– Ладно. Мы уберем оружие. И вы тоже.
Оби-Ван был настроен скептически, но Квай-Гон кивнул. Он чувствовал, что этой женщине можно верить.
Рыцарь повесил меч на пояс и поднялся на ноги. Позади него встал Оби-Ван. За кустами он увидел нескольких людей, которые шли навстречу. Все они были одеты в костюмы разных оттенков зеленого. Не в практичные комбинезоны и не в военную форму – некоторые даже украсили свою одежду позументом или кусочками бархата. Этих людей можно было бы принять за артистов, если бы не ремни с кобурами, провисшими под тяжестью бластеров и другого оружия.
Но ведь, в конце концов, они и были артистами. Единственной в Галактике перформанс-труппой, которая переключилась на терроризм.
Их предводительницей была женщина, которая шагала к Квай-Гону. Как ни удивительно, но при таком звучном голосе она оказалась довольно маленького роста – на пару сантиметров ниже Оби-Вана. Ее кожа имела глубокий красновато-коричневый оттенок, а черные волосы были собраны в узелки, рассыпанные по всей голове. Морщинки на ее лице говорили о том, что улыбка у нее была широкой… и что улыбалась она часто – по крайней мере, когда-то.
Но сейчас среди ее эмоций преобладало недоумение.
Когда женщина наконец вышла на просвет, их разделяло всего два метра. Вытряхнув пыль из волос, Квай-Гон спросил:
Женщина фыркнула – это был не вполне смешок, но и не возражение. Если добиться у нее признания услуги, ситуация станет на шаг ближе к тому, что их действительно спасли.
– Меня зовут Хейлин Азакка, – сказала женщина и обвела рукой стоявших за ее спиной людей. – Мы «Оппозиция». И мы хотели бы узнать, почему нас оклеветали.
Глава 22
– Идите за мной, – велела Хейлин Азакка, махнув рукой куда-то в глубь леса.
Из чего следовало, что база ее группы, вероятно, находилась в противоположной стороне. Квай-Гон сделал себе пометку на будущее.
Выйти из такой щекотливой ситуации всегда было непросто. Квай-Гон понимал, что они с Оби-Ваном на самом деле не пленники, но нужно было вести себя так, будто они в плену.
Джедаи шли следом за Хейлин, ведя себя непринужденно, как на прогулке, но ни на секунду не забывая о других бойцах «Оппозиции», которые шагали сзади или рядом с ними. Квай-Гон обратил внимание, что некоторые держали оружие неуклюже: то ли их никогда не учили стрелять, то ли им вообще было глубоко некомфортно ходить вооруженными. «Странно как для партизанской армии, пускай и начинавшей как компания артистов. Возможно, Хейлин Азакка сказала правду и их действительно оклеветали».
Пары бластеров в неловких руках было мало, чтобы убедить Квай-Гона в невиновности «Оппозиции». Но контраст между этими доморощенными солдатами и бойцами в черном, которые напали на них с Оби-Ваном, был очевидным.
Комлинк прохрипел голосом Рахары Уик:
– У вас там все в порядке?
Несколько членов «Оппозиции» испуганно застыли. Хейлин Азакка спокойно встретила взгляд Квай-Гона:
– Это дворцовый корабль? Официальные солдаты?
– Нет, – ответил рыцарь. – Если на то пошло, это нелегальные добытчики драгоценных камней.
Мимолетное недоверие в ее глазах сменилось веселым выражением:
– Очевидно, вы говорите правду, потому что для выдумки это слишком фантастично. – Хейлин кивнула, разрешая ответить.
Квай-Гон взял комлинк в руку:
– Мы в порядке.
– О, хорошо, – сказала Рахара. – Мы о вас тревожились.
– Видите ли, если бы вас там убили, подозрение пало бы на нас, – вмешался Пакс.
– Не сомневаюсь, – согласился Квай-Гон. – Пока что оставайтесь на месте. Мы свяжемся, когда надо будет нас забрать.
– Ясно. – Рахара отключилась.
– Напомните еще раз, почему мы не взяли дворцовый корабль? – проворчал Оби-Ван.
Хейлин ответила, опередив Квай-Гона:
– Если бы вы прибыли на дворцовом корабле, мы не могли бы знать, что вы не солдаты Дерена или агенты «Цзерки», которые прилетели нас ловить. Дворцовый корабль нам пришлось бы сбить – по крайней мере, мы бы попытались. Но нелегальные добытчики… они о нас никому не расскажут, не так ли? Они не могут нас сдать, не выдав самих себя.
Оби-Ван заморгал. Квай-Гон едва заметно улыбнулся. Возможно, падаван наконец-то начал понимать, что иногда полезно немного отступить от правил.
Спустя еще несколько минут группа достигла более каменистой, неровной местности, которая упиралась в склон холма. Вход в пещеру, которыми была столь богата луна, наполовину закрывали лианы. Хейлин указала в ту сторону:
– Черные гвардейцы пока ее не нашли. Но это дело времени.
Нахмурившись, Оби-Ван переспросил:
– Черные гвардейцы?
– Так мы их называем… солдаты в черной форме, которые на вас напали, – ответила Хейлин.
Квай-Гон с Оби-Ваном переглянулись. Оба вспомнили темную фигуру, которая попала на снимок в ночь Большой охоты.
– На нас они тоже нападают. Поначалу мы думали, что это могут быть агенты «Цзерки», но черные гвардейцы атаковали и пару кораблей корпорации. Никто не знает, кто они такие и откуда взялись. Но ставлю миллион кредитов, что они-то и стоят за всем этим. Ну, во всяком случае, за последними событиями.
Это завуалированное признание не укрылось от внимания Квай-Гона.
– За последними событиями, – повторил он. – Но не за всеми?
Члены «Оппозиции» переглянулись, и Хейлин вздохнула:
– Идемте. Я покажу то, что у нас есть.
* * *
В пещере не было ни фонарей, ни ящиков со снаряжением, ничего противоречившего догадке Квай-Гона, что это не база организации. Впрочем, в маленькой расселине стояла парочка баклажек, а возле входа в пещеру, ближе к свету, полукругом лежало несколько циновок. Значит, убежище. Место сбора на случай экстренной ситуации. В нише стояло несколько гаталентских медитационных свечей – кто-то явно пытался обрести здесь мир и покой.
Квай-Гон и Оби-Ван сидели на циновках, а Хейлин возилась со старинным дроидом-астромехом. В конце концов тот начал проигрывать голозапись танца возле стен храма. В центре кружилась Хейлин Азакка, рядом с ней танцевали еще несколько участников организации. За выступлением наблюдала большая толпа.
– Вот для таких номеров мы и сколотили труппу, – сказала Хейлин. На ее лице было мечтательное выражение. – Политические представления. Акции, которые поднимали настроение, одновременно донося информацию. Мы устраивали шоу в общественных местах, откалывали шутки, делали все, чтобы привлечь внимание. Но мы никогда, ни при каких условиях не причиняли никому вреда. Вот чего-чего, а этого никто из нас не хотел.
