он запрыгнул в свой внедорожник.
Меня пронзила боль.
Дурацкая гребаная боль.
Собравшись с духом, я вошла в дом, ни разу не оглянувшись.
ГЛАВА 21
Я ворвался в свой дом, не удосужившись включить свет, пока не добрался до дальней спальни, которую превратил в домашний спортзал. Помимо дорогих тренажеров, с потолка в углу свисала боксерская груша.
Удар по выключателю осветил помещение и мою цель. Стянув с себя свитер, я швырнул его на пол и даже не удосужился обмотать руки, прежде чем ярость вырвалась из моих кулаков.
От моей атаки груша качалась и тряслась, пока я бил по ней в порыве бессильной гребаной ярости. По моему лицу стекал пот, руки болели, и я не знал, сколько времени прошло, пока от очередного жесткого удара надо мной не раздался тревожный треск.
Тяжело дыша, я посмотрел на потолок.
— Блядь. — Я выбил крепление, раскрошив штукатурку.
Взглянув на свои руки, увидел распухшие костяшки пальцев.
Это того стоило. Я почувствовал себя немного лучше.
Пройдя на кухню, я достал лед и бросил его в миску, достаточно большую, чтобы туда поместилась моя рука. Затем свободной рукой вытащил из кармана телефон.
Я набрал номер своего приятеля Декстера, с которым работал в Лос-Анджелесе и который не гнушался действовать грязно. Меня не волновало, что я разбужу его, учитывая разницу во времени. Я бы все равно позвонил. Дело не терпело отлагательств.
— Уок, братан, как дела? — расслабленно протянул Декс.
— Мне нужна услуга.
— Слушаю. — Его тон стал более собранным.
— Имя — Кайл Брикстон. По окончании разговора я пришлю тебе все подробности о нем. Хочу, чтобы ты его нашел, и всеми возможными способами добыл от него информацию о местонахождении Натана Андроса. Чего бы это ни стоило, Декс.
— Понял.
ГЛАВА 22
В то утро, не обращая внимания на встревоженные взгляды Фрэнни, я продолжала выполнять свою работу, как делала каждый день до погрома коттеджа. Некоторые могли бы посчитать меня сумасшедшей, но в поместье я чувствовала себя в ловушке. Я жила в красивом доме на побережье с невероятным видом, но все, чего мне хотелось, это вернуться в наш коттедж.
Полиция оцепила дом лентой и осыпала специальным порошком в поисках отпечатков. Мы все еще ожидали известий, удалось ли им что-нибудь найти. Меня снова допросили те два детектива. Они также взяли показания у Уокера и Бродана. Я выяснила это только из короткого разговора с Уокером, когда он забирал выпечку для доставки. Каникулы Келли продолжались до конца недели, но Уокер решил, что ей лучше оставаться в поместье. Это означало, никакого тхэквондо, пока все не закончится.
Мне это было ненавистно.
Я ненавидела западню, в которую мы обе попали.
Даже не смотря на прекрасное отношение Арии. Конечно, она много работала и практически не появлялась дома, но когда была с нами, то очень мило общалась с Келли.
Единственным человеком, кто не был милым, по крайней мере, со мной, это Уокер. Не считая доставки выпечки, он избегал меня. Его сообщения отличались большей краткостью, чем обычно, и не поощряли к разговору.
Это привело меня в ярость. Разве мы не договорились, что, если кто-то из нас больше не захочет продолжать то, чем мы занимались, тогда мы поговорим об этом? Кроме того, с чего он так внезапно передумал? Со мной оказалось слишком хлопотно? Если да, то зачем продолжать защищать нас с Келли? Почему не перепоручить нас кому-то другому? Я знала, что Бродан и Монро в мгновение ока найдут кого-нибудь, кто присмотрит за нами. Прошлым вечером моя лучшая подруга приезжала с Ленноксом проведать меня, и от объятий с малышом мне немного полегчало. И от визита Монро, конечно, тоже. Я пыталась изображать свою самую яркую улыбку в доказательство тому, что у меня все в порядке, но женщина видела меня насквозь.
— Хотела бы я чем-то помочь, — посетовала Монро с обеспокоенным выражением.
— Ты уже помогла, — заверила я ее. — Мы с Келли были одни одинешеньки, пока не приехали сюда, Ро. Ты это изменила. Ты снова подарила нам семью.
— О, боже, из-за гормонов я такая эмоциональная, и это было так приятно, — всхлипнула она, и это выглядело так мило, что впервые после взлома я по-настоящему рассмеялась.
Монро подняла мне настроение ненадолго. Утром следующего понедельника, когда Уокер приехал за Келли, чтобы отвезти ее в школу, он, не глядя мне в глаза, раздражающе кивнул в знак приветствия и молча запихнул мою дочь в свой внедорожник.
Значит, он больше не хотел меня? Ну и прекрасно. Вот только было бы здорово, если бы он повел себя как мужчина и признал это.
Похоже, вселенная была со мной согласна, потому что, когда позже в тот же день я оставила Фрэнни в раздевалке, а сама направилась в столовую на обед, то столкнулась с Уокером.
С каменным выражением лица он отвесил мне кивок и обошел стороной. Словно мы всего лишь незнакомцы, проходящие мимо друг друга в коридоре.
— Ты шутишь, что ли? — рявкнула я на него.
Уокер остановился и посмотрел на меня.
— Какие-то проблемы?
Оглядевшись, чтобы убедиться, что мы одни, я шагнула к нему и прошипела:
— Ты действительно собираешься относиться ко мне так, будто никогда не был внутри меня? — плевать, если это прозвучала резко, я уже миновала стадию дипломатии.
Выражение его лица оставалось невозмутимым, но я изучила язык тела Уокера. Его руки были сжаты в кулаки по бокам.
— Какого черта это значит?
— Это значит, что с того вечера в коттедже ты обращался со мной так, будто я едва существую. Если не хочешь больше этим заниматься, я не против. — Ложь, ложь, ложь. — Но, по крайней мере, имей чертову порядочность сказать мне об этом, вместо того, чтобы шарахаться от меня, как от больной чумой. Другими словами: повзрослей, черт возьми.
На его лице отразился гнев, и он с рычанием наклонился ко мне.
— Разве ты не понимаешь, что вы в опасности?
— Это в значительной степени перевернуло мою жизнь с ног на голову, так что, да, понимаю. Какое гребаное отношение это имеет к нам?
— Я должен охранять тебя. И Келли. — В его взгляде бушевала ярость. — Я не могу отвлекаться на секс с тобой, когда должен защищать тебя. Так что, да, мы этим больше не занимаемся.
Грудь сжало от разочарования, и дышать стало немного трудно.
