вздутие… Я не стала размышлять в этом направлении, решила, что это просто какой-то сбой иммунитета, вот я и подхватила ангину.
На глазах выступили слезы.
Я не могла поверить в то, что заболела.
Отказывалась верить, но больше не могла думать ни о чем другом.
Курение убило бабушку. Неужели так просто?
Старушка положила руку мне на лоб:
– Все будет хорошо, дорогая.
Я закрыла глаза, слушая ее мягкий голос.
– Все будет хорошо, – повторила Катрин.
30
Узнав, что ей не нужно ночью гнать в Рейкьявик, Исрун обрадовалась. Не хотелось снова вдыхать насыщенный пеплом воздух и окунаться в суету городской жизни. Не так сразу.
Некоторое время она лежала на кровати в гостиничном номере, не смыкая глаз. Сон никак не шел. Перевозбудилась из-за вечерних событий.
В подобных случаях ей обычно помогала хорошая прогулка.
Около часа ночи она вышла из гостиницы, села в машину и поехала вдоль фьорда по направлению к тоннелю. Припарковавшись недалеко от нового кладбища на окраине Сиглуфьордюра, Исрун решила немного пройтись в сторону мыса на другой стороне фьорда.
Природа там была почти не тронута застройкой. Только несколько домов рядом с местом, где она поставила машину.
Исрун отправилась на часовую прогулку.
Местами идти мешала высокая трава, там и сям дорогу преграждал ручей. Кое-где его можно было перейти по старым бревнам, где-то приходилось перепрыгивать.
Задержавшись у ручейка, она утолила жажду, набрав в ладони ледяной воды; мох у самой кромки был ярко-зеленым, но цвет травы в других местах свидетельствовал о том, что вопреки календарю лето до этих северных краев еще не добралось.
Исрун шла медленно, никуда не спешила, старалась нигде не наступить на гнездо – по пути как раз одно и заметила. Спокойствия от нее не в последнюю очередь требовало тело. Она очень уставала. Дойдя до руин, остановилась. Мемориальная табличка гласила, что девяносто с лишним лет назад в этом месте снежной лавиной накрыло хутор и селедочную фабрику.
Исрун спустилась к морю и долго стояла, не отводя взгляда от фьорда. Там раскинулся город, издалека такой мирный и безмятежный. Стояла тишина, которую нарушали только крики какой-то птицы. Безветренная погода, спокойное море.
Прошлым летом, вернувшись из поездки к Катрин в Ландэйяр, Исрун сразу же пошла к врачу, была уверена, что серьезно больна. После целого ряда обследований выяснилось, что она страдает редким наследственным заболеванием, которое привело к новообразованиям. Новообразования были доброкачественными, однако могли вызывать сбои в работе организма. И скорее всего, состояние будет только ухудшаться. Исрун не раздумывая отказалась от идеи бросить работу, но решила максимально использовать больничные дни и при необходимости меняться сменами с коллегами. О своей болезни она никому не сказала. Врачи не пришли к консенсусу относительно способов лечения. Пока они размышляли, разумно ли делать операцию, и обменивались электронными письмами, выдвигая аргументы за и против, Исрун старалась сохранять спокойствие.
Считалось, что, возможно, бабушке поставили ошибочный диагноз, а на самом деле она страдала такой же болезнью. И умерла от этой болезни. Неужели теперь настал черед Исрун?
Она жила в полном вакууме.
Ни с кем не хотела обсуждать свои проблемы, кроме докторов. Не знала, что предпринять. Всю зиму пребывала в постоянном страхе; но по мере того как дни становились светлее, он стал понемногу отступать.
Она непременно преодолеет свой страх, хотя это нелегко.
У нее оставалась надежда, ее единственная спасительная соломинка.
Она смотрела на спокойное море; было все еще светло, несмотря на позднее время. Свет победил тьму.
По крайней мере, сейчас.
Примечания
1
Как вам Исландия? (англ.)
2
Купальня Греттира (исл. Grettislaug) – геотермальная купальня, названная в честь главного героя древнеисландской «Саги о Греттире».
3
«Кринглан» – торговый центр в Рейкьявике.
4
Скир (исл. skyr) – исландский кисломолочный продукт.
5
Не для печати (англ.).
6
Мара – в скандинавской мифологии женский персонаж, душивший спящих, олицетворение ночного кошмара.
7
Да (фр.).
