было. Было разрешение провести несколько исследований. Это не одно и то же, – сказал Александр.
– Тогда предлагаю провести исследование полезности применённых модификаций в части софта и железа. Оценка будет проводиться на основе исследования моего мозга путём снятия оцифрованной копии, – я предложил некую лазейку в формулировках.
– Хм, звучит интересно, но рискованно это всё. А если что-то пойдёт не так? – вмешался Женя.
– Если что-то пойдёт не так или, к примеру, время исследования превысит двух-трёх часовый лимит, просто тормозим исследование, – попытался я смягчить ситуацию.
– Мне и самому хочется протестировать, честно, – Александр замялся.
Это был мой шанс додавить свою линию.
– Раз так, дайте мне немного времени я обновлю программное обеспечение, организую связь и поддержку производительной мощи оптического ядра.
Обновление, точнее, подмена программного обеспечения прошла без запинки, компиляция кода с лёгкостью интегрировала программу с рабочими органами прибора, тест системы также прошёл «на ура». Ай, да Паша, ай, да молодец!
– Мы сейчас тоже проведём необходимые настройки. Надо выбрать кристаллический накопитель, чтоб сохранить результат.
– А вот с этим сложно, доступ к ним только у Дашина. Незаметно их не возьмёшь, – произнёс Александр.
– Это да, что же я сразу не подумал, – начал оправдываться Женя, – хотя постой, у нас должен быть один, один из первых версий. Давай его используем.
– С ними же была проблема: ошибка и исследование «крашилось».
– Я думаю тогда ошибка была из-за времени доступа к нему, он просто перегревался, структура же осталась неизменная, давай попробуем!
– Ну хорошо, ладно, давай.
Суть спора мне была не особо понятна, но они договорились, и это хорошо.
Подготовка и финальная настройка прошли успешно. Я расположился в кресле, все регулировки по моему телу были автоматические. Ремни крепко фиксировали, пожалуй, это самое неприятное для меня в этой процедуре. На ухо мне надели голосовой передатчик, сказали, что установка изрядно шумит, и для общения будем использовать радио, сигнатуры его известны, поэтому на качество эксперимента это не повлияет.
– Минутная готовность.
Я не ошибся, диск над лицом действительно пришёл в движение. Хорошо, они на нём спираль не нарисовали, а то меня бы, наверное, вырвало.
– Как слышишь, Ян?
Голос звучал прямо у меня в голове – неплохой такой передатчик.
– Слышу отлично, – подтвердил я.
– Диски выйдут на установленную скорость и синхронизируются через двадцать пять секунд. Постарайся ни о чём не думать.
Скорость вращения повысилась – это ощущалось не только визуально, но и на слух.
– Содержание кислорода резко сократилось, – впервые за утро я услышал в мыслях Ина. –Если так пойдёт дальше, возможна асфиксия.
И я резко почувствовал дефицит воздуха: дышать стало тяжелее, вероятно, это был неучтённый эффект от вращения тарелочек.
– Воздуха становится мало, – произнёс я вслух.
– Включаю подачу кислорода, – скомандовал сам себе Евгений.
– Вы это учли? Неожиданно, вы – гении.
– А то! Конечно учли. Чтоб тебя сильно не штормило, мы разогнали тарелки в разные стороны. Ты физически не ощущаешь воздействия, а вот с воздухом беда. Десять секунд. Девять. Восемь.
Когда счёт дошёл до одного, тарелки загудели иначе.
– Они останавливаются? – спросил я.
– Да, Ян, запуск неудачный, что-то пошло не так. Сейчас запустим повторно, лежи и не шевелись.
– Ха, пошутил?
– Да, – голос уже было слышно и без наушника.
– Странно, визуально как будто всё в порядке, но почему сканирование оборвалось? В логах работы ошибок не наблюдаю, – суетился Женя.
– Объявляю повторный пуск, один раз – случайность, – произнёс Александр спустя полминуты разбирательств.
Но второй эксперимент окончился точно также. Гудение прекратилось, и снова ни одной ошибки.
– Ничего не понимаю… Ладно, два – совпадение, объявляю третий эксперимент, заключительный.
Третий эксперимент прошёл немного иначе. Но на этот раз концовка была другой.
– Тут на всех трёх консолях ошибка вылезла, – заявил Евгений.
– Ну, слава Богу, я уже думал будем искать и исправлять то, не зная что, – высказал своё мнение Александр.
– Что за ошибка? – вмешался я.
– Сейчас сам увидишь.
Но на этот раз диски и не думали снижать скорость, продолжая бешено вращаться.
– Похоже это та же ошибка, что и при первых экспериментах. Я ж говорил, не стоит этот накопитель использовать.
– Что за ошибка? – Повторил вопрос я, чувствуя себя как зерно в жерновах.
– Да тут полная абракадабра и что-то в шестнадцатеричной.
– А что происходит? Установка продолжает сканировать? Или программное обеспечение ждёт решения конфликта чтоб завершить процедуру? Можете не отвечать, диктуйте текст ошибки.
Ошибка оказалась достаточно массивной, около трёх минут мне зачитывали текст посимвольно, а Ин пытался интерпретировать её с учётом кода и программы.
– Всё понял, это ошибка на неизвестный системе дамп памяти, вероятно в накопителе или в звене накопителя. На нём не осталось свободных дампов для заполнения регистров ядра и содержимого стока.
Я передал полученную информацию.
– Так вот почему они тогда при первых опытах крашили систему – они оказались мелкие по объёму для технологической информации. А потом их пофиксили, и таких проблем не возникало. Кто у нас мастер софта? Как сейчас обойти ошибку?
– Помимо всей подключённой вычислительной мощности я также настроил подключение одного локального оптического чипа из состава ядра, архитектура у него сейчас идентична структуре головного мозга, перенаправьте поток данных, шунтируя накопитель. Пусть пишет в локальный чип напрямую.
Братья меня поняли и быстро сумели организовать шунт накопителя.
– Ещё несколько операций, и всё будет готово. Так, перенаправляю потоки данных с прибора, три – два – один, – и он импульсивно и громко, что даже мне в наушник был слышно, ударил по устройству ввода.
В этот момент свет в лаборатории на мгновение погас, некоторые устройства перезагрузились, сканер начал останавливаться.
– Я опять ничего не понимаю. Сканирование должно продолжаться, почему опять остановка? – недоумевал Евгений.
– Ты разве ещё не понял, Женя? Сканирование окончено, – подвел итог Александр. – Мало того, мы ещё и провели его три раза, переполнили накопитель служебной информацией. А потом перенаправили тройной объем оцифрованных данных в информационное пространство нового ядра, что даже системы коммуникации просели. Ох, чувствуется, по голове нас не погладят.
– Если всё успешно прошло, в чём я нисколько не сомневаюсь, то вас ждут не розги, а награды, – я отцепил фиксирующие ремни, автоматика расслабила их, и я смог освободиться.
На столе загудел мой коммуникатор. Сообщение было от Паши.
«Тут кажется ядро проявляет признаки жизни!»
***
Где-то в неизвестном месте.
– Системы испытали серьёзную перегрузку, – доложил первый оператор.
– Что это было? – спросил капитан.
– Природа воздействия пока не установлена, – ответил второй оператор.
– Радары зафиксировали мощный радиоинформационный всплеск с нижнего мира, – продолжил первый.
– Называйте вещи своими именами! То, что он под нами,
