Я пью не много, но больше него. Оба молчим, но много смотрим. Оба изучаем реакции на каждое слово, взгляд.
Я рада, что он предложил выпить вина. Так я чувствую себя увереннее и тем не менее расслаблено.
Всё время за ужином я задаю себе один и тот же вопрос!
Почему именно с нами всё это произошло? Почему именно так?!
Гордей исчезает на балконе. А я пытаюсь обуздать свои чувства. Легко на словах, на практике — невозможно. Тем более, когда вино активно ударяет в мозг. Чувствую жар своего тела. Даже щеки предательски горят.
А всё потому что, я вспоминаю поцелуй в больнице. Тяжесть его тела на мне.
Мне и правда пора прекратить мечтать. Я не простила Гордея. И вряд ли прощу. Это временная передышка, в тяжёлой борьбе с собой.
Бегу за ним на балкон. Целенаправленно прощаюсь. Хочу исчезнуть с этой квартиры любым способом. Но там, в глубине моей души, я надеюсь, что он меня не отпустит.
Поэтому, как только он "типа" настойчиво предлагает отвести, или остаться. Я, конечно же, соглашаюсь.
Снова, эта слабость. Снова я не хочу возвращаться в тот страшный мир, который меня ждёт за его дверью. Стоит мне покинуть его квартиру, как возвращаются кошмары. Но не во снах, а в жизни. По мимо мести Тимуру, мне теперь как-то надо сдать все предметы Багрова. Но его пары я посещать больше не собираюсь. И как только начинаю думать об этом, голова не перестаёт болеть.
Вот почему мне хочется тут задержаться. Хочется почувствовать себя за той каменной стеной, о которой все говорят. Пусть до утра. Но это все, же больше, чем ничего.
Отрезвляющий душ и снова стеснение.
Блин, я никогда так не чувствовала себя. Я всегда такая уверенная. Отличница, которая всё знает и уверена в себе. Потому что у меня IQ 140. Может на практике я и не всегда ас, но вот на язык, ещё та сучка.
Когда он исчезает за дверью ванны, я первым делом иду на кухню и забираю вино. Но вместо того, чтобы его пить, я выливаю его в раковину и смываю водой остатки.
У меня руки и ноги дрожат. Что за дебильная идея остаться ночевать? Как мы с ним уснем в одной кровати?!
Оставаться в полотенце больше нельзя. Ведь даже если он не полезет ко мне, я сама сорву его с себя.
Нагло и бесцеремонно достаю с шкафа его футболку. Сначала дышу ею, а потом лишь одеваю. Гордей обещал не приставать.
Он же сдержит слово? Правда?
А я хочу, чтоб он сдержал?!
Кажется, нет.
Для этого и ставлю пустую бутылку. Он должен думать, что я выпила много.
Его долго нет, поэтому я успеваю надышаться его запахом и увалиться в кровать. Укрываю тело пледом и хочу уснуть до его возвращения. Так было бы проще. Но сон не идёт. Более того, я очень жду возвращения Гордея с душа.
Но вот когда он наконец-то выходит, я понимаю, что не готова с ним ложиться в одну постель. Но не кричать, же об этом. Не убегать же ночью?!
Или можно?!
Свет гаснет. И Гордей занимает место рядом со мной. Матрац прогибается под тяжестью его тела. И от самой этой мысли я уже возбуждаюсь. Потому что хочу, чтоб он так же придавил меня. Вжал в кровать своим телом.
— Спокойной ночи, — тихим шепотом шепчу. Не могу сильнее. Нет сил. Голос предательски дрожит. А ещё я боюсь пошевелиться, чтоб не зацепить его. Потому, что если я торкнусь его тела. То сработает бомба замедленного действия. А может сразу же взорвётся, и даже детонатор не нужен будет.
— Спокойной, — говорит Горский, и отворачивается от меня.
Не могу ничего с собой поделать. Мысли входят в активную фазу работы.
Я прислушиваясь к его дыханию. Оно ровное, в отличие от моего. А ещё минут через двадцать, Гордей кажется, засыпает.
Я же даже глаза закрыть не могу. Дыхание выровнять не получается. Мне так нужен он. Нужна его ласка. Я хочу почувствовать вкус его губ. Хочу его губы на себе. Хочу его в себе.
Понимаю одно, что если я сейчас получу то, что хочу, то мне придётся сделать ему больно. Отношения между нами измениться не могут.
Я не могу его простить. А для него, я до сих пор страдаю амнезией.
Но, что бы стереть грязь сегодняшнего дня, мне нужен он. Я хочу вспоминать его руки на своём теле. А не чокнутого препода. А ещё мне нужны силы для мести.
После сегодняшнего происшествия, я поняла одно. Что таким как Тим нужно мстить. Ведь с него вырастит такой же Багров. Они оба должны заплатить.
Когда дыхание Гордея стаёт совсем ровным. Я поворачиваюсь к нему лицом. Мне кажется, он уснул. И возможно, это даже правильно. Если ничего не будет, нам будет проще с ним.
Но руки, вопреки разуму, сами ложатся на его торс. Лёгкими касаниями я дотрагиваюсь до его горячей кожи. Дольше всего задерживаюсь на тату. У меня тоже есть такой же лев. Часть Гордея так же есть на моём теле.
Я увлекаюсь, гладя рукой голову льва. Но резко, на мою руку ложится рука Гордея. Я замираю. Он, кажется, тоже перестаёт шевелиться. А ещё мы перестаём дышать.
Пальцы Гордея сильнее сжимают мою ладонь. Я начинаю дрожать. Мне страшно. Я не знаю, как правильно поступить. Как перестать думать о его губах. Когда глаза, даже в темноте видят их.
Самовольно с груди вырывается вздох.
— Наташа…
Гордей говорит моё имя. И я окончательно теряю голову.
Я пожалею об этом. Точно пожалею. Ещё буду плакать и страдать.
— Поцелуй меня, Гордей…
Он приподнимается на локти и кладёт ладошку на мою щеку. Нежно гладит, но ничего не делает.
А я не могу уже ждать. Нельзя ждать. Ведь я могу передумать.
Поэтому приподнимаюсь сама, и быстро склоняюсь к его губам. Не целую. Лишь легонько дотрагиваюсь до них своими. Они такие же мягкие, как и раньше.
Но Гордей не ждёт моего поцелуя. Он сам впивается в мои губы, запрокидывая меня назад на спину.
Целует страстно и жёстко. Постепенно напирая на меня своим весом.
Мне так этого не хватало. Я так скучала.
Обнимаю его руками за талию и сильнее прижимаю к себе. Пока тело Гордея полностью не ложится на моё. Он раздвигает своим телом мои ноги, и теперь его ноги между моими. А ещё я чувствую его
