фишка, которая помогает развязывать языки партнерам и конкурентам, выведывать информацию и лишь чутка притворяться, что под хмелем…
Не успеваем продолжить с Ратом общение на щепетильную тему, как дверь открывается и в кабинет заходит отец.
Охрана работает оперативно и скорее всего доложила о том, что блудные сыновья Фахра Умарова вернулись в особняк…
Глава 28
– Как интересно, – выдает отец прикрывая за собой дверь.
Как всегда, одет безукоризненно в элегантный черный костюм, седая бородка ярко акцентирована из-за смуглой кожи. Взгляд цепкий, да и ширина плеч не просела.
Взгляд у отца глубокий. Холодный. Неподвижный. Глубокие морщины на переносице выдают привычку часто хмуриться. Седина на висках поблескивает и переходит в такую же совсем седую бородку, обрамляющую жесткую линию губ.
Марат мастью пошел в свою мать, но он больше похож на отца именно чертами.
Как это и принято, когда старший заходит, мы с братом поднимаемся и приветствуем Фахра Умарова легким поклоном.
– Оба… оба моих сына пожаловали в особняк… никак звезды на небесах сошлись, – выдает, ухмыляясь и подходит, обнимает каждого по очереди.
– Отец, – так же принимаю объятия и Фахра ударяет меня по спине, – с чем пожаловал, Баграт?
Тот же вопрос адресует Марату, но тот лишь улыбается, явно не собираясь открывать пока свои карты и предоставляя слово старшему.
Засранец. Но обычаи чтит.
– Ну так что, Баграт? – отец проходит и садиться на свое место, складывает ладони, объединяя пальцы, выказывая всем своим видом, что готов слушать.
Я же внимательно смотрю в лицо отца, прикидываю что именно сказать и как начать наш с ним разговор.
– Три года назад, отец, моя жизнь полетела под откос. Как раз после того, как я заключил удачнейшую сделку с шейхами, я вернулся в столицу и тогда… тогда все, чем я занимался, все, что выстраивал долгие годы – рухнуло.
– Я помню, сын, и я безмерно горд, что ты справился, хоть и отрек мою помощь в те непростые времена…
Не обращаю внимание на фразу отца, продолжаю:
– Утечка информации и срок, который светил… я разобрался с этим, решил, урегулировал, но именно в тот момент, отец, я потерял девушку, женщину на которой хотел жениться, которую хотел ввести в семью и дать ей свою фамилию…
Рат присвистывает и опрокидывает в себя очередную порцию пойла, широко раздвигает ноги и концентрирует взгляд, сейчас у него глаза словно светлеют, отдают зеленью, что говорит мне о том, что брат не так спокоен, как кажется.
Вспышки гнева у него вызывают вот такое легкое изменение цвета радужки. Особенность, о которой знают лишь немногие, потому что свои слабости мы скрываем, так как это именно те точки, по которым бьют.
– Я слышал про эту историю, Баграт, более того, я предлагал тебе тогда решение, но ты, мальчик мой, отказался…
Отец выглядит непоколебимым. Но я замечаю, что он намеренно игнорирует вторую часть моего рассказа. Не хочет слышать ничего о Надежде. Как, впрочем, и тогда… несмотря на то, что сам женился на славянке не хотел моего развода с Лолой, не принимал никого кроме дочери своего старого друга…
– Отказался, – повторяю спокойно, – цена была неприемлемой!
Окончание фразы я буквально рявкаю. Оголяю зубы в оскале, не могу совладать с бешенством, которое накатывает стоит только вспомнить старое предложение отца…
– Баграт, – отец хмурит брови и наклоняется вперед, так же реагирует на мою скрытую агрессию, – я не хотел, чтобы мой сын рушил все… ты из-за какой-то левой девки жену бросил! Лоли! Честную и порядочную девочку, которая выросла на моих глазах, ты оскорбил и унизил достопочтенную и всеми уважаемую семью! Оскорбил своими потра…с какой-то дешевкой! Ты поставил под удар империю Умаровых, потому что перестал мыслить разумом, пошел на поводу у инстинктов!
– Что?! – рявкаю и вскакиваю с места так, что кресло, на котором сидел отлетает и хлопается о пол чуть не разбившись, – что ты сейчас сказал?!
