к нему и Ауфене.
— Она жива?!
Ройк ответил сдавленно, прикладывая ухо к груди Ауфены:
— Жива. Но я не могу привести её в чувство. Попробуй ты!
Он отодвинулся от Ауфены, я опустилась на колени перед ней и ужаснулась тому, как побелело её смуглое лицо. Дыхание было тихим, но ровным. Я положила руку на лоб Ауфены, стараясь вспомнить, не говорил ли Кувшиночник о том, как приводить других пешек в себя, не учила ли меня Башня, что делать… Бесполезно. Похлопала Ауфену по щекам, позвала по имени — та не откликалась. Казалось, она ушла в глубокий и очень крепкий сон.
— Нас учили не исцелять, а убивать, — горько пробормотала я и отвернулась. Было невыносимо думать о том, что меня Ауфена спасла, а сама может погибнуть. Да что же это такое?! Неужели молитва способна отнять столько сил у пешки? Раньше ведь такого не было! Или это особенная молитва?
— Отнесём её на безопасный подуровень, — Ройк поднял Ауфену на руки, — да поскорее. Ферджина, вон твой жезл, скорее прихвати его и бежим!
Я повиновалась без слов. Ройк прав, надо было торопиться, пока не налетели ещё какие-нибудь вихри. Без Ауфены мы ничего с ними сделать не сумеем. Интересно, почему Жрецы и Жрицы до сих пор не превратились в сильнейших фигур на Доске?!
Мы шли и шли, пока вдали не появилось что-то тёмное. Я не поверила своим глазам — это был не лес, а пещера! Разве Уровень уже закончился?!
— Может быть, в сундуке что-то найдётся, кроме обычных артефактов, — с надеждой проговорила я. Ройк не ответил — он нёс Ауфену и всё всматривался в её лицо, видимо, в надежде, что она сейчас очнётся.
Пещера встретила нас так же, как и раньше. По-прежнему загадочный свет, который исходил неизвестно откуда. Светящаяся картинка и сундук, охотно распахивающий крышку. Но сейчас Деревянный Голос, перечислявший, что мы можем взять, вызывал только желание прорычать: «Замолчи! Замолчи!» Потому что, кроме артефактов, в сундуке предсказуемо ничего не было.
— Молитвенник с пятью молитвами, — угрюмо произнесла я, ткнув пальцем в изображение. Получив тонкую чёрную книжицу в руки и не зная, чем она могла бы помочь, я обернулась. Ройк встретил меня понимающим взглядом и понурил голову:
— Ладно, пойдём на Четвёртый Уровень.
— Подожди, — я вспомнила то, что мне сказал вихрь. — Нас не пустят… Или фигура, которая там стоит, или сама Клетка — по правилам Игры.
Ройк мотнул головой:
— Всё равно!
Мы действительно не могли оставаться в пещере: сундук исчез, а за ним, скорее всего, пропадёт и сама пещера. И мы всё равно окажемся перед Четвёртым Уровнем…
Выйдя, я обнаружила в пяти шагах от себя прозрачный барьер. За ним смутно виднелся лес, и такие же барьеры окружили нас с правой и левой стороны, а потом сзади. Под ногами оказалось подобие каменного пола в Башне, только белое.
— А искрой этот барьер не разрушить? — спросил Ройк, стоя рядом с Ауфеной на руках. Я заранее была уверена, что нет, но молча выудила из кармана жезл и выстрелила. Искра прошла сквозь барьер, тот замерцал, и знакомый Голос откликнулся, словно этого и ждал:
Четвёртый Уровень занят. Вы не прошли на Четвёртый Уровень.
Ещё одна искра, и те же слова.
— Это бессмысленно, — устало обронила я.
— И долго нам придётся ждать? — Ройк сел на белый пол вместе со своей ношей. Поудобнее уложил Ауфену и отвёл чёрные, испачканные в песке пряди волос от её лица.
— Не знаю, — буркнула я и тоже уселась перед барьером, скрестив ноги. Молитвенник я положила рядом. — Наверное, до тех пор, пока чёрная фигура — кто бы это ни был, — не покинет Клетку.
— А если фигура не уйдёт до конца Партии?
Я промолчала. Как можно ответить на вопрос, не требующий ответа?
— Плохо дело, — Ройк взял в руки лук, вынул из колчана стрелу и, недолго думая, отправил её в короткий полет. Стрела воткнулась в барьер и осталась торчать, а по всей его поверхности пробежала рябь, словно он был сделан из затвердевшей воды, как те ножи.
Четвёртый Уровень занят. Вы не прошли на Четвёртый Уровень…
— Иди в бездну! — ответил Ройк голосу.
Интересно, а фигура, находившаяся на Четвёртом Уровне, могла заметить, что творилось с барьером?
— Как же её в себя привести? — гадал Ройк, поглаживая Ауфену по голове. — Ты же Волшебница! Должна знать такое.
Мне показалось, что цвет лица у неё стал лучше. Я хотела сказать об этом, но, услышав упрёк, просочившийся в голосе Ройка, не сдержалась и вспылила:
— «Должна, должна»! Постоянно я «должна» что-то знать, хотя мы и обучение-то до конца не прошли!
Вскочив на ноги и отойдя дальше от Ройка, я прислонилась лбом к барьеру. Приятный холодок, исходивший от него, облегчил мою головную боль.
— Ты и не пытаешься ничего сделать, — судя по всему, Ройк с трудом держал себя в руках. Оно и понятно — к Ауфене друг привязался гораздо сильнее, чем ко мне.
— Да, прости меня за то, что я не поколотила её жезлом! Всё же надо испробовать! — мой голос задрожал от злости.
— Ферджина, прекрати говорить глупости! — Ройк словно отчитывал меня. Это уже слишком! Он не создатель мира, не Правитель и даже ещё не Лучник, чтобы так со мной разговаривать, а пешка! Я резко повернулась к нему, когда Ауфена открыла глаза и слабо проговорила:
— Не ссорьтесь.
Радостные восклицания — мои и Ройка — слились воедино. Я кинулась к подруге, села рядом, и Ройк помог ей тоже сесть.
— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался он. Ауфена поморщилась:
— Слабость… есть хочу, и пить… А так всё в порядке.
— Значит, всё в порядке, — улыбнулся он. — Рассказывай, что это было?
Ауфена смутилась и отвела глаза:
— Я… сама не знаю. Просто пела молитву, чтобы спасти Ферджину… и всё. Мне стало дурно, я лишилась чувств, и больше ничего не помню.
Она чего-то недоговаривала, но глядя на её измученный вид, мне не хотелось приставать к бедняжке с расспросами.
— Вихрь убрался? — Ауфена горела желанием переменить тему разговора.
— Я его больше не видел, — заговорил молчавший до сих пор Ройк. Взял из моих рук молитвенник
