на что-то и не пытаясь самодиагностировать тремор — просто подала руку вперёд. — Посмотри на контур моей конечности. Граница, что отделяет изображение моей руки от фона. Какая она? Что в ближайшем её окружении?
Ты прищурился и присмотрелся, выполнил странную просьбу. А так же высказал свои впечатления:
— Она не абсолютно чёткая. Точнее, она сама чёткая, но где-то на миллиметр от неё — искажение воздуха, похоже на рябь над пламенем Вечного Огня. Думаю, это от дифракции света, или тело греет воздух, или особенность обработки мозгом зрительной информации.
— Да, это действительно искажения, но вызваны они биополем, — улыбнулся ребёнок. — Свет это электромагнитная волна, он преломляется в электромагнитном ореоле человека. Хотя человек окружён и другими, генерируемыми им полями, без подготовки можно воспринять только наиболее грубые вибрации, близкие к физическому миру.
Но ты решил уложиться в рамки известной теории:
— Вряд ли это аура, что бы ей ни было. Скорее несовершенство глаза или мозга в обработке образов.
— Если ты не веришь глазам своим, доверься своим чувствам, — в убеждениях Ольги прекрасно сочетались Прутков и Кеноби. — Протяни руку к моей руке, подводи постепенно. Следи за теми ощущениями, когда твоя рука дойдёт до ореола вокруг моей, но ещё не до самой кожи.
Ты исполнил и эту просьбу. Не уверен, показалось ли или это внушили, но при приближении где-то на пять миллиметров от конечности девочки рука замедлилась, почувствовав нечто упругое, но невесомое. Такое же впечатление повторилось при возобновлении махинации. Ольга снова улыбнулась.
— Чувствую нагретый твоим телом воздух? — ты продолжал рационализировать. — Или просто ты меня продолжаешь гипнотизировать.
— Повтори на ком угодно, без моего присутствия, будет то же самое.
— Ну так ты меня уже закодировала… или как это называются… когда восприятие программируют?
— Если ты так уверен, что кто-то программирует твоё восприятие, почему ты уверен, что живёшь в России, а не в Америке, или что вчера было солнечней, чем сегодня? Чему ты доверяешь в жизни больше — опыту или стереотипам?
Ты почесал висок. Глупая ситуация. Если бы зачесался лоб или затылок — понятно, кем себя считать, следуя суевериям.
Ольга продолжала убеждать, воспользовавшись твоим замешательством:
— Очень странно, что ты готов поверить в гипноз, при этом отвергая все остальные области сверхъестественного.
— Гипноз не сверхъестественен, врачи доказывают его физиологическую природу. Даже Ницше лечился с помощью гипноза, — ты напомнил девочке исторический факт.
— Хорошо, что, по-твоему, нельзя будет объяснить гипнозом или чем-нибудь другим в рамках строго материалистического понимания? Потому что если в него укладываются все феномены, зачем ты ищешь у меня ответа?
— Нет… Меня интересует не превращение в «дитё света», которое готово поверить всему, что пишут жёлтые журналы и показывает РенТВ. Я стремлюсь как раз к конечному пониманию. По моему мнению, все чудеса — вполне обычные вещи, но пока что не рационализированные, не понятые до конца, без сопутствующей информации об источнике… Ты же предлагаешь вывести меня за рамки собственного сознания, убедиться в его неспособности понять целую картину мира? Убедить, что шаманство гораздо надёжнее прямого подхода? Заметь, я не отрицаю саму возможность телепортации, исчезновения, многого прочего. Но если оно возможно, то совершенно необязательно оно выходит за рамки даже известных ныне законов. А если выходит, то объясняется другими, пока не открытыми широкой публике. Если магия когда работает, а когда нет — прок от этой магии? Почему за все тысячелетия её изучения магистры не подлатали её до сносного качества и повторимости результата?
— А вам лишь бы эксплуатировать… — вздохнула Ольга. — Хорошо. Мне будет трудно объяснять всё в привычных тебе терминах. Я многое знаю, но ещё не достаточно владею русским языком, только на уровне своего возраста. Современные научные термины могут ускользать от моего понимания. Если хочешь, я позову Катерину, ту самую очеловеченную, чтобы она переводила с простого детского языка на твой, сложный. Она врач, но медицина ближе к физике, чем лирика душевного понимания вселенной.
— Бесполезный диалог, — устав от беседы с Ольгой, ты встал. — Может быть, Катерина действительно лучше удовлетворит мою любознательность. Но если и она начнёт излагать вместо важного не относящиеся к делу вещи, мне придётся принять противоположную вашей точку зрения о доступности магии. Человек с улицы не нашёл ничего в ваших словах. Или же вы сами не желаете мне ничего объяснять, оставив магию уделом избранных. Или наш мир, чёрт возьми, хаотичное место, если в новолуние можно через фотографию с помощью низкопробной поэзии наворожить отворот-поворот. Но, скорее всего, всё это глюки.
— Поэтому я и спрашиваю у тебя — что именно ты не будешь считать глюком? Если какой-то прибор показывает тебе цифры в твоей лаборатории — это глюк? Или глюк лишь в том случае, если увиденное не вписывается в картину мировосприятия? Что это за мир, если за каждом углом прячется гипнотизёр, и он тебе внушает существование крылатых тварей?
— Скорее, это психическое заболевание, — ты осторожно потрогал пальцами голову. — Мне надо обратиться к психиатру.
— Ты мог обратиться к нему ещё после первой встречи с Бафометом, или в любой момент после неё, но ты пришёл ко мне. Почему?
Ольга уже притомилась вести пустой диалог. В этом отношении она была солидарна со мной. Да и считать ли диалогом два одновременно звучащих монолога? Для обмена знаниями нужно взаимопонимание. Общая почва.
Ты думал минуту. Твои же поступки выбили тебя из колеи, уже не находились так просто нужные слова в поддержку собственных мыслей. Хотя, с таким обилием гипнотизёров и «летающих гиппопотамов» ты уже начал сомневаться в существовании с о б с т в е н н ы х мыслей.
— Всегда существует надежда, — в результате ты выдал нечто вовсе непредсказуемое и несвойственное тебе, и твои ли слова это? — Человеку, мягко говоря, хреново чувствовать себя психом и хочется считать, что действительно происходит то, что ты видишь.
— К сожалению, даже наука подтверждает, что большая часть мира — иллюзии, — подхватила твои размышления девочка. — Все твёрдые предметы — вакуум
