не слышала, представляя себе самое худшее.
Не ходи туда, он сказал, что не собирается этого делать, поверь ему.
— Ники, нет. Не надо, — сказал Трэвис, прерывая молчание.
Неужели он просто оттолкнул её от себя? Меня так и подмывало подбежать к лестнице и посмотреть, что случилось, но я решила довериться другу.
Остаток утра я провела у бассейна, читая книгу, пока не вернулась Ники. Потом быстро переоделась в спортивную форму и побежала по пляжу. Я не собиралась торчать с ней наедине в доме три с лишним часа, я действительно не хотела слышать её рассказы о свидании.
Так что лучшим вариантом было убежать. Я трижды пробежалась трусцой по пляжу, а потом просто сидела и наслаждалась волнами озера Мичиган.
Я пробыла там ещё час, прежде чем вернуться домой, чтобы подготовиться к свиданию. Я быстро приняла душ и встала перед своим шкафом, размышляя, хочу ли я выглядеть красиво или оденусь как обычно в джинсы и футболку. Я потянулась за рубашкой, когда краем глаза заметила своё праздничное платье.
О, то, что нужно.
Я протянула руку и сняла его с вешалки, улыбаясь, когда воспоминания о том дне вспыхнули в моей голове. Накинув платье, занялась волосами. Быстро заплела свободный рыбий хвост и перекинула через плечо. Нанесла мерцающие тени для век, немного туши и бальзама для губ.
Не надо перебарщивать. В конце концов, это всего лишь ужин с Трэвисом.
В последний раз взглянув на себя в зеркало, прежде чем сказать «хорошо», я направилась на кухню.
Я слышала, как Тейлор вернулась домой около часа назад, поэтому решила, что мне лучше пойти к Трэвису даже немного раньше. Я направилась по тропинке к дому для гостей, надеясь, что вечер пройдёт гладко. Это дурацкое шоу вызвало больше ссор между нами, чем когда-либо прежде. По факту мы никогда не ссорились до этого шоу. О, была ли я когда-нибудь более готовой покончить с этим шоу? Если бы могла сделать это сегодня вечером и уйти с Трэвисом, то сделала бы это в мгновение ока.
Я добралась до гостевого домика и через кухонное окно увидела Трэвиса, стоящего над плитой. Окна были открыты, и в ночном воздухе витал восхитительный аромат песто. Его волосы были влажными после душа, но взъерошенными. Трэвис повернулся, вероятно, направляясь к холодильнику, но вдруг резко остановился и уставился прямо на меня. Он расплылся в ослепительной улыбке, подошёл к двери и распахнул её.
— Ты здесь, — сказал он, крепко обнимая меня.
— Я же говорила, что приду, — пробормотала я ему в грудь, слегка напрягаясь от его прикосновения. Мне нравилось, что он обнимает меня, но он сжимал меня так сильно, что я едва могла дышать. — Э-э, Трэвис… Слишком сильно.
Трэвис ослабил хватку, но не выпустил меня из объятий. Я немного расслабилась, обняв его за талию. Это было так же прекрасно, как было до шоу. За исключением того, что моё сердце сходило с ума, а в моем животе появились глупые бабочки. В то время как мои внутренности сходили с ума, язык моего тела рассказывал другую историю. Я знала, что не совсем расслабилась в его объятиях, как следовало бы, и когда он провёл рукой вверх и вниз по моей спине, я напряглась. Наконец, Трэвис ослабил объятия и затащил меня в дом.
— Надеюсь, ты проголодалась. Я весь день стоял у плиты, — сказал Трэвис, возвращаясь к плите, чтобы положить макароны в кастрюлю с кипящей водой.
— Уверена, девушки до меня просто сидели здесь и смотрели, как ты готовишь для меня, — саркастично ответила я.
— Они не имеют значения, — сказал Трэвис, махнув рукой через плечо.
Ладно, он явно старался для меня, наверное, это была не лучшая идея сказать ему что-то язвительное в ответ. Я наблюдала за тем, как он добавлял приготовленную пасту в кастрюлю с курицей и песто и слегка смешивал их вместе, прежде чем положить все на тарелки. Он поставил одну передо мной, другую напротив для себя, поставил на середину стола миску свежего чесночного хлеба и направился к холодильнику.
— Вино или крепкий сидр?
— Когда это я пила вино? — спросила я, подняв бровь. Он должен был знать ответ, прежде чем задать мне вопрос. Я сжала губы, думая, что он, вероятно, перепутал меня с одной из девушек.
— Правда. Вот именно.
Трэвис достал из холодильника две бутылки сидра, вернулся к столу и сел напротив меня. Он открыл обе бутылки и пододвинул мне мою через стол. Я сделала большой глоток, а затем начала есть макароны.
— М-м-м. Это так вкусно! — воскликнула я с набитым ртом.
— Ты всегда удивляешься, когда ешь то, что я готовлю. Когда ты, наконец, поймёшь, что я потрясающий? — сказал Трэвис, прежде чем начать есть.
— Ты забыл, как однажды отравил меня.
Я застонала, вспомнив, как он пытался приготовить суши. Скажем так: рыба была не свежей.
— Нашла, что вспомнить. Это было много лет назад. И откуда мне было знать, что рыба не свежая?
Он засмеялся, вспомнив, как я весь следующий день просидела над унитазом.
— Мне до сих пор снятся кошмары. — Я вздрогнула, съёжившись от воспоминаний. Я никогда больше не хотела так себя чувствовать. — Мы можем не говорить о пищевом отравлении, пока я наслаждаюсь этой восхитительной едой?
Трэвис кивнул, и мы молча доели остаток ужина.
— Это было так здорово, — сказала я, отодвигая стул и собирая тарелки. — Спасибо, что приготовил мне ужин.
Я начала наполнять раковину мыльной водой.
— Как в старые добрые времена.
Трэвис подошёл ко мне и начал вытирать посуду, которую я вымыла. Мы работали слажено, передавая друг другу тарелки. Всё действительно было как в старые добрые времена, только он постоянно толкал меня или касался, а по моему телу пробегали мурашки.
Каждый раз, когда он «случайно» прикасался ко мне, я напрягалась и отдёргивала руку. Давайте посмотрим правде в глаза: я действительно хотела, чтобы между нами все было нормально, но просто не могла так быстро забыть то, что произошло вчера или в предыдущие дни, если уж на то пошло.
— Хочешь посмотреть кино? — спросил Трэвис, засунув руки в карманы, будто пытался удержаться от прикосновения ко мне.
— Это код для чего-то другого? — спросила я, вспомнив, когда мы в последний раз «смотрели кино». Он издал самый красивый смешок и потащил меня в гостиную.
— Нет. Просто кино. Или мы могли бы поговорить, — сказал он, положив руки мне на плечи. — Райлз, мне так жаль…
— Не надо, — оборвала я его, вырываясь из его объятий. — Не извиняйся. Я действительно