– То, что слышал! Для тебя какая-то левая подстилка стала ценнее жены!
Мотаю головой в шоке. То, что происходит и открывается сейчас ни в одни ворота не лезет просто.
Вспоминаю свой разговор с отцом Лолы, своим бывшим тестем…
– Позор на мою голову… Баграт… позор… прости сынок… прости…такой позор стирают кровью…
Тогда. Более трех лет назад, когда все всплыло, я пришел к нему в дом, вернул неверную, по традиции…
То, что должно было произойти с ней потом, меня уже не касалось, хотя я должен был наказать Лолу сам, мог… но не стал, пожалел, отдал ее отцу.
Как сказал тесть, такой позор по древним традициям отец неверной должен был смыть кровью, а вот как это он сделает какой из методов применит, какой мерой наказания удовлетвориться, меня не интересовало.
Я ее никогда не любил и то, что случилось… я воспринял это даже как избавление, но сейчас… сейчас я понимаю, что пожалев Лолу, совершил ошибку… дал змее оружие и повернулся спиной а она… она дождалась, когда у меня появиться слабость и вонзила мне нож в спину…
Прикрываю глаза и слышу голос Марата, пропитанный болью.
– Не может быть… отец… – выговаривает тихо, и я чувствую, что брат просекает то же, что и я…
Стоит распахнуть веки, как я сталкиваюсь с потемневшим взглядом отца. Я почти уверен, почти уже внутренне вижу всю картину, складывается все миллиметр к миллиметру, когда я задаю вопрос.
– Скажи отец. Это ведь ты помог Лоле… это все ведь твоих рук дело?! Повалить меня никто не смог бы в бизнесе, если бы ты не помог…
Хмурится. Желваками играет. Отец грозный мужчина, правящий железной рукой в нашем родовом гнезде. Старший Умаров никогда не уходит от прямых ответов, вот и сейчас он уточняет. Всего лишь уточняет…
– Что именно, сын, – пауза, – что именно ты мне вменяешь?!
Улыбаюсь краешком губ. Фахра не отрицает. Он уточняет, и я бью на поражение информацией информацией, которую мы все упустили:
– Три года назад ты помог разрушить мою жизнь и отнял у меня любимую?! Женщину, которая носила под сердцем моего сына и твоего долгожданного внука, отец!
Глава 29
Слышу звук разбитого стакана, оглушенный новостями брат выронил бокал из рук и тот разлетелся на сотню осколков, разукрасив пол кабинета осколками.
Так символично. Моя жизнь так же раздолбалась, а виной всему оказались самый близкие…
Чуял это, подозревал. И сейчас догадки подтверждаются…
Марат упирает не верящий взгляд в отца. На дне синих глаз пылает сначала удивление, затем брат прищуривается и я вижу осуждение, которое сменяется злостью…
– Отец… это ведь не правда, – выдает глухо.
Я лишь тяну губы в ухмылке. Горькой. Ядовитой. Мое внимание приковано к стремительно бледнеющему лицу отца, который от моих слов приходит в полнейший шок.
– Что ты сказал?! – выдает едва слышно.
– То, что слышал, – вворачиваю его же фразу, – я развелся с Лолой и у меня на то были причины. Уж не знаю, что тебе напела эта змея на пару со своим папашей, но Надежда в моей жизни появилась после того, как моя женушка изменила мне и я решил вычеркнуть ее из своей жизни…
Бью правдой наотмашь, я зол и не фильтрую речь, отец же вскакивает с кресла и хватается за сердце, понимаю, что именно творю, когда Фухра Умаров начинает заваливаться.
Марат ближе и реагирует быстрее, подлетает, ловит отца за спину и не дает упасть, принимая его немалый вес на себя, усаживает в кресло, я же быстро поднимаю трубку телефона со стола и жму по кнопе экстренной связи, звоню личному врачу отца, который живет в поместье.
Брат помогает отцу, срывает петли с рубашки, чтобы воздух поступал, придерживает его, а я стою, сжав кулаки. Отец даже сейчас не моргая смотрит мне в глаза.
А я не знаю, что испытываю.
С этим всем нужно переспать, чтобы понять, попытаться хотя бы…
О прощении я пока
