и силой, уже широкими прыжками бежит вниз по склону. Они молниеносно достигают священной рощи, и медведь по следам мерзкого, вонючего демона начинает забираться по скользким ото льда камням.
Для примитивно думающего существа медведь был очень даже хитер – он держался с подветренной стороны от будущей жертвы, использовал для подхода впадины между камнями, ступал мягко и беззвучно.
Над долиной громко закаркали вороны. Рип, Рек и Арк перекликались друг с другом и призывали еще одного зверя.
Медведь приостановился, пробуя языком запах воронов.
«Нет, – скомандовал Торак, – иди за Наигинном!»
Но медведь был слишком силен, чтобы подчиниться, и к тому же уловил новый, поднимающийся с долины запах. Это был запах врага всех медведей… Волк.
* * *
Волк с презрением пробежал мимо привязанных к скользящим веткам собак и резко остановился возле неподвижного тела Большого Бесхвостого.
Залаял в ухо брата по стае, но не смог его разбудить. Дыхание Большого Бесхвостого умело ходить само, и сейчас оно было далеко, так далеко, что Волк не мог понять где.
А потом он почуял сестру по стае и дружелюбного белого бесхвостого. Они совсем недавно были рядом с Большим Бесхвостым, но ушли. Волк не мог в это поверить. Сестра по стае оставила друга? Одного и совсем беззащитного?
Ничто и никогда не могло заставить Волка бросить Большого Бесхвостого.
Но тут он почуял демона. Это был тот самый демон, который ранил его и пытался убить Большого Бесхвостого. Волк чуял, что демон охотится не на Большого Бесхвостого, а идет за сестрой по стае.
Волк посмотрел на спящего Большого Бесхвостого, потом в сторону гор. Он не мог понять, как следует поступить. Его долг – защищать брата по стае… Но как же сестра по стае? И охота на демонов – это то, для чего он создан.
Волк запрыгнул на поваленный тис и пробежал по стволу, чтобы как следует оглядеться. Демон продолжал подкрадываться к сестре по стае и белому бесхвостому… Но это было еще не все.
Следом за волком по обрушившемуся склону горы забирался враг всех волков – медведь.
Глава 27
– Тише! Ты это слышал?
– Что?
– Мне показалось, я что-то услышала. Там внизу…
Ренн с Дарком замерли и прислушались.
Ничего. Даже вороны перестали каркать.
У Ренн на запястье зачесались татуировки. Она глубоко задышала, но воздуха все равно не хватало. Грудь сдавливало, а воздух словно стал густым.
– Наигинн совсем близко, – шепотом сказала Ренн.
Дарк кивнул и откинул капюшон. Его белые брови и тонкие, как паутина, волосы блестели от лунного света.
– А еще я чую демонов помельче, – сказал он. – Он притягивает их силой воли.
Тени, словно почуяв их разговор, отступили в темноту, и Ренн услышала злорадное хихиканье.
Плита, на которой стояли они с Дарком, была всего три шага в ширину и к тому же кренилась под опасным углом, а над ней к небу вздымался склон, грозящий оползнями и камнепадом.
Они быстро очистили себя, втерев в щеки и ладони порошок из «крови земли» и пепла маммута. Ренн неохотно отложила в сторону топор и смазала жиром лук. С этого мгновения она не должна прикасаться к оружию, которое не имело отношения к обряду.
Нервы были натянуты, как тетива. Ренн дрожащими пальцами поправила стрелы в колчане за спиной и проверила, как быстро сможет до них дотянуться.
«Четыре стрелы, чтобы вернуть Первое Дерево… Мост света между луной и звездами… Голос из Тех Времен станет Песней Настоящего…»
«Ты никогда не сможешь это сделать», – злорадно хихикал скрывавшийся в камнях демон.
Рип, Рек и Арк уселись на камень над плитой и приготовились подать знак при виде врага. Дарк стоял в двух шагах от Ренн и, сжав в руке дудочку из кости маммута, ждал, когда она начнет исполнять обряд. Ей было чуточку легче оттого, что он, в отличие от нее, мог оставить при себе оружие.
«…Если самые яркие души Леса смогут направить стрелы в цель, они вернут Первое Дерево и мир спасется…»
«Но у тебя нет самых ярких душ! – прошипел демон. – У тебя ничего не получится!»
Арк наполовину расправила белые как снег крылья и поклонилась Ренн.
Рек с Рипом последовали ее примеру.
Демон ускользнул в темноту. Ренн расправила плечи.
Вороны были не просто друзьями, они были духами предков и хранителями ее племени.
Ренн снова потрогала стрелы в колчане. Две сделал Фин-Кединн, она на ощупь их узнала – только вождь так наматывал и крепил сухожилия на древке. И он в этот миг был рядом. Ренн мысленно слышала, как он еще маленькую учил ее стрелять из лука.
«Главное, думать только о цели и смотреть на нее так, как будто можешь одним взглядом прожечь насквозь».
И теперь, когда она должна была исполнить самый важный колдовской обряд в своей жизни, перед ней не было цели, только не в самом начале.
Надо было пустить стрелу на восток за Высокие Горы, туда, где рождается солнце… А после этого ее целью станет первая выпущенная стрела, за ней следующая… И так она сотворит в небе мост…
«Это невозможно, – злорадно хихикал демон, – ты сама знаешь. Так зачем пытаться?»
Дарк поднес к губам дудочку.
Ренн кивнула.
Мелодия по спирали поднималась к небу, и Ренн начала произносить заклятие:
– Синяя стрела для Моря! Красная – для солнца! Белая – для снега! Зеленая – для Леса! На разноцветных крыльях я пошлю вас к Первому, самому Великому Дереву, долетите до него сквозь мрак за звездами и верните его нам…
За мгновение до того, как она достала из колчана первую стрелу, вороны сорвались в небо и раскаркались, предупреждая об опасности. Дарк продолжал дуть в дудочку из кости маммута и взглядом умолял Ренн не останавливаться.
«Не пытайся отстраниться от того, что происходит вокруг, – предостерегал голос Фин-Кединна в голове Ренн. – Думай только о том, что собираешься сделать. Следи за каждым шагом, следи внимательно, ничего не упускай…»
Ренн словно со стороны видела, как натягивает тетиву и выпускает стрелы так быстро, что они словно гонятся друг за другом. Красная за синей, потом белая и прозрачная, как лед, и, наконец, зеленая. Радужный мост перекидывается к утерянным ветвям Первого Дерева….
«Ноги на ширине плеч, стоишь, уверенно опираясь на обе ноги, вкладываешь стрелу в лук, опускаешь плечо руки, в которой держишь лук…»
Она делала это тысячи раз, для нее это было так же просто и естественно, как
