван книссе.— Итыему ничего несказала? Яведь вижу, что тыпоняла, кто он. Это ведь непростая связь. Онспособен Преображать.
—Хм…— нахмурился я.— Икто жея, по-вашему, такой?
Ниссе подняла голову ивзглянула наменя.
—Повсем признакам, ты— ауринг.
—Первый рожденный замногие столетия…— кивая, добавил матаго.
—Это неизтех лиаурингов, которые были способны изгонять демонов куда подальше?— склонил голову набок я.
Откровенно говоря, эта новость заставила меня здорово напрячься.
—Аеще способный преображать магические артефакты изелья, атакже древние ведьмачьи заклинания,— добавила ниссе, явно намекая надух теневого змея, которого япоставил сторожить замок.
—Аеще наделять силой превородных, которые служат ему,— втон ейпроизнес Керван, иего глаза загорелись.
—Вот, значит, как,— задумчиво произнес яизамолчал.
Мозг Плута попривычке вускоренном режиме анализировал полученную информацию. Вырабатывая наоснове новых данных варианты стратегий адаптаций под сложившуюся ситуацию.
Наконец, яподнялся вовесь рост. Взглянул наматаго иуверенно произнес:
—Передай своим старейшинам, что явстречусь сними.
—Благодарю,— кивнул Керван, и, когда яуже было хотел покинуть подвал, добавил:— Наднях намою землю заявилась подозрительная лютен. Очень старая исильная. Что-то все разнюхивала. Звала меня наразговор, нояневышел кней.
Яобернулся исхолодным спокойствием произнес:
—Тыправильно сделал, Керван. Эта лютен— мой враг.
—Язапомню твои слова, характерник,— кивнул матаго и, обернувшись облезлой дворнягой, потрусил вглубь подвала. Туда, где виднелся другой выход.
Когда мысниссе забрались вкарету иона тронулась сместа, япроизнес:
—Ауринг, значит?
Итта лишь молча пожала плечами иобернулась врыжего енота, давая понять, что нерасположена сейчас кбеседам.
—Ничего,— многообещающе сказал я.— Дома поговорим.
Эрувиль. Новая столица. Особняк деГрамонов.
—Анри, брат мой, тысовершаешь огромную ошибку,— настойчиво произнесла герцогиня дюБелле.— Тынедолжен отдавать мальчика вчужой род. Онможет нам еще пригодиться.
—Ясмотрю, тыкнему успела привязаться, сестра,— усмехнулся Генрих деГрамон.— Поверь, все, что яделаю, все это воблаго семьи ирода. Ичто тебя так беспокоит? Ублюдок нашего братца станет целым бароном. При деньгах, землях имолодой красивой жене. Яему делаю одолжение! Фердинанд, гори онвбездне, вряд либытак возился смоими сыновьями.
«Тысего сыновьями нецеремонился!»— чуть было невыкрикнула Жанна, ноусилием воли сдержала себя.
—Кроме того, бастард выполнит свой долг иснимет проблему, оставленную нам внаследство братцем,— самодовольно добавил Генрих.
Жанна невольно вспомнила слова Макса. Она вдруг неожиданно поняла, что племянник был прав. Генрих умен иискушен впридворных интригах, нооннеспособен нарешительные действия. Там, где нужно действовать, еебрат подобно раку-богомолу будет сидеть всвоей норе иждать добычу. Аведь эта добыча может никогда инепоявиться.
Кгерцогине пришло отчетливое осознание того факта, что Генрих, равно как иего сыновья, никогда неусилят этот род.
—Бастард блестяще зарекомендовал себя нафронтире инасевере,— Жанна старалась говорить бесстрастным голосом.— Роду нужны такие воины. Онзначительно усилил быпозиции семьи.
—Апочему это тебя так волнует, сестра?— абсолютно спокойно спросил Генрих.— Счего тырешила, что имеешь право голоса?
—Аразве нет?— брови герцогини слегка вздрогнули.
—Нет, конечно,— излишне жестко ответил Генрих.— Стех пор как тывышла замуж, тыстала частью другого рода. Да, твой супруг умер, пусть Пресветлая позаботится оего посмертии, ноего младший брат управляет родом, иесли ондал тебе относительную свободу, это незначит, что тыимеешь право влиять намои решения.
—Значит, вот как тызаговорил, братец?— зло прищурилась герцогиня.— Напомни-ка, кто именно прибежал комне, когда узнал обучастии Фердинанда взаговоре? Хм…
Герцогиня картинно прижала кончик указательного пальца правой руки кгубам, делая вид, что задумалась, итут жерезко произнесла, указывая этим пальцем наГенриха:
—Это был ты, Анри! Что тымне тогда начал говорить? Вчем убеждал? Жанна, тыжевсегда была частью рода деГрамон! Тыобязана поддержать меня ипомочь мне спасти наше имя отпозора! Яничего неперепутала, братец?
—Это все равно ничего неменяет,— взмахнул рукой Генрих. Жанна поняла, что брат пожалел осказанном. Ипрежде всего потому, что показал свои эмоции.— Бастард станет мужем виконтессы деМарбо, иэто мое окончательное решение. Вближайшие дни яобъявлю обихпомолвке!
«Аможет тыего боишься?— герцогиня сосредоточенно посмотрела вглаза брату.— Неужели тывидишь внем угрозу тебе итвоим сыновьям? Обоги! Даесли быМакс хотел избавиться оттвоих сыновей, онбыуже давно свернул имшеи, как цыплятам, еще там, насевере! Даитыбыпрожил недолго!»
Авслух ответила:
—Что ж… Ты— глава рода, тебе решать. Нояпо-прежнему считаю, что тыдопускаешь ошибку. Бастард еще может нам пригодиться.
—Уже все готово идоговорено,— холодно произнес Генрих.— Ничего уже нельзя изменить, даяинехочу. Когда бастард женится, онуже станет проблемой Эмиля деМарбо, аненашей.
Сказав это, Генрих многозначительно усмехнулся. Это могло быть простой шуткой, если бынеэтот его взгляд, который Жанна успела заметить… Ейуже был знаком этот взгляд брата. Онсмотрел точно так же, когда планировал избавиться отФердинанда.
