было словно не мое.
«Это не моя квартира».
Все спали. Я спокойно и сосредоточенно начала сборы. Сначала насыпала Принцессе корма и налила воды, затем быстро приняла душ и почистила зубы. Оделась в гардеробной: футболка, сверху свитер, джинсы, носки, кроссовки. А уже в прихожей надела пуховик. Теплый легкий и удобный, не то что чертова шуба из ни в чем неповинного соболя.
Все делалось четко, без нервов и каких-либо эмоций. Сантименты мне сейчас ни к чему.
Собравшись, снова открыла входную дверь и, едва ступив за порог, услышала тихий вздох. Позади меня стояла Принцесса, держа игрушку в зубах. Она понимала, что я ухожу навсегда. У меня запершило в горле, глаза резало от накативших слез. Но повернуть обратно я уже не могла.
— Я вернусь за тобой, обещаю.
Я шагнула вперед, и теперь меня больше не существовало для этой семьи. Дверь захлопнулась, и передо мной открывался новый мир.
Выйдя в морозную ночь, я сразу преисполнилась решимости. В руках у меня была небольшая спортивная сумка с документами и вещами первой необходимости, на плече висела обычная дамская сумочка, куда я положила телефон, зарядное устройство, сигареты и расческу для волос. Чуть позже я обнаружу там кошелек с парой тысяч рублей и кое-какую мелочь. Изначально брать деньги Сергея я вообще не планировала, но впопыхах просто забыла вынуть из сумки кошелек. Что ж, пусть так и будет, деньги мне явно не помешают.
На часах было в районе пяти утра, когда я наконец дошла до круглосуточного ломбарда. За обручальное и второе кольцо, которое я носила на указательном пальце мне не дали и восьмой части их реальной стоимости, но даже при таком раскладе я сумела выручить неплохие деньги. Их, по моим прикидкам, должно было хватить на пару месяцев проживания в тепле и сытости. В том же ломбарде я за тысячу рублей приобрела теплые варежки и шарф. Кто знает, возможно, придется работать на улице.
— Вообще мы такие комплекты меньше чем за три тысячи не продаем, — сказала мне женщина за стойкой, — но в такую рань приличные люди кольца в ломбард не сдают. Только алкаши да наркоманы. А ты ни то, ни другое. Значит, от козла своего бежишь. Знаю, плавала. Поэтому на тебе еще шапку. Бесплатно отдам. Морозы стоят лютые, а тебе еще наверняка по собеседованиям бегать. Вижу, руки не наманикюренные, значит, домохозяйничала. Ну ничего, милая, ты нос-то не вешай, все у тебя наладится. У меня получилось, и у тебя получится.
— Спасибо, — только и смогла ответить я. — Вы меня очень выручили. А не подскажете случайно, где тут недалеко есть хостел?
* * *
Примерно в 8 утра я благополучно заняла свою верхнюю койку в четырехместной комнате с туалетом и душем. Стоило это все недорого, поэтому я была очень довольна и решила, что буду жить в этом хостеле до своей первой зарплаты. А потом уже можно задуматься и о съемной квартире. С этими мыслями я легла спать. Впервые за много лет я практически сразу провалилась в крепкий и очень сладкий сон.
Наутро я первым делом сходила в салон сотовой связи и сменила сим-карту. Наверняка Сергей при желании смог бы найти способ вычислить мое местоположение, оставь я старый номер. Да и на работу будет устроиться проблематично, ведь мне будут звонить потенциальные работодатели, а откуда мне знать, что все эти незнакомые номера не связаны с моим мужем?
Бывшим.
Бывшим мужем.
Как только я немного встану на ноги, то сразу же подам на развод. Захочет лишить меня права видеться с детьми? Пусть. Мне было плевать. Уж лучше пускай мои дети живут вовсе без матери, чем видят, как она медленно угасает и превращается в свою собственную тень.
Сменив номер телефона, я отправилась в салон красоты, где меня подстригли, покрасили и сделали шикарный маникюр. Делала я это без удовольствия, но с моим прежним внешним видом путь к трудоустройству был мне заказан. После этого я вернулась в хостел и расположилась в общей комнате отдыха, где занялась поисками работы. Да, моя квалификация после многолетнего декрета наверняка оставляла желать лучшего, но я и не претендовала на высокую зарплату. По крайней мере, на первых порах.
Откликнувшись сразу на 17 вакансий, я взяла курс на магазин одежды, который мне посоветовала одна из постоялиц хостела. Сама она была вполне неплохо одета, поэтому я с радостью направилась по указанному адресу. Там я накупила кое-какой одежды на первое время и довольная вернулась обратно. А через несколько часов мне позвонил первый потенциальный работодатель.
Через два дня я уже была трудоустроена в неплохую фирму, занимающуюся переводами. Зарплату мне предлагали небольшую, но на аренду скромной студии этого бы вполне хватило. Честно говоря, я вообще была уверена, что мне предложат тысяч на двадцать меньше, так что после трудоустройства внутри меня взрывался целый серотониновый фейерверк.
Без Сергея моя жизнь была похожа на сказку, и все получалось легко и как-то само собой. Я чувствовала себя, как человек, который должен был умереть и уже потерял всякую надежду, но потом ему вдруг позвонили из клиники и сообщили, что диагноз был поставлен ошибочно, и никакого смертельно заболевания на самом деле нет. Моя душа пела, мне было так хорошо, что напрочь пропала тяга к никотину и алкоголю — я в один момент оставила в прошлом все дурные привычки.
Отработав первые две недели, я поняла, что могу все и даже больше. Моя непосредственная начальница, словно прочитав эти мысли, предложила мне перейти на позицию выше.
— Нина Александровна, — сказала она как-то под конец рабочего дня, — ваши Эвалюации — полный восторг! Пока вы не решили сбежать от нас в более хлебное место, готова предложить вам должность старшего специалиста. Работы существенно прибавится, ответственности тоже. Задачи станут сложнее, но и оклад поднимется на сорок процентов. Минус всего один — скорее всего, завтра вас возненавидит полколлектива, но с этим, я думаю, вы уж как-нибудь справитесь. Ведь справитесь же?
— Без проблем, — заверила я с улыбкой. — Скорее всего, даже не замечу, что ко мне стали хуже относиться. Такие вещи для меня теперь пустой звук.
Около недели проработав на новой позиции и поняв, что нагрузка мне по силам, я сняла однокомнатную квартиру в пяти минутах ходьбы от офиса и наконец ощутила себя полностью свободной и независимой. За детей я волновалась только первые дни после побега. Дальше этот плотный ком бесконечной тревоги будто по мановению волшебной палочки растворился внутри меня,
